Книга Далекий звон монет - Андрей Дышев

Мы вышли из подъезда на улицу. Дамочка потянула меня в сторону и кивнула на скамейку в кустах, почти полностью засыпанную снегом. Я обратил внимание, что она была в тонких туфлях-лодочках и тем не менее зашла в сугробы, остановилась и повернулась ко мне. Она меня заинтриговала. Во мне взыграло любопытство. Дамочка уже собиралась что-то сказать, как совсем некстати в моем нагрудном кармане запиликал телефон. Я сделал вид, что не услышал сигнала. Дамочка, приоткрыв ярко накрашенный рот, настороженно взглянула на мою куртку.

– Кажется, у вас звонит телефон, – сказала она.

– В самом деле, – пробормотал я и полез за трубкой.

Едва я нажал кнопку «TALK», как из микрофона, словно вода из душа, полился поток невнятного крика Тарасова:

– Черт тебя подери, Цончик! Почему не сразу отвечаешь? Ты спал? Он только что у меня был. Я не ожидал от него такой наглости. Немедленно к моему дому! Со скоростью света! Парни уже прочесывают район от станции вверх по Булатниковской. Ты перекрой дорогу от МКАД до моего дома! Взять его живым! Связать, как дурного пса, и ко мне на дачу! Выбить из него правду любыми способами!..

Я покосился на дамочку. Вряд ли она могла услышать словесный поток своего мужа – я достаточно плотно прижимал трубку к уху, да еще повернулся к ней боком.

– Будь осторожен, у него пистолет. Позвоню через полчаса. Из-под земли его достать!

«Говнюк, – подумал я. – Обещал три дня Вацуру не трогать. Хотя наивно было надеяться на то, что он сдержит слово».

– Слушаюсь, шеф! – ответил я и отключил телефон.

Дамочка закурила тонкую сигарету с золоченым ободком. Я вопросительно взглянул на нее, заталкивая трубку в карман.

– Вы работаете у моего мужа? – спросила она.

Я кивнул.

– Значит, вы мой друг? На вас можно положиться?

– Во всей Москве вы не найдете более преданного вам человека, – ответил я, не понимая, почему так решил.

Дамочка внимательно посмотрела на мое лицо через матовую ленту сигаретного дыма.

– Это хорошо, – ответила она. – И потому я надеюсь, что вы… – Она очень трудно подбирала нужные слова. – Дело в том, что Павлу Григорьевичу будет очень неприятно узнать, что я сегодня была у Жоржа. Они хоть и друзья, но… Павел очень ревнив…

«Да ты же сама заглатываешь мой крючок!» – подумал я и театрально прижал руку к груди:

– Кажется, вас зовут Вика?.. Я хочу вам сказать, Вика, что не в моих правилах рассказывать шефу о том, о чем меня не спрашивают. Теперь же я буду хранить вашу тайну, как свою собственную.

– Это, собственно, не тайна, – Вика взмахнула тонкой рукой, обтянутой черной перчаткой. – Просто не хочется огорчать близкого мне человека.

– Я все понимаю.

– Вы мне нравитесь, – сказала Вика, взяла мою ладонь и вдруг, к моему удивлению, поднесла ее к своим губам и поцеловала мой указательный палец. – Мой муж, оказывается, скрывал от меня такого красивого и сильного мужчину… Вы замерзли?

Она меня шокировала, и я не знал, что ответить. В итоге пожал плечами и кивнул.

– Я вас согрею…

Она прижала мою ладонь к своей груди, и я почувствовал сквозь шубу ее тело.

– Я жалею только о том, – с трудом вымолвил я, – что у меня сейчас нет времени.

– А послезавтра будет? – недвусмысленно спросила Вика.

– Наверное… Скорее всего будет… Да, конечно же, будет! – поправился я.

– Тогда я позвоню вам на мобильный. Ближе к вечеру. Договорились?

– Договорились. Только я не знаю, какой у меня номер. Ваш муж…

– Я позвоню, – перебила меня Вика. – Все, расстаемся. Целуйте!

Она приподняла подбородок. Я поцеловал ее холодные губы, с трудом сдерживая свои отрицательные эмоции – уж очень дамочка вела себя лихо. Вика, ступая по своим следам, быстро пошла к подъезду и скрылась за дверью. «Вот же хитрая баба!» – подумал я, все еще ощущая во рту вкус губной помады. Кажется, она намерена сделать меня своим любовником, чтобы отбить у меня желание рассказывать Тарасову о ее связях с Жоржем.

Удовлетворенный этим выводом, я пошел через кусты на дорогу, но не успел выбраться из сугроба, как меня ослепил свет автомобильных фар. Машина на скорости вырулила из переулка и понеслась прямо на меня. Я почувствовал пустоту внизу живота, как бывает, когда поднимаешься на большую высоту. Войти в роль Цончика оказалось гораздо проще, чем выйти из нее. Увлеченный мыслями о Вике, я словно забыл о том, что не я ищу Вацуру, а меня ищут, чтобы «связать, как бешеного пса».

Не дожидаясь, когда машина вылетит на тротуар и прижмет меня к кустам, я круто развернулся и кинулся к детской площадке, окруженной, как забором, занесенными снегом машинами. Я удирал слишком явно, и у тех, кто сидел в машине, уже не могло быть сомнений. Подскочив на сугробе, машина взревела мотором, плеснула светом фар по стене дома, перевалилась на тротуар и, набирая скорость, помчалась мне наперерез.

Я пригнулся, прячась за автомобилями, но в таком положении уже не мог бежать быстро, и шустрая «Дэу-Нексия», проскочив вдоль подъездов, остановилась как раз напротив меня. Она еще скользила на заблокированных колесах по наледи, а из дверей уже вываливались рослые парни и тяжелой трусцой бежали в мою сторону.

Пистолет в такой ситуации вряд ли бы помог, а быть может, спровоцировал бы ответную стрельбу, и я понял, что пришло время для спринтерского бега. Подтянув полы куртки повыше, я рванул через двор с такой скоростью, словно финишировал на лыжной дистанции. Хрупкий наст не успевал ломаться под моими ногами, смерзшиеся комки снега отлетали в стороны, ветки хлестали меня по рукам и лицу, в ушах свистел ветер. Мне казалось, что с такого старта я оставлю своих преследователей далеко позади, но когда я забежал за соседний дом и обернулся на ходу, то увидел недалеко от себя рослую тень и услышал тяжелое частое дыхание. Я полез за пистолетом, но не успел коснуться пальцами рукоятки, как услышал сзади себя выстрел.

Не знаю, куда стрелял детина, бегущий за мной. Если в меня – то грош ему цена как стрелку. И все же ощущение оружия, направленного тебе в спину, – одно из самых неприятных. Чувствуя, что меня догоняют и что сейчас прогремит очередной выстрел, я круто свернул в подъезд, взлетел на второй этаж и там замер, с трудом сдерживая дыхание и медленно вытаскивая «макаров» из-за пояса.

Я услышал, как захрустела наледь под колесами машины, как хлопнула дверь. Нажал кнопку вызова лифта, и она засветилась красным огоньком. Загудел мотор. Кабина заскользила вниз с ритмичным лязгом, словно в ней кто-то ударял молотком в рельс. Раскрылись створки. Я заскочил в кабину и нажал кнопку последнего этажа.

Лифт тащился вверх, как улитка по камышу. С такой скоростью я бы не торопясь поднялся по лестнице. Понимая, что наверху меня уже наверняка встречают, я ударил по кнопке «СТОП», а затем послал кабину на первый этаж.