Книга Перстень Калиостро - Наталья Александрова

— Послушай, ты сейчас никуда не уходишь? Можно, язаскочу буквально на минутку?

— Можно, — ответила Нина, и по ее интонацииНадежда поняла, что Нина заинтригована донельзя и отмахнуться от ее расспросовбудет трудновато.

Надежда посмотрела на часы и с ужасом убедилась, что мужскоро придет домой. А она все равно не успеет, поэтому она подумала, что семьбед — один ответ, и решила быстренько смотаться к Нине. Через полчаса оназвонила в дверь мартыновской квартиры. Она помнила, что в квартире у Нины иКоли всегда потрясающий беспорядок, но все равно в очередной раз была поражена.Она еле смогла протиснуться в дверь, потому что всю прихожую занимала огромнаянадувная лодка.

«Зачем держать лодку надутой?» — изумилась она, но решила,что хозяевам виднее.

Словно прочитав ее мысли, Нина махнула рукой в сторону лодкии сказала с ужимкой веселой обезьянки:

— Колька надул лодку, чтобы проверить, нет ли течи… Днятри постоит, и уберем.

Как будто одной лодки было мало, на огромном шкафу, которыйраньше назвали бы славянским, громоздилась двухместная байдарка. Дальше настене висели два велосипеда. В прежние времена Коля, случалось, затаскивал вквартиру даже мотоцикл, но теперь, благодаря хорошим заработкам, мотоцикл давноуже сменился приличным автомобилем, а затащить его в квартиру было невозможнопри всем Колином желании и при всей Нининой покладистости.

Лавируя между плавсредствами и туристским инвентарем,женщины пробрались на кухню, надо сказать, достаточно чистую и оборудованнуюсовременной бытовой техникой.

— Ну покажи, что у тебя? — спросила Нина сгорящими от возбуждения глазами.

Надежде не очень хотелось показывать кому бы то ни былороковую фотографию, но Нина нужна была ей для опознания. Она достала фото изсумочки и выложила на стол, как картежник — козырной туз. Нина озадаченноуставилась на снимок.

— Ну и при чем здесь Лариса Гусарова? — спросилаона в полном недоумении.

— А что, это не она? — Теперь уже у Надеждывозбужденно горели глаза.

— Разумеется, нет. — Нина даже обиделась, чтокому-то это может показаться неочевидным.

— А ты не нашла фото самой Ларисы? — Надеждаговорила почти с мольбой.

Нина вздохнула, снова пробилась сквозь захламленный коридорв гостиную и вернулась из экспедиции, победно тряся в руках простую картоннуюпапку с завязками.

— Вот! — гордо сказала она. — После твоегозвонка я нашла все, что у нас было про Театр на Фонтанке. И Лариса тут есть.

Она развязала тесемки и высыпала на кухонный стол ворохпрограммок, газетных вырезок и несколько номеров журнала «ТеатральныйПетербург».

— Так, — бормотала она, перебирая буклеты, —«Пигмалион».., здесь она, конечно, играла, «Каменный гость», «Двенадцатаяночь»…

— Но здесь же нет фотографий! — возмутиласьНадежда, она пришла в такое нетерпение, что забыла о приличиях.

Нина посмотрела удивленно и сунула ей под нос «ТеатральныйПетербург».

— Здесь печатают сцены из спектаклей.

Значит, так. «Пигмалион», в роли Элизы Дулитл — ЛарисаГусарова. Ну здесь немножко мелковато, а вот из «Каменного гостя», смотри.

Надежда осторожно положила перед собой раскрытый журнал ифотографию женщины в окне.

Какое-то сходство между ними было.

Наверное, гримом и подбором парика этих двух женщин можнобыло сделать очень похожими. Но в том, что это были две разные женщины, Надеждане сомневалась ни секунды.

— Рассказывай! — потребовала Нина.

— Что рассказывать? — Надежда придала своемуголосу столько невинности, что ее хватило бы на целый класс женской гимназииобразца тысяча девятьсот тринадцатого года.

— Все. — Нина была неумолима. — Что это зафотография? Как она к тебе попала?

Кто эта женщина? И при чем здесь Лариса Гусарова? Судя потвоему интересу к событиям пятилетней давности, это связано с ее гибелью. Но тысама видишь, что на фото другая женщина. Так что все это значит?

Тот, кто дал тебе эту фотографию, уверял, что это снимокпоследних секунд жизни Ларисы Гусаровой? Учитывая мужскую руку на заднем плане,даме явно помогли. В случае с Ларисой Гусаровой такой снимок был бы сенсацией,но только если бы он был правдой и если бы он появился тогда, пять лет назад. Атеперь ее уже все забыли — слава недолговечна, тем более что актриса она былахоть и неплохая, но не гениальная. Но на снимке не она, это очень легковыяснить — даже у меня ушло на это несколько минут, а если иметь в своемраспоряжении архивы и специальную аппаратуру… Какой же тогда во всем этомсмысл?

Несмотря на крошечный рост и легкомысленный вид, Нина всегдаумела рассуждать здраво.

— Нина, — виновато начала Надежда, — обещаютебе, что когда мне удастся во всем разобраться, точнее, не «когда», а«если».., то ты будешь первым человеком, которому я все расскажу. Но сейчас..,ну никак не могу!

— Ну как знаешь, — обиделась Нина. — Ястаралась, материалы искала. И так уж года два не виделись, ты теперь опятьпропадешь…

— Даю слово! — твердо сказала Надежда. — Ятебя когда-нибудь обманывала?

— Нет. — Нине пришлось согласиться сочевидным. — Так что жду с нетерпением подробного рассказа о смерти ЛарисыГусаровой. Мои театралы умрут от зависти, что я такое раньше всех узнаю!

* * *

Надежда Николаевна позвонила мне как-то вечером ипоинтересовалась, что нового.

У меня было все по-старому, ничего не изменилось.

— Зато у меня куча новостей, — захлебываласьНадежда. — Кактус оказался чудесным цветком, он вывел меня к цели. Сейчаспо телефону скажу тебе только одно: все это правда, фотография сделана снатуры. Действительно, существует такой дом, и в нем жила женщина, которая пятьлет назад выбросилась из окна. Это официально так считается, что самоубийство.А на самом деле, как я выяснила, что и женщина не совсем та, и вовсе это несамоубийство.

— Это и так на фотографии видно, — поддакнула я.

— Отсюда следует, что фотография эта очень важная, этодоказательство преступления. И тому, кто за ней охотится, она очень нужна.Значит, так. Я тут еще немного поразведаю и потом заеду к тетке, подробно всерасскажу. А ты, Маша, будь осторожна, потому что дело серьезное… Этот тип такпросто от тебя не отстанет.

И буквально на следующий день позвонила свекровь. Оназвонила мне редко, во-первых, потому что ей было стыдно за своего сына, аво-вторых, я тоже разговаривала с ней не слишком любезно. На этот раз всеобошлось без взаимных колкостей, свекровь сразу же сказала, что звонит по делу.

— Маша, тут ко мне заходил один молодой человек. —И она замолчала на половине предложения, такая уж у нее была манераразговаривать по телефону.