Книга Ярость богов - Елена Чалова

В доме Пашиных родителей поселился страх. Испуганная тишина и запах сердечных капель. Отец похудел и постарел, мать все время собирала и разбирала сумку, которую приготовила на случай ареста. Там были белье, носки, чай, сигареты (хотя отец не курил).

Липкий страх, переполнявший души родителей, пробирал мальчика до костей. Он только что поступил в институт, и мысль о том, что если отца посадят, он мгновенно превратится в изгоя, не давала покоя. Павел чуть не завалил сессию, плохо спал по ночам, начал курить.

В тот раз у отца на работе все обошлось, и жизнь довольно быстро вошла в привычную колею. Но Павел навсегда запомнил ощущение надвигающейся катастрофы и страх, страх, который оказался феноменом не только психологическим. Жизнь в страхе меняла человека на физиологическом уровне: от него знобило, кружилась голова, плохо работал желудок, и все время невыносимо хотелось куда-нибудь убежать и спрятаться.

И вот сегодня Павел Генрихович снова ощутил те, давно, казалось бы, забытые, симптомы. Он испугался. Как, как мог он, такой осторожный и опытный делец, влезть в это дело? Впрочем, вначале оно не обещало ничего, кроме приличных дивидендов за непыльную работу.

Этот человек подошел к нему на последней ярмарке миллионеров. Они не были знакомы, но от довольно молодого еще мужчины исходило ощущение властности и уверенности, которое дается только привычкой распоряжаться очень большими деньгами и судьбами людей.

Мужчина сказал, что ему нужен посредник, который мог бы провести экспертизу и купить на аукционе драгоценности. Павел Генрихович кивнул понимающе. Ничего необычного в такой просьбе не было. Многие люди не хотели лишний раз демонстрировать свое богатство и приобретали ценные вещи – картины, антиквариат, драгоценности – через посредников.

Узнав, что речь идет об одном-единственном драгоценном камне, Павел Генрихович испытал некоторое разочарование. Но в ходе дальнейшей приятной беседы за коньяком и сигарами выяснилось, что это артефакт с именем, и ювелир воспрянул духом. А уж услышав сумму предложенного гонорара, и вовсе был приятно удивлен.

Заказчик выдвинул два условия: полная секретность и неразглашение его имени (которое пока ровным счетом ничего ювелиру не говорило) и проведение геммологической экспертизы. А в качестве эксперта потребовал привлечь эту пигалицу, Мириам. Павел Генрихович мысленно чертыхнулся, но желание клиента, к тому же так щедро оплаченное, нельзя не уважить.

То есть дело выглядело простым и приятным, пока до него не добрался Михаил, начальник службы безопасности Павла Генриховича. В обязанности службы безопасности, помимо непосредственной охраны объектов (магазинов, складов, домов руководства и непосредственно начальника), входил сбор информации о крупных и солидных клиентах. А также о клиентах сомнительных и перспективных.

Сначала Михаил пришел и несколько обескураженно доложил, что не может ничего толком выяснить о новом клиенте. Имя, отчество, фамилия никому ни о чем не говорят. Счета в банках имеются и немалые, живет на широкую ногу, но откуда взялся, совершенно непонятно. Отпечатки пальцев ни по каким базам не проходят, паспорт австралийский, хотя какой он австралиец… Зато Михаил сумел собрать неплохое досье на рубин, которым так живо интересовался клиент. Впрочем, история «Ярости богов» читалось как исторический роман с элементами фантастики, и Павел Генрихович не очень-то поверил этим сказкам. И тем не менее у него появились нехорошие предчувствия.

А затем разведка донесла, что он не единственный желающий приобрести бесценный рубин. Это было предсказуемо – на то и аукцион. Но службе безопасности удалось выяснить имена двух других претендентов на обладание «Яростью богов». Впрочем, имена – лишь видимость. Важно, кто за этими именами прячется. Один был арабский шейх. Не подарок, но он хотя бы богат, а если ему еще и дядя поможет (если отвлечется от любимых верблюжьих гонок), то они и камень Каабы купят, не то что какой-то рубин.

Но вот другой покупатель… это совсем откровенная ширма для целой группы не слишком богатых, но зато очень воинственных людей. То, что они подали заявку на участие в аукционе, могло означать две вещи: либо они вдруг нашли очень много денег, либо… либо рассчитывают, что ряды покупателей должны сильно поредеть.

И это только двое. Всего заявлено пять участников. Еще двоих он не знает. Его ребята из службы безопасности землю роют, пытаясь установить имена других претендентов на обладание исторической реликвией, но пока все безрезультатно.

Павел Генрихович очнулся от неприятных мыслей, захлопнул альбом, чтобы не видеть желчного и насмешливого лица графа Цепеша, и вызвал к себе начальника службы безопасности.

– С этого часа, – негромко говорил он Михаилу. – все переходим на военное положение. Помнишь, мы с тобой разрабатывали сценарий на случай дня Х? Так вот, этот день настал.

– Надолго? – деловито спросил начальник охраны.

– Не знаю, Миша. Минимум на неделю. Надеюсь, все решится в день аукциона. Но до того момента нужно следить за всеми лицами, причастными к истории с рубином… И семья… я не хочу, чтобы кто-нибудь добрался до моих детей. Где они сейчас? На Сейшелах? Кто с ними? Ты им веришь? Хорошо… Скажи, чтобы не расслаблялись, у них там не отпуск. Свяжись с местной полицией, пусть тоже поглядывают. В Москву ни ногой, пока я лично не разрешу.

Михаил, кадровый разведчик и бывший одноклассник, кивнул и пошел претворять в жизнь тщательно продуманный и подготовленный план охраны семей Павла Генриховича и Семена Исаевича. А также надо ввести усиленные меры безопасности на производстве, в офисах, торговых точках… Лицо Михаила Ивановича было, как всегда, спокойно, но в душе он чувствовал некий подъем. Чего греха таить – кадровые военные больше всех умеют ценить мирное время… но иногда все же немного скучают по войне.

Отделавшись от сладкоречивого Семена Исаевича, Мири выскочила на улицу. Мороз благодатно подействовал на разгоряченную голову, вымел прочь тревожные и тяжкие мысли, и она быстрым шагом пролетела половину Тверской улицы, вдыхая холодный, пахнущий бензином воздух, с удовольствием разглядывая пестрые и яркие витрины, подставляя лицо мелкому снегу. Проскочив Маяковку, Мири решила, что пора обдумать случившееся, удивиться цепочке совпадений и порадоваться предстоящей встрече с редким камнем. Тверская улица не слишком приспособлена для гуляний. Народ движется по нешироким тротуарам деловым шагом, беспардонно толкая медлительных приезжих и задумчивых растяп. Получив пару тычков, девушка свернула в переулок. Здесь тише и можно идти не спеша. Собственно, здесь можно двигаться только медленно, потому что покрытые льдом тротуарчики горбаты, и никто не позаботился посыпать их песочком.

Мири брела, глядя под ноги и поражалась полному отсутствию радости в душе. Ничего, кроме тревоги, она не чувствовала… Даже странно! Любого человека волнует возможность увидеть шедевр – рукотворный или созданный природой – не суть важно. Нет скрипача, который не хотел бы взять несколько нот на скрипке Страдивари. Самый толстокожий турист замирает в восторге, когда созерцает Ниагару и гид объясняет, что это самый известный, красивый, шумный и так далее водопад в мире. Чудо природы. Исключение, шедевр!