Книга Одной ногой в могиле - Джанин Фрост

— Так наша встреча обычное совпадение? Ты… э-э… оставилпозади все, что было?

Мы сцепились взглядами.

— Ты хочешь знать? Не думаю, что скажу тебе. Помучайся,как я с момента получения твоей проклятой прощальной записки. Однако осталосьнезаконченное дело, и мы наверняка с ним разберемся, как тебе ни хотелось быэтого избежать.

Вот дерьмо! Я тогда оставила записку, потому что знала — несмогу сказать «прощай», глядя ему в лицо. И теперь, через четыре года, у менявсе еще не было сил.

— Кэтр… э… Кристин. Ты здесь?

Моя мать громко постучала в дверь, и я обмякла отоблегчения. В кои-то веки я была рада ее присутствию. Кости дернул углом рта:

— Наверное, я должен засвидетельствовать свое почтениетвоей матушке, Котенок. Давно не виделись.

— Не смей…

Угроза замерла у меня на губах, когда он открыл дверь. Матьсекунду ошеломленно его разглядывала, потом узнала. И побагровела:

— Ты! Ты!

— Приятно снова увидеться, Джастин, — с дьявольскойиздевкой проговорил Кости. — Этот цвет вам очень к лицу.

— Ты, грязная скотина! — бушевала она. —Каждую ночь я молилась, чтобы ты был мертв и гнил в аду.

— Мама! — Это прозвучало резко.

Время не смягчило ее сердце. Кости пожал плечами:

— Вам следовало молиться погромче. Всемогущий вас неуслышал.

Я указала пальцем на дверь:

— Кости, все, что ты хочешь мне сказать, подождет доконца свадьбы. Моя подруга и твой друг ждут, чтобы с нами сфотографироваться,этим сейчас и займемся. Мама! Только пророни словечко, которое испортит Денизсвадьбу, и, богом клянусь, я разрешу ему тебя укусить.

— Всегда рад служить, Котенок, — заверил он.

Я дернула подбородком, указывая на дверь:

— Выходи!

— Леди… — Он с поклоном удалился.

Я смотрела, как он уходит, затем подошла к раковине иплеснула водой на лицо. Как бы то ни было, а на фотографии я должна выглядетьхорошенькой.

11

Чтобы моя мать согласилась не портить торжества и несообщать о Кости мне на работу, понадобилось еще одно, более серьезноепредупреждение — я пригрозила немедленным превращением в вампира.

— Именно этого он и ждет, Кэтрин. Хочет похитить твоюдушу и обратить тебя в зверя, — в третий раз сказала она, провожая меня взал.

— Имей это в виду и держи рот на замке, ладно? И, богаради, зови меня Кристин. Так трудно соблюдать осторожность?

Мы уже дошли до двери. Дениз оставила новоиспеченного мужа,рядом с которым позировала фотографу, и встретила нас у входа.

— Ох, Кошка, я не знала, что друг Ренди… — онапонизила голос, — вампир! Но ты не волнуйся. Я поговорила с Ренди. Онудивился моей осведомленности и поклялся, что приятель безобидный. Говорит,знаком с ним уже несколько месяцев.

Мать взглянула на Дениз, словно у той выросло три головы:

— Безобидный? Так можно сказать о собаке, которая не кусается.А мы говорим об убийце!

— Хм! — перебила я, поглаживая свою шею дляясности.

Мать закрыла рот и шмыгнула в сторону. Издали я услышала,как Кости прыснул со смеху. Он подслушивал.

— Все в порядке, Дениз, — успокоила я ее. —Он знает, что, пока клыки содержатся в чистоте, проблем не возникнет.

— Откуда ему это знать? — практичнопоинтересовалась она. — Вы с ним говорили? Ты какое-то время провела вдамской комнате, и его я тоже не видела. Загнала его в угол?

Совсем наоборот.

— Ну, мм… вроде того… — Я заикалась, а со мной ужемного лет такого не бывало. — Я с ним знакома — видела раньше, еще вВиргинии. Он… э… В общем, мы с ним понимаем друг друга и стараемся нессориться.

Дениз поняла все буквально:

— Ну, тогда идем сниматься. Я рада, что вы не подеретесь.Скажи ему, чтобы он ничего не говорил о тебе Ренди, ладно? Дон выдерет себе всеволосы на яйцах, если обнаружит, сколько народу о тебе знает.

— Хорошо сказано!

И впрямь хорошо.

Кости оказался таинственным партнером Фелисити. Онанаслаждалась, беззастенчиво прижимаясь к нему при каждом щелчке фотоаппарата. Аон гнал обаяние на полную катушку. После съемки я была готова, не задумываясь,убить обоих.

Однако не могла показывать своей заинтересованности. По тойже причине, по которой не бросилась Кости на шею, едва увидев его. Чувствачувствами, а обстоятельства не изменились — не время и не место длядемонстрации симпатий. Оставалось разыгрывать холодность и надеяться, что Костиповерит спектаклю и сам меня бросит.

После последнего щелчка камеры я направилась к бару. Сегоднямоим единственным спасением был джин. Много джина! Первый стакан я проглотилазалпом на глазах бармена.

— Еще один.

Бармен вопросительно посмотрел, однако налил новую порциюджина с тоником. Я отследила пропорции и грозно потребовала:

— Больше спиртного!

— Хочешь утопить свои печали? — донесся из-заспины знакомый голос с издевательскими нотками.

— Не твое дело! — ответила я, выпрямляясь.

— Вот ты где, милая!

Ной, подойдя, чмокнул меня в щеку. Кости, глядя на нас,мрачно поджал губы.

— Мм, Ной… я провожу тебя до столика.

Мне хотелось увести Ноя подальше от Кости, смотревшего напарня так, словно предпочитал жидкость из его горла всем напиткам, предлагаемымв баре.

Я провела Ноя к его месту, а сама села поодаль, во главестола, с другими подружками невесты. Едва я отошла, мать потащила меня всторону. Ее лицо пылало.

— Ты знаешь, что сделал этот зверь, когда ты оставилаего у бара? Он подмигнул мне!

От неожиданности я рассмеялась. Какое зрелище: у нее развечто пар из ушей не шел.

— Тебе это кажется смешным? — возмутилась она.

— Ну мам! Он ради тебя рисковал жизнью, а тывыбиваешься из сил, желая его смерти. Может он тебя недолюбливать?

Я говорила негромко, но легкомысленно. Кости меня неволновал: я знала, что он никогда не сделает дурного матери, но поиздеваетсявволю. А вот что ждет меня, ведомо лишь Богу.

Во главе стола места были отмечены карточками. По всей егодлине гости размещались лицом к залу для приемов. Я села на место с надписью «КристинРассел». Ренди оказался слева от меня, а Дениз справа от него. А справа от менясидел «Крис Пин». Кто?…