Книга Русич. Молния Баязида - Андрей Посняков

– А затем, в понедельник, в окрестностях музея видели странного электромонтера – высокого, крепкого, с бородкой – хотя в то утро в «Угрюмэнерго» был политчас, и никто из монтеров никуда не выходил – все находились в ленинской комнате.

– Мало ли мужчин с бородкой.

– Согласен. Однако, любезнейший Иван Петрович, у нас имеются и другие показания… некоего Пилявского Григория Леонидовича, знаете такого?

– Первый раз слышу! – искренне изумился Иван. – И почему это я должен его знать? Кто это – сын турецкого султана?

– Нет, не сын султана. Но есть у него кличка – Гришка Косяк. И вот он-то нам и попался, по-глупому попался, пытался продать на толкучке кинжал из музея.

– Жадность фраера погубит.

– Вот-вот. Гришка, после вдумчивых размышлений, признался во всем, и поведал нам о наводчике – некоем представительном гражданине с небольшой бородкой. Что же вы ее не сбрили-то, Иван Петрович? Неужель поленились?

Раничев ничего не ответил.

– Ну а потом я проверил все пионерские лагеря в районе – не так уж их и много – и узнал, кстати, от Вилена Александровича, что некий недавно принятый на работу человек – высокий, сильный, с бородкой – отсутствовал где-то целый понедельник. Ну, как? Есть у вас алиби?

– Нет, – Иван неожиданно улыбнулся. – Вы, Андрей Кузьмич, прекрасно все раскрутили, и, надо признать, очень быстро – умеете работать.

– Ну, немного ума, плюс пара-тройка толковых оперов – много ли надо?

– Только вот насчет меня – явно поторопились. Я и в самом деле, имел некоторую беседу с этим самым… э-э-э…

– Гришкой Косяком.

– Ну да… Только вот музей я не грабил.

– А как вы объясните найденную на одной из витрин замазку? Именно такую еще в конце мая распределяли по лагерям!

– И что?

Достав носовой платок, следователь вытер выступивший на лбу пот:

– Тяжело с вами говорить, Иван Петрович… А вот не соблаговолите ли проехать со мной на очную ставку?

– В качестве кого?

– Ну что вы! Конечно, свидетелем… пока… К тому же хочу напомнить об утерянных вами документах – у меня есть все основания задержать вас до установления личности.

– Что ж, поедем, – Раничев шутливо поднял руки. – И, раз уж такой случай, можно прихватить с собой жену? Она хотела кое-что прикупить, знаете ли…

– Пожалуйста, в машине места хватит… Ваш начальник, правда, еще просил прихватить с собой мальчика в спецприемник… Ну, в общем, потеснимся, да и мальчик, думаю, не займет много места, даже с вещами.

– Да какие там у них вещи, – усмехнулся Иван. – Так, одно название.

Мальчик – это было не очень хорошо. Вот он-то совсем не вписывался в новые раничевские планы. Ладно, там видно будет.

Собрались быстро – да и что собирать-то было? Евдокся подгладила утюгом блузку, научилась-таки пользоваться, хоть и робела сперва перед страшным зверем по имени «электричество», Иван набросил на плечи пиджак – готовы.

– Садитесь вон сзади, – кивнул следователь. – Супругу вашу как зовут?

– Евдокия.

– Очень приятно. Андрей Кузьмич. Сейчас подождем мальчика… а вот как раз и он.

Вожатые вели под руку заплаканного Игоря. Ага… все ясно. Ну Вилен, избавился-таки от парня. И правильно – родственников арестовать по старым делам, а пацана в детский дом, да подальше, чтоб не отсвечивал до конца жизни. Молодей, Вилен Александрович, далеко пойдешь, голубь… Если крылья не перешибут добрые люди.

– Удачи тебе, Игорь, – усадив парня на заднее сиденье, вожатый положил ему на колени небольшой обшарпанный чемоданчик, коричневый, с железными поржавленными уголками, с не оторванной еще картонной биркой «И.Игнатьев. 2-й отряд».

– Ну, едем, – Петрищев дал знак шоферу.

Рыкнув мотором, «газик» лихо развернулся и, быстро набирая скорость, покатил по аллее. Когда проезжали мимо оврага. Раничев попросил следователя остановиться:

– Хочу вам показать кое-что, без протокола.

Андрей Кузьмич удивленно-радостно хлопнул ресницами:

– Вот как? Только предупреждаю, если там похищенные вещи, без протокола добровольной выемки не обойтись. Это ж и в ваших интересах – на суде явно зачтется.

– Нет, протокол вряд ли понадобится, – Раничев приложил руку к сердцу. – Уверяю вас, вещи там хоть и старинные и дорогие, но к музеям отношения не имеющие.

– Что ж, – следователь вылез из машины. – Пойдем, глянем. Да, мальчик с вашей женой пусть пока подождут в машине, – он повернулся к шоферу. – Идем, Федор.

Водитель на всякий случай расстегнул кобуру. Иван лишь усмехнулся – давай, расстегивай. Обернувшись, незаметно подмигнул Евдоксе, та – бледная от езды – кивнула.

Следователь, шофер и Раничев подошли к оврагу. В вершинах берез гудел верховой ветер, за рекою, на горизонте, хмурилось – видно, собиралась гроза.

– Прошу вас, – Иван наклонился и, чуть спустившись по склону, отгреб руками землю под корнями растущей на краю оврага березы. Первым вытащил ожерелье, протянул Петрищеву, потом нагнулся за саблей. Золото, жемчуг, самоцветы вспыхнули солнечной радугой, отражаясь в невольно восхищенных глазах сотрудников органов внутренних дел. Следователь присвистнул:

– Ну и дела! Смотри-ка, красота-то какая! Это ж сколько же стоит?

– Много, – усмехнулся Раничев, осторожно поднимаясь с саблей на вытянутых руках. Водитель убрал руку с кобуры – еще бы, револьвера из тайника не достали, автомата или винтовки – тоже, а тяжелая сабля с золоченой рукоятью в усыпанных сверкающими брильянтами ножнах вовсе не ассоциировалась у него с боевым оружием… А зря!

Отбросив в сторону ножны, Иван взмахнул клинком – и отрубленная кобура шофера улетела в овраг вместе с револьвером. Петрищев судорожно дернулся было за пазуху и замер – острие сабли уперлось в его горло.

– Поверьте, Андрей Кузьмич, мне очень не хочется проливать вашу кровь.

– Во, вражина! – шофер обалдело раскрыл рот – и тут же был связан прочной бельевой веревкой.

Выполнив эту работу, Евдокся сдула со лба растрепавшуюся челку и задорно мигнула зеленым глазом:

– Ну, не разучилась еще вязать?

– Тайгай позавидовал бы! – улыбнулся Иван.

– Он и учил.

Так же быстро был связан и следователь. Обоих привели к машине. Раничев сел за руль – мальчишки на заднем сиденье не было. Вот и славно – ежели что, меньше свидетелей.

– Эй, постойте, – словно черт из преисподней, выскочил из зарослей Игорь, подбежал, схватился за рукав Ивана:

– Иван Петрович, не бросайте меня, ну, пожалуйста!

Некогда было с ним спорить, Раничев лишь кивнул на переднее сиденье – на заднем, карауля связанных пленников, расположилась Евдокся с саблей.