Книга Гости незваные - Андрей Величко

Однако в ближайшее же время мне предстоял сеанс душевной реабилитации. До самого вечера я буду общаться с двумя вполне приличными молодыми людьми, которые мало того что порядочные и интересные, так еще и как минимум не глупей меня. А возможно, даже умнее. Зато я пунктуальный, подумалось мне после взгляда на часы. Уже пять минут как они должны быть здесь!

— Господа Френкель и Капица! — сообщил мне динамик на краю стола. Я нажал кнопку, что означало: запускать немедленно.

— Извините за опоздание, Георгий Андреевич, — сразу сказал Капица, — мы взяли расстояние от станции до дворца и, поделив на скорость пешего хода, получили время в пути. Но не учли, что у нас два раза проверят документы перед дворцом и еще один раз внутри.

— Ничего, я уже давно заметил, что редкая теория выдерживает первое соприкосновение с практикой. Так что внесите в формулу расчета времени поправки, и можно переходить к следующему вопросу. Что интересного вы мне расскажете о результатах своих мысленных экспериментов?

Полтора месяца назад я привлек их к работам по изучению непроизвольной телепортации в наш мир Кисина с Кобзевым, но пока втемную. То есть описал им установку, пересказал результаты опытов Арутюняна и попросил придумать теорию, которая бы хоть как-то объясняла эти фокусы. А в идеале — еще и прикинуть, как можно увеличить расстояние, на которое происходит телепортация, и массу перебрасываемых объектов.

Про то, чем кончились эксперименты, я им пока не говорил.

— Если вкратце, — начал Френкель, — то все описанное вами вполне может быть, если использовать понятие вариантности пространства. То, в котором мы живем, — оно инвариантно. То есть объем тела не зависит от того, снаружи мы его измеряем или изнутри. Но если предположить, что это всего лишь частный случай, и принять, что объем, измеренный снаружи, может не совпадать с ним же, но изнутри, то тогда описанное вами поведение частиц вполне укладывается вот в эти формулы.

Он протянул мне листок бумаги.

— Мы понимаем, — встрял Капица, — что представить себе такое пространство невозможно, но пусть это будет принятой для удобства моделирования абстракцией.

— Ну почему же, — возразил я, — мало ли чего невозможно себе представить, а оно тем не менее прекраснейшим образом существует. Мне, например, не далее как позавчера довелось общаться с таким козлом, какого не только вы, но даже и я до сих пор себе не представлял. Но это нисколько его существованию не мешало. Так что в вашей математике я постараюсь разобраться попозже, а пока огласите общие выводы, пожалуйста.

— Если определенным образом сфазированное излучение от четырех источников может вызвать изменение вариантности пространства, то поведение ваших частиц становится вполне естественным. Их внутренние координаты не меняются, а для внешнего наблюдателя это должно выглядеть как мгновенное перемещение из одной точки пространства в другую. Причем как минимум два раза, потому что сумма изменений вариантности должна быть равна нулю.

На следующий день я сразу после завтрака погрузился в машину и в компании двух молодых гениев выехал на западный край Гатчины, где сейчас находился Кобзев со своей более или менее восстановленной установкой. Уже начались работы по созданию спецобъекта в Гдовском уезде, и с лета опыты начнут производиться там, во избежание чего-нибудь неожиданного. Нет, если при обмене мы ухитримся захватить где-нибудь сотню тонн антивещества, то удаление установки от населенных мест не поможет, испытывай мы ее хоть в Антарктиде. Но все-таки вряд ли такая пакость найдется неподалеку от Солнечной системы, да и вообще неизвестно, существует ли она в концентрированном виде. Однако следующий этап будет проводиться в месте, где даже двадцатикилотонный взрыв не приведет к жертвам, а в Гатчине мы собирались только с большой осторожностью и по возможности точно повторить эксперименты Арутюняна.

Весь предыдущий вечер я стращал Капицу и Френкеля всякими ужасами, которые последуют, если молодые люди все-таки согласятся подписать соответствующие бумаги и получат допуск по высшей форме. Рассказал, что как минимум на десять лет они станут невыездными, да и потом заграничные поездки будут только с разрешения соответствующих органов. Просветил парней, что сразу с момента подписания они попадут под неусыпное наблюдение нулевого отдела ДОМа. Куда бы они ни направились, за ними будет таскаться охрана.

— Вот и хорошо, — усмехнулся Френкель, — значит, можно будет быть спокойными, что нас по крайней мере никто не ограбит.

— До этого вас так часто грабили?

— Нет, но дополнительная гарантия все равно не помешает. Так что не тратьте красноречие, Георгий Андреевич, судя по утренним газетам, оно вам в ближайшее время пригодится в Думе. Лучше давайте свои бумаги, а то уже руки чешутся подписать что-нибудь этакое. Нас же все равно звал к себе Абрам Федорович, а у него в Радиевом институте порядки практически такие же. И почему вы нас называете по имени-отчеству? Как-то даже тревожно, честное слово.

— Это с чего так?

— Народная примета. Если канцлер разговаривает трехэтажным матом, то, может, оно еще и обойдется, но если вдруг стал преувеличенно вежливым — все. В ближайшее время придется посетить если не Вилюй, то уж Колыму наверняка.

— Надо же, как интересно. Еще какими-нибудь похожими приметами не поделитесь?

— Пожалуйста. Если канцлер встал ровно в девять, то это к дождю, если проспал до десяти, то к урожаю. Зато если поднялся в семь, то это к войне, а в пять — к землетрясению. Про отход ко сну тоже есть, но я помню только одну. Если вы ляжете спать в одиннадцать вечера, то не миновать роспуска Думы.

Я глянул на часы — без семи одиннадцать, и махнул рукой:

— А, ладно, пусть живет. Сейчас вы как, пойдете к себе, ваши комнаты на втором этаже правого крыла, или составите мне компанию на пару-тройку бутылочек пива с астраханской воблой? На объект выезжаем завтра в десять утра.

Мы приехали туда в половине одиннадцатого, лаборант уже сидел у установки, и негромко тарахтел форвакуумный насос.

— Познакомьтесь, — представил я друг другу молодых людей, — Александр, Петр, Яков. Ну и ваш покорный слуга, с которым вы все уже знакомы. Временный коллектив по изучению феномена нетрадиционного туннелирования в сборе, можно приступать к работе.

ГЛАВА 9

Александр закрыл дверь в аппаратную на ключ, потом сдал его дежурному и направился к так называемому поселку. Пока он состоял из пяти двухэтажных двенадцатиквартирных домов, но уже рылись котлованы под новые постройки. Объект «Заря» в восьми километрах юго-восточнее Гдова в не таком уж далеком времени должен стать очередным закрытым наукоградом, которых и так имелось немало на просторах империи. Саша уже успел побывать в двух: Кучино и Осташкове (так его называли, хотя на самом деле объект располагался на острове Городомля). Александр был также в курсе о существовании мощного электронного НИИ в Каспийске. Правда, он не знал, что этот Каспийск находится на острове Николая I в Аральском море. Но тут уж ничего не поделаешь — режим секретности. Даже в самом Каспийске далеко не все знали, посреди какого моря стоит их остров.