Книга Дьявол не любит ждать - Себастьян Фолкс

— Готовы, — сказал Горнер. Это был не вопрос, а утверждение.

Он подошел к сетке и стал тщательно измерять ее высоту металлической рейкой, висевшей на боковой стойке.

— Вы думаете, мистер Бонд, что я зря теряю время, но прошу вас рассудить здраво. На нашем уровне игры мяч постоянно пролетает всего в нескольких дюймах над сеткой и практически в каждом гейме задевает трос. Добавьте сюда нетболы при подаче, и ситуация еще усугубится. В таком матче разыгрывается примерно очков двести, а типичная разница между победителем и проигравшим в активно выигранных очках может составлять и меньше десяти. Поскольку из этих двухсот очков приблизительно тридцать, включая подачи, связаны с касанием троса, — этого может быть втройне достаточно, чтобы выиграть матч! Вот почему я считаю важным свести возможные случайности к минимуму.

— Я впечатлен вашей логикой, — сказал Бонд.

Он несколько раз взмахнул ракеткой, разминая плечи.

Горнер отрегулировал высоту сетки, слегка подтянув цепочку, ведущую от центральной вертикальной тесьмы к металлической планке, вставленной в грунт. Затем он трижды ударил ракеткой по тросу. Бонд не заметил на боковых стойках никаких ручек, чтобы можно было поднять или опустить сетку. Сам верхний трос спускался по стойке и скрывался в маленькой металлической пластинке в грунте — скорее всего там находился вороток, с помощью которого персонал клуба натягивал сетку и регулировал ее высоту. Центральная тесьма и цепочка служили для более точной регулировки.

— Отлично, — сказал Горнер. — Хотите крутануть?

Бонд несколько раз прокрутил ракетку в руке.

— Гладкая сторона или шершавая? — спросил он.

— Кожаная, — ответил Горнер. Он наклонился и проверил ракетку Бонда. — Да, она кожаная. Я подаю.

Бонд отправился на позицию принимающего, гадая про себя, в чем смысл этой явно сленговой шутки; что-то ему подсказывало, что кожаной могла быть как гладкая, так и шершавая часть рукоятки.

Хотя во время разминки они уже обменялись несколькими подачами, теперь Бонду предстояло впервые увидеть Горнера в деле. «Следи за мячом», — напомнил он самому себе.

Это было легче сказать, чем сделать. Горнер один, два, три раза постучал мячом о землю перед собой, затем повернулся вокруг своей оси, как собака, которая поудобнее укладывается спать на подстилке. Сделав полный оборот на триста шестьдесят градусов, он резко подкинул мяч левой рукой — той самой, в перчатке, — и еще на долю секунды задержал руку в воздухе, в то время как его ракетка мощным хлопком послала мяч прямо в среднюю линию, в которую он и ударился с глухим стуком. Бонд, увлеченный всем этим зрелищем, даже не успел пошевелиться.

— Пятнадцать — ноль, — объявил Горнер и быстро пошел подавать в другой квадрат.

Изо всех сил стараясь сосредоточиться и не обращать внимания на болтовню и отвлекающие маневры, Бонд прямо-таки впился пальцами ног в утоптанное покрытие корта. Он отбил подачу ударом слева, но Горнер стремительно выбежал к сетке и нанес резкий удар с лёта в дальний угол.

— Тридцать — ноль.

В первом гейме Бонд выиграл только один раз. Горнер вынул из холодильника бутылку воды «Эвиан», открыл ее и налил в стакан, который опорожнил залпом. Потом он махнул левой рукой в сторону холодильника, словно приглашая Бонда тоже воспользоваться этим благом цивилизации. При взмахе застегнутая манжета его рубашки задралась чуть выше края белой перчатки. Возвращаясь на корт, Горнер дважды снова шлепнул ракеткой по сетке, словно бы наудачу.

Стараясь выбросить из головы вид покрытого не волосами, а скорее даже шерстью запястья Горнера, Бонд пошел подавать. Первая подача всегда важна, ведь она задает тон всему матчу. Бонд, у которого была сильная первая подача, решил, однако, действовать не за счет силы, а скорее за счет аккуратности. Он попытался погонять Горнера по углам, но его удары с лёта были уверенно отбиты ловкими «свечами». При счете 30:40 он дважды попал в верхнюю часть сетки, и оба раза мяч падал на его стороне. Двойная ошибка: малодушный способ проиграть гейм на своей подаче.

Бонд пытался найти средства, чтобы сбить Горнера с ритма, но это было трудно. Он вспомнил, как играл с Вейландом на Барбадосе: иногда намеренно замедляя игру, он сбивал соперника с толку, и молодой человек в своем желании атаковать шел на слишком большой риск. Горнер таких ошибок не делал. Его хлесткие удары справа Бонду было трудно отбить: он изо всех сил вытягивал ракетку вперед, чтобы погасить сильную крутку мяча, но Горнер не давал ему шансов ударить с лёта, а когда Бонд выходил вперед к сетке, противник снова делал неотразимую «свечу», и мяч с раздражающей регулярностью ударялся в корт прямо около задней линии, оставляя четкую метку на красноватом покрытии.

Когда Бонд выполнил подачу, Горнер быстро крикнул: «Аут!» — и даже не попытался отбить мяч, который ударился в ограждавшую корт сетку и упал на землю. Бонд собрался сделать вторую подачу, но Горнер воскликнул: «Подождите!» — и отбросил отскочивший от заднего ограждения мяч.

— Осторожность никогда не помешает, — пояснил он. — На прошлой неделе я видел, как человек наступил на мяч и сломал голень. Продолжаем.

К этому моменту Бонд, естественно, сбился с ритма и был рад просто попасть вторым мячом в корт.

Несмотря ни на что, ему удавалось брать свою подачу, и в итоге счет дошел до 4:5 в пользу Горнера. Это был последний шанс для Бонда сделать брейк в первом сете. Он решил оставаться на задней линии и гонять Горнера по углам в надежде, что тот все же допустит ошибку. В первый раз за всю игру Горнер проявил некоторые признаки усталости. Ему дважды не удался длинный удар справа, и впервые за матч Бонд получил брейк-пойнт при счете 30:40. Горнер размашисто подал ему под бэкхенд, но Бонд удачно сыграл кроссом и навязал противнику обмен ударами. Он ударил глубоко под заднюю линию, а Горнер в ответ, сильно подкрутив мяч, послал его в хавкорт, пытаясь попасть Бонду под бэкхенд, но безуспешно. Это был шанс для Бонда. Он сосредоточился, не отрывая глаз от мяча, и с максимальным вращением отправил его с форхенда по линии.

— Аут, — сказал Горнер. — Ровно.

Прежде чем Бонд успел что-либо возразить, Горнер уже начал свою пантомиму, предшествующую первой подаче. Он выиграл гейм, а с ним и сет — 6:4. Когда они поменялись сторонами и Бонд готовился подавать в первом гейме второго сета, он взглянул на то место, куда приземлился его сильно закрученный мяч с форхенда. В корте в трех дюймах от боковой линии видна была четкая отметка.

Бонду стоило некоторых усилий взять себя в руки и промолчать. Пока он готовился к подаче, Горнер подпрыгивал на месте, вертел ракетку, делал внезапный шаг вперед, а затем столь же стремительно отступал. То была старая тактика, известная Бонду, но его задачу это ничуть не облегчало. Заставив себя внимательно следить за мячом, он сделал первую подачу в среднюю линию.

— Аут, — провозгласил Горнер.

— Думаю, что нет, — сказал Бонд. — Я могу показать вам след от мяча. — Он подошел к сетке и указал место приземления мяча.