Книга Голод суккуба - Райчел Мид

— Хватит нести чушь, — застонала я.

— Так ты со мной или нет?

— А ты назойлив, знаешь?

Он поцеловал меня в щеку и крепко обнял:

— Я учился у лучших.

На следующий вечер я отправилась на концерт Дага и пришла ксередине первого отделения. В углу сидели несколько сотрудников книжногомагазина, но Сета нигде видно не было. Я уже начала сожалеть, что уговорила егоприйти сюда по отдельности, но потом вспомнила то место в рассказе, гдеДженевьева шлепала О'Нейла, и мне сразу стало легче.

Пока я ждала у стойки бара свой «гимлет» с водкой, ко мнескользнул знакомый силуэт.

— Привет-привет, прелестная леди.

Я одарила улыбкой Кори, басиста Дага.

— Привет. Как, ребята, вы к этому готовы? Теперь вызнаменитости.

Он тоже улыбнулся, глаза его горели. Он выгляделбезжалостным и свирепым, во всем черном и с пирсингом где только можно. Крометого, он был одним из самых симпатичных парней, которых я знала.

— Черт возьми, еще как готовы. Мы родились для этойночи. Ночи, которой суждено определить наше существование. Ночи, которойсуждено определить существование каждого в этом зале!

Он простер руки над головой и с удовольствием завопил,издавая нечто среднее между кличем Тарзана и улюлюканьем вождя апачей извторосортного фильма. Сверкающее серебро пирсинга только добавляло ему дикости.Он был так же воодушевлен, как Даг на днях. Может быть, даже больше. Хотя я желалагруппе добиться успеха, трудно сказать, что сделает с ними настоящая слава. Онибудут отскакивать от стен. Устроят грандиозную бучу.

Когда я получила свой «гимлет», Кори потянул меня за рукав:

— Пойдем. Кинешь взгляд за кулисы. Ты должнапоприветствовать Дага.

Порыскав глазами по углам, Сета я не обнаружила и пошласледом за Кори.

Остальные члены группы в гримерной выглядели примерно также. Меня все знали и приветствовали гвалтом и поднятыми бокалами. Даг оделся впотрясающе крикливой манере, щеголяя черными велосипедными шортами, рубашкой сГромовыми котами, которой бы обзавидовался Сет, и широкой красной велюровойнакидкой. Черные волосы болтались сзади лоснящимся конским хвостом. Стоило мневойти, как он сгреб меня и поднял так высоко, что я чуть не уселась ему наплечо. Мин, саксофонист, размахивал инструментом над головой в варварскомликовании от моего пленения, а Даг издал победный вопль:

— Она здесь! Кин-долбаная-кейд! Ты готова к року, крошка?

— Я готова опрокинуть тебе на голову стакан. Поставьменя на место.

Даг рассмеялся и осторожно опустил меня на пол. Яспоткнулась, но не из-за неудачного приземления.

Оно снова было тут.

Это странное звенящее чувство, которое я испытала рядом сДагом в нашем кабинете.

Только на этот раз оно было сильнее. Гораздо сильнее. Онопульсировало во мне, чуть ли не заставляя скорчиться. Я принялась тупоозираться, но определить, откуда оно взялось, было невозможно. Ощущение былоповсюду, звенящая в воздухе шершавая вибрация, которая, казалось,воздействовала только на меня.

Уайет, рыжеволосый гитарист, глядя на меня, ухмыльнулся:

— Сколько ты выпила сегодня? Кажешься немного поддатой.

— Скорей ошарашенной, — возразил Даг. — Некаждый день девчонке выдается подвергнуться такому сексуальному удару, а?

— Боюсь, ее сексуальность поубийственней нашейбудет, — отозвался Уайет.

Он осторожно повернул меня к себе.

— Ты уже познакомилась с Алеком?

По-видимому, новый ударник. Он сделал шаг вперед и напыщенносклонился передо мной, извиваясь при этом так же по-дурацки, как все остальные.Он был немного моложе прочих, долговязый, а в его светлых волосах попадалисьбледно-голубые пряди. Казалось, он взвинчен чуть менее остальных. Так и неразобравшись, откуда же взялись странные вибрации, я выбросила их из головы иулыбнулась.

— Привет, — сказала я. — Ты уверен, чтохочешь зависнуть с этой командой неудачников?

— Видал и похуже.

— В богадельне?

Он рассмеялся и кивнул в сторону моего стакана:

— Что пьем?

— «Гимлет» с водкой.

— Отличный выбор, — невозмутимо одобрил он, хотя язаподозрила, что прежде он ни о чем таком не слышал.

Всем своим неловким видом он выражал совершеннейшуюнеопытность.

— Следующий закажи за мой счет. Пусть бармен на менязапишет.

Я приложила немалые усилия, чтобы не расхохотаться. Онстроил из себя киногероя, но у него не слишком получалось — он едва дорос дотого возраста, чтобы пить самому. Наверное, он надеялся, что Уайет точно оценилстепень моего опьянения.

— Эй, — вцепился в меня Даг. — Хватитфлиртовать с королевой моих фанаток. Пока не сможешь поймать муху палочками,кузнечик, рано тебе думать о поклонницах. Так что, сынок, оставь их папочке.

Даг провел меня по комнате в потешном — и очень плохом —танго. Скачкообразные движения вернули мне легкомысленное настроение.

— Наши-то здесь?

— Ждут, затаив дыхание, — уверила я и задралаголову, чтобы заглянуть ему в глаза. — Разве тебе не следует чуть большеволноваться перед выходом?

— Конечно. Если есть повод для волнения. А сейчас егонет.

Я изумилась, как тогда, на работе. Даг сознавал свой талант,но я же видела его прежде перед концертами. Несмотря на постоянные шутки иблагостное расположение духа, тогда чувствовалось, как он нервничает,настраиваясь сыграть как можно лучше. Я знала, что он считал, будто группа ужедостигла своего предела, а любые перемены, мягко говоря, драматичны.

Выслушав еще несколько шуточек и фривольных намеков, я,наконец, ушла. Как только я переступила порог, непонятное чувство исчезло самособой. Будто я вдохнула свежего воздуха после песчаной бури. Оглянувшись, яосмотрела комнату, пытаясь понять, что же там происходит. Ничего. Музыканты ужезабыли обо мне. Они смеялись над чем-то своим, пили пиво, шипучку или что тамеще и задирали друг друга, в общем, по-мужски снимали напряжение. Весьмаозадаченная, я отправилась вниз. Когда я, наконец, спустилась на первый этаж,Сет уже присоединился к остальным. Несмотря на беспокойство, я ощутила, как моигубы расплываются в улыбке. Волосы его были растрепаны, а еще на нем быларубашка с Громовыми котами.

— Привет, — воскликнула я, сознавая, с какимвниманием все наблюдают за нами, несомненно ожидая, что я тут же вытащунаручники.

— Привет, — отозвался он; не вынув рук изкарманов, не сменив расслабленной позы, спокойный, как всегда.