Книга Полукровка - Алла Гореликова

Гвардейцы скучают. Еще бы – попробуйте-ка изо дня в день бдительно караулить совершенно пустое пространство. Через пару месяцев не то что заскучаете – волком взвоете. Не знаю, что происходит в закрытой для нас части станции, но посадочный модуль и зона отдыха все чаще оказываются тем самым местом, где какой-нибудь не в меру заскучавший герой может отмочить идиотскую шуточку для поднятия духа. С каждым днем выходить из корабля все опаснее. С каждым выходом все больше хочется раскромсать очередного шутника на кусочки.

Натянутые поперек проходов страховочные тросы быстро утратили прелесть новизны. Густо натертая смазкой палуба щекотала нервы крепче, а потому оставалась популярной дольше. Ругань очередного упавшего и довольный рев зрителей стали привычным звуковым фоном.

Не знаю, что за веселье в том, что после вылета нельзя расслабиться. После нескольких довольно неприятных падений я всерьез вознамерилась переселиться к пещерникам. Но Телла запретил категорически:

– Ты распишешься в собственной трусости и навсегда потеряешь шанс завоевать их уважение. Не психуй, Альо. А если их юмор тебя нервирует, так подкарауль очередного шутника за работой и завяжи ему усы тремя узлами.

Да, Телле хорошо! Чтобы трил потерял равновесие, надо всю станцию раскрутить волчком и на Рахалт кинуть! Ему можно принимать этот разгул идиотизма спокойно, а мне каково?!

– Переставай нервничать, Альо. И не с таким сталкиваешься, когда чаяния бойцов на хорошую драку долго не оправдываются. Бороться со скукой – наука, в которой не так легко преуспеть, как кажется новичку.

Я только фыркаю в ответ на очередное поучение. Ханны-то в науке этой преуспели, но, по мне, как-то не в ту сторону. Я нервничаю, да, и ничего не могу с собой поделать, но кто бы не психовал на моем месте?!

Телла вытаскивал меня за пайками чуть ли не силой. После тросов и смазки мы пережили короткое увлечение красящими минами. Как ханны клепали эту погань, я так и не узнала, но с действием познакомилась слишком хорошо. От удара в пол под ногами или в стену над головой безобидный на вид шарик взрывается и обдает жертву мгновенно сохнущей краской пополам с вонючим дымом. Я считалась заманчивой мишенью. Других контрактников почти не трогали.

– Радуйся, – утешал Телла. – Тебя стали замечать. Они примиряются с твоим присутствием.

«Радуйся»… Попробовал бы смыть краску с шерсти… и вонять потом растворителем!

Эпидемия прервалась на чихалках – распыленной в воздухе гвалховой пыли. Здесь весь интерес в том, что облачко гвалховой пыли остается компактным очень долго и обозначается в воздухе легким, на грани восприятия мерцанием. Тест на бдительность, который счастливчик Телла игнорировал, поскольку трилы на гвалх не реагируют. А я раз попалась. Чихала часа полтора, притом что почти сразу добралась до «Мурлыки» и с горем пополам впрыснула себе антидот. Думала, так и сдохну, чихая.

Так вот, эпидемия прервалась на чихалках – после того, как командор поймал одного деятеля на месте преступления. Над деятелем при полном параде провели церемонию символического обесчещивания – «за намеренное снижение боеспособности», если унизиться до цитирования обвинения. Я тихо злорадствовала. Народ притих. Разговоров в зоне отдыха почти не стало – дежурная смена в полном составе молча и сосредоточенно работала челюстями, поддерживая боевой дух. Думаю, вкуса еды они уже не различали; а меня при одном взгляде на их вялые морды пробирала тоска.

Зато у пещерников можно расслабиться, и я при любой возможность задерживаюсь у них. Пещерникам не до скуки. Техники, ремонтники и наладчики давно смонтировали охладитель взамен упавшего, а теоретики и вычислители все пытаются как-то объяснить причину сбоя. То есть причина-то ясна с самого начала – локальный перегрев; но каким образом?.. Насколько я поняла после длинной беседы с ответственным за безопасность – есть среди пещерников и такой – в рамки естественных причин этот случай никак не укладывается. Конечно, при таком проекте никто от диверсий не застрахован, но ведь посторонних здесь никого – а из постоянного персонала наибольшее подозрение вызываем я и Телла. Поскольку подозревать кого-то из пещерников – чистый абсурд и нонсенс, а ханны, равно как и остальные контрактники, к постам не подлетают.

Выслушав этот расклад, я впала в удивление, граничащее с полной прострацией. И слова-то на ум не идут, да и не умею я оправдываться, не провинившись. Зато Телла воспринял подозрения с обычным своим хладнокровием и не преминул заметить, что и его, и мои действия, как и все происходящее на посту и около, фиксировались – впрочем, как всегда, – следящей аппаратурой и никак не могли пройти мимо сознания вахтового. Вахтовый жив? Жив, подтвердил наш собеседник. В сознании? Да, разумеется. Так в чем же дело? Спросите его, и покончим с двусмысленностями.

Уже спрашивали, сообщил ответственный за безопасность. Всеми возможными в данной ситуации методами. И что? Да ничего! Впрочем, если бы не привезенные капитаном Три Звездочки материалы – а в них оказались, в числе прочего, данные текущей диагностики защиты поста, – никаких сомнений в случайности приведших к трагическому происшествию неполадок не возникло бы вовсе, так что высказанные им подозрения даже ему самому кажутся несколько странными. Засим последовали извинения, еще одна благодарность в мой адрес и просьба поделиться более правдоподобными идеями, буде они появятся.

Нет, этот народ мне определенно нравится!

Мы с Теллой работаем так же, как раньше: пещерники не подняли охладители выше и не сняли с них посты операторов. Насколько я понимаю, вахтовые не возражали. И что интересно – если до злополучного падения возможность аварии с охладителем обсуждалась ими довольно часто, теперь разговоры на эту тему стали дурным тоном. Не знаю, почему; но мне это понравилось. Я и так слишком часто представляла себе весь ужас, выпавший на долю падавшего техника. Когда работаешь, не стоит задумываться о том, что может с тобой случиться.

Ни о каких подозрениях речи больше не шло, и я не заметила никаких перемен в отношении к нам пещерников и Администратора Или-Раан. Те же рейсы, те же грузы, те же разговоры с вахтовыми. Время снова замедлилось, и теперь я приняла это как должное. Хорошо, когда дни похожи один на другой. Потому что отличия могут означать чью-то смерть. Одной особой ситуации оказалось вполне достаточно для того, чтобы возлюбить рутину.

Охладители трудятся вовсю, хотя по виду Pax я бы не сказала, что от них есть хоть капля толка. Но из меня тот еще специалист; а один из вахтовых обронил как-то, что научники довольны. А вскоре с охладителей начали запускать исследовательские зонды.

Я видела, как работают вахтовые с этими зондами – и зауважала их еще больше. Нет, зря ханны говорят, что у «слепышей» замедленная реакция. Информация с зонда идет в автоматическую запись, но самая важная обрушивается на оператора в режиме реального времени сразу из двух динамиков, не считая монитора, – и ее надо осмысливать мгновенно. Ну, почти мгновенно – настолько быстро, чтобы успеть, если нужно, скорректировать курс.