Книга Греховные сны - Хеди Уилфер

Лоренс покачал головой. Конечно, он сразу поверил гостье. Но ему надо было время, чтобы переварить неожиданную новость.

— Так какого черта Кандида ни словом об этом не обмолвилась? — хрипло пробормотал он. — Если бы она объяснила...

— Тогда бы вы, конечно, не стати угрожать ей, не стали бы ее запугивать? — сухо сказала Абигейл. — Надеюсь, что так. Человек, способный вести себя с женщиной подобным образом, не вправе называться мужчиной.

Даже под загаром было видно, как по щекам Лоренса разливается алая краска стыда. Стало быть, упрек попал в цель.

— Возможно, я и впрямь несколько вспылил, — нехотя сознался он. — Но вы хоть представляете, каково мне было, когда Кандида просто-напросто взяла да и ушла от меня, исчезла неведомо куда?

— Не представляю, — безжалостно отозвалась Абигейл. — Зато отлично знаю, каково пришлось Кандиде, когда она, пролежав неделю в коме, пришла в себя и обнаружила, что не помнит весьма значительного периода своей жизни!

— Когда все произошло... ну, этот несчастный случай? — осведомился Лоренс.

Видя тревогу собеседника, Абигейл слегка смягчилась.

— Согласно показаниям свидетелей, в среду, двадцатого августа, без десяти шесть пополудни Кандиду сбила машина, — сообщила она. — И дата и время намертво врезались в мою память — не я ли прошла вместе с Кандидой весь этот ад с судебным разбирательством от начала и до конца? Ей пришлось обратиться в суд, чтобы получить компенсацию за понесенный ущерб, — пояснила Абигейл, встретив недоуменный взгляд собеседника.

Лоренс побледнел как полотно.

— Мой самолет вылетал в тот же день и приблизительно тогда же, — проговорил он и мрачно добавил: — Дату и время я тоже запомнил до гробовой доски. Пока не объявили посадку, я все надеялся, что она появится и все объяснит... К тому времени она отсутствовала уже десять дней. — Лоренс поморщился, как от боли. — Вы говорите, она совсем ничего не помнит?.. Ни меня, ни нашу свадьбу?

Абигейл видела, каких внутренних усилий стоило собеседнику произнести последние слова, и понимала, что ответ жестоко ранит его мужскую гордость.

— Совсем ничего, — тихо проговорила она.

— Но ведь она меня узнала, — упрямо настаивал Лоренс.

— Да, — согласилась Абигейл. — В каком-то смысле это так. Но не как реального человека. Не как...

— Мужа, — докончил Лоренс. — А вернется ли к ней память? Можно ли тут что-нибудь сделать?

— Может, и вернется. Но обещать ничего нельзя. Неужто вы думаете, что, если бы Кандида могла вспомнить прошлое — хоть как-нибудь, любой ценой! — она бы не захотела? — укоризненно покачала головой врач. — Когда мы с ней обсуждали происшедшее и вас, Кандида говорила, что все отдала бы, лишь бы память к ней вернулась. Я понимаю, какое потрясение вы пережили, но попытайтесь по возможности представить, что пришлось вынести Кандиде. Пять лет бедняжка терзалась мыслями о том, что за события таит в себе канувший в никуда период ее жизни. А сейчас ей предстоит справиться с очередной психотравмой: оказывается, у нее есть муж, которого она не помнит и которого бросила Бог весть по какой причине. Уверяю вас, доктор Фаулер, Кандида не из тех женщин, которые проигнорируют обязательства, какие несет брак, без очень веской на то причины.

Абигейл испытующе прищурилась.

— А вам самому ничего не приходит в голову? Не умалчиваете ли вы о чем-нибудь важном?

Затаив дыхание, она следила за тем, как на лице Лоренса напряженная сосредоточенность уступает место гневу и неприязни.

— Я понятия не имею, отчего Кандида ушла. И скрывать мне нечего. Да, накануне мы поссорились... затеяли дурацкий, нелепый спор о том, заводить или не заводить нам детей в некоем отдаленном будущем.

— Вы считаете вопрос о детях не стоящим внимания? — саркастически осведомилась Абигейл, изогнув бровь.

— Вовсе нет! — возмутился Лоренс. — Совсем даже наоборот. Мой собственный детский опыт подсказывает: ребенку необходимо знать, что родителям он нужен, постоянно ощущать их любовь. Да, право же, размолвка вышла пустяковая. И поцапались мы скорее из-за того, что вскоре нам предстояло расстаться, нежели потому, что и впрямь по-разному смотрим на вопрос о планировании семьи. А... как там Кандида? — участливо спросил он, полностью обезоруживая собеседницу. — Я на самом деле погорячился, накричал на нее... Но я ведь не знал про несчастный случай!

— Кандида потрясена до глубины души, — не скрыла правды Абигейл. — Но в ней таится огромный запас внутренних сил. Иначе бедняжка просто не выжила бы. — Женщина взглянула на часы и поняла, что ей давно пора уходить. — Кандиде нужно ваше понимание, а не враждебность, — напоследок сказала она и, поколебавшись, добавила: — Я не стала говорить об этом ей, — зачем порождать беспочвенные надежды? — но очень может быть, что ваше появление в жизни Кандиды сработает как катализатор и память к ней вернется.

Когда раздался звонок в дверь, Лоренс трудился над неимоверным по сложности отчетом. Но, проводив гостью, понял, что сегодня к работе вернуться не сумеет. Хотя, беседуя с Абигейл, он изо всех сил старался держать себя в руках, рассказ потряс Лоренса до такой степени, что он не сразу осмыслил услышанное.

Его жену сбила машина, и она оказалась в больнице — одна-одинешенька, испуганная, всеми покинутая, страдающая от невыносимой муки, на грани жизни и смерти... Вне себя от ярости и боли, Лоренс нетерпеливо мерил шагами гостиную. Почему Кандида не сказала ему ни слова? Почему не объяснила всего сама? Почему не призналась, что страдает амнезией? Тогда бы он все понял. Ее сбивчивые слова насчет судьбы и сбывшихся снов обрели бы смысл...

И что тогда? Как бы он поступил? Отказался бы лечь с ней в постель? Не воспользовался бы ситуацией? В свете того, что поведала Лоренсу Абигейл, его поведение как оскорбленного супруга граничило с изощренной жестокостью.

Но ведь он же ничего не знал! Он свято верил, что жена искусно притворяется, пытается бессовестно им манипулировать! Неужто все, что она ему наговорила, — правда? Неужто она и впрямь была счастлива, заново переживая их давнюю разделенную любовь? Неужто и в самом деле верила, что он ее «вторая половинка», что встреча их предопределена свыше, что она его любит?

Даже если и верила, то теперь, надо думать, избавилась от беспочвенных иллюзий! Сам Лоренс упрямо считал, что, бросив его на произвол судьбы, Кандида сознательно уничтожила их взаимную любовь... но его собственного поведения это никоим образом не извиняло. Надо отправиться к ней и объясниться начистоту, решил Лоренс. Он просто обязан попросить прощения за настоящее, даже если Кандида не готова и не может оправдаться за прошлое.

Лоренс осознавал, что вновь подпадает под власть тех самых чувств, существование которых решительно отрицал совсем недавно. Но при одной мысли о Кандиде, его Кандиде, беспомощной, истекающей кровью, сердце Лоренса болезненно сжималось. Однако она давно уже не его Кандида, жестко напомнил себе обманутый муж. Она перестала быть его Кандидой в тот самый день, когда ушла от него в никуда.