Книга Месть тореадора - Линн Рэй Харрис

И в ту же секунду в его сознание ворвались образы и ощущения.

Dios!Он слегка повернул голову и взглянул на женщину, спавшую рядом с ним. Она свернулась калачиком на краю кровати, подальше от него. И он почему-то разозлился. Ребекка хотела показать ему даже во сне, что она выиграла сражение.

Отбросив простыню, Алехандро подошел к окну. Впервые за долгое время он получил полное удовлетворение. Несмотря на холодность своей жены, он оставался верным ей до самого развода и лишь после этого пытался удовлетворить свой физический голод со многими женщинами. Безликий секс, лишенный теплых чувств, хоть как-то залечивал его израненную душу.

Или он так просто думал?

До вчерашнего дня, когда Алехандро сошел с ума от великолепного, жаждущего мужской ласки тела женщины, которую ненавидел больше всего на свете. Но на несколько часов он забыл об этом. А ведь он так ненавидел ее!

Алехандро прижал руку к виску.

Спокойно. Все шло по плану. Уложить ее в постель, заставить влюбиться в себя, а потом погубить. Он поклялся в этом Анне. Он делал это для Анны. Для дочери, которая должна была жить. Которая должна была быть их дочерью — его, и Ребекки.

Алехандро, сжав кулак, прижал его к стеклу. Он все делал правильно. И не важно, что у Ребекки так давно не было мужчины. Не важно, что она заглянула в его душу — вчера, в лимузине. Она была мелкой, расчетливой стервой. И спала теперь с ним ради своей выгоды. Откуда ему знать, действительно ли она давно ни с кем не спала? Возможно, она врет, чтобы вызвать в нем симпатию?

Он глубоко вздохнул.

— Алехандро?

Он повернулся и пошел к кровати. Отблески лунного света ложились на ее лицо, спутанные золотистые волосы, пухлые чувственные губы. В нем снова встрепенулось желание.

— Да, я здесь, — ответил он.

Она натянула на себя простыню. И оба почувствовали сладкий запах секса.

Новая мысль пронзила его мозг. Боже, он забыл о предохранении!

— Мне надо вернуться в свою комнату, — сказала она, не подозревая о страхе, охватившем его.

— Нет, — сказал он холодно. Она непроизвольно съежилась.

— Ты предохранялась? — жестко спросил он.

Голова ее склонилась набок.

— Что-о... О да. Да, — сказала она более твердо. — Я пью таблетки. Я думала, ты знаешь об этом.

— Откуда мне знать? — спросил он, обескураженный тем, что она так подумала.

Подбородок ее вздернулся.

— Ведь ты «исследовал» мою жизнь — шпионил за мной.

— Но это меня совершенно не интересовало, — возразил он, испытав облегчение — будто гора свалилась с его плеч. Madre de Dios, gracias. Впервые он совершенно забыл о том, что надо предохраняться. Это было на него совершенно не похоже.

И вслед за чувством облегчения к нему пришло другое чувство. Желание ею овладеть было настолько сильным, что оно пронзило Алехандро с головы до ног. Через секунду он сбросил с нее простыню, в которую Ребекка судорожно вцепилась, и опрокинул на спину, рывком раздвинув ноги.

— Умираю от желания попробовать тебя, — задыхаясь, прохрипел он.

Он обожал ее тихие стоны и вскрики, ее сладкий влажный вкус, и то, как она выгибается под ним, выкрикивая его имя в исступлении. Он заставит ее взлететь несколько раз — разложит ее на кровати и будет ласкать до тех пор, пока она снова не застонет, пока кожа ее не покроется испариной, пока его имя снова не сорвется с ее пересохших губ.

И он вошел в нее, и снова потерял голову, когда толчками стал двигаться взад и вперед, снова и снова, не в силах на этот раз быть нежным. С этой женщиной он не мог себя контролировать.

Он подошел к финалу со стоном, сделав мощный глубокий толчок, и тяжело задышал, будто пробежал марафон. Затем перевернулся на бок и прижал Ребекку к себе.

Обнаженные, они лежали на простынях. Ее тело все еще содрогалось время от времени — после мощных оргазмов, до которых он ее довел. И от этого в нем возникало чувство собственности, главенства. Его пальцы гладили ее руку почти непроизвольно.

— Кто еще следил за тобой, Ребекка?

Она вздрогнула в его руках. Почти заснувшая, Ребекка вся напряглась, и совсем не так, как при любовных ласках.

— Это не имеет значения.

— Я хочу знать.

Ребекка, отпрянув от него, приподнялась на локте. Ее сосок коснулся его руки и послал импульс в пах.

— Я не хочу об этом говорить. И тебе не все ли равно?

— Любовник? — спросил Алехандро.

— Нет.

— Соперник?

Ребекка горько рассмеялась.

— Да, ты.

Так кому же еще понадобилось следить за ней? Не любовник, не соперник. Если только она не врет. Так кто же еще?

Его осенило.

— Семья?

Ребекка застыла, и Алехандро понял, что попал в точку.

Склонившись к ней, он поцеловал нежную грудь. Ребекка тихо застонала, а он, обхватив напрягшийся сосок губами, слегка пощекотал его языком.

— Не могу ни о чем думать, когда ты так делаешь, — призналась она.

Алехандро прижал ее к себе.

— Это был твой отец? — На самом деле, если бы была жива Анна, он тоже бы за ней следил. Делал все, чтобы уберечь дочь.

— Да, — одно слово, и больше ничего.

— Ты не хочешь об этом говорить?

Она покачала головой, плотно закрыв глаза, и Алехандро вдруг стало жалко ее. Когда-нибудь она расскажет ему обо всем.

На следующее утро Александре собрался вылететь в Дубай. Переговоры о строительстве отеля зашли в тупик, и требовалось его личное присутствие.

Ребекка не ожидала, что он прикажет ей ехать вместе с ним.

— Ты теперь моя любовница, — сказал он.

Ребекку охватил ужас при этом слове.

— Любовница? Несколько дней назад я была президентом крупного международного гостиничного холдинга.

Улыбка его была совсем не дружелюбной.

— Да, несколько дней назад. — Он кинул что-то в свой портфель, затем пронзил ее стальным взглядом. — А теперь ты моя любовница, и больше ничего.

Приземлившись в Дубае на следующий день, они сели в черный «мерседес». Он быстро доставил их на прибрежный курорт, недавно купленный Алехандро. Отель был не очень большой по сравнению с другими отелями, но Рамирес хотел сделать из него самую яркую достопримечательность Дубая. Если получит разрешение властей.

Когда двери «мерседеса» открылись, их встретил человек в униформе.

— Сеньор Рамирес, — сказал он. — Мы счастливы, что вы снова с нами. Ваш номер ждет вас. Отдать приказание насчет обеда?