Книга Лейра - Екатерина Стрелецкая

а сама поднялась в комнату. А хорошо поторговалась: судя по наличию камина, мне удалось отхватить практически «королевский номер» по местным меркам. Сбросив промокший насквозь плащ в колченогое кресло, стоящее у окна, я некоторое время сплетала на кончиках пальцев огонь с Тьмой, чтобы размять немного замёрзшие руки. К ужину я решила спуститься налегке: оставив при себе лишь меч, два кинжала, россыпь мелких ножичков, воткнутых в специальный пояс и оттого казавшихся лишь элементом декора, да по засапожному ножу за каждым отворотом сапога. Остальные «сюрпризы», которые всегда имела при себе в дороге, оставила в номере.

Пожелав мне доброй ночи, кухарка вынесла на подносе мой ужин и отправилась спать. Заняв по привычке самый дальний угол зала, чтобы иметь максимальный обзор, я приступила к еде, не забывая поглядывать за обстановкой. На данный момент в зале кроме меня находился только один постоялец. Периодически к нему подходили какие — то люди, отдавали мешочки с деньгами, а так же записки, и быстро направлялись в сторону чёрного хода, располагавшегося под лестницей. Похоже, что там находился портал. Причём не совсем легальный. Примерно через час поток иссяк. Мужчина неспеша ковырялся в записках, валяющихся на столе и пересчитывал полученные от своих визитёров деньги, ссыпая их в один большой мешок. Интересно, кто он? Для наёмника слишком грузновата фигура, да и движения не похожи на отточенные. Наёмники обычно хорошо владеют всеми своими мышцами. Хорошие наёмники. Потому что плохие долго не живут. А этому мужчине было уже лет пятьдесят навскидку. Посредник? Может быть, но сомнительно. Иначе не ссыпал бы абсолютно все деньги в один мешок. Посредники обычно «снимают свой процент», а остальное отдают исполнителю. В общем, загадочная персона. Несколько раз он бросал в мою сторону заинтересованный взгляд, но, поняв, что с ужином я буду расправляться ещё долго, перестал обращать внимание. Есть у меня старая привычка: если не в походе, то ем неторопливо. Ненавижу есть на бегу. Лучше остаться голодной, чем покидать в себя наскоро. Да, старые аристократические замашки порой дают о себе знать.

Неожиданно моё внимание привлекли две дрожащие полусогнутые фигурки, подошедшие к странному постояльцу. Дети? Подростки? Или просто невысокого роста? Не прекращая ковыряться в рагу, я внутренне напряглась. Если действительно дети, то не время и не место им здесь. Один из этих двоих стянул мокрую шапку, с которой ручьём лила вода, и, понурив рыжую голову, стал что-то быстро говорить, придерживая второго за плечи. Зазвенели монеты в мешках вместе со стоящей на столе посудой от сильного удара по столу. Рыжий вжал голову в плечи и попытался задвинуть за спину своего спутника. Запущенные мною нейтрали невидимыми лентами заскользили по полу, устремившись к подозрительной троице, пока я с совершенно невозмутимым лицом крошила в остатки соуса хлеб. Да, такому в детстве меня не учили, но приобретённые привычки — дело такое, легко перебьют любое воспитание. Не успели потоки коснуться своих целей, как раздался громкий звук оплеухи, и низкорослая парочка отлетела прочь к стене. Обратившись в слух, я перенаправила нейтрали только на упавших.

— …нет, мы не будем убивать! Мы не можем больше! Нам нельзя! Пощадите!.. — не успев договорить, Рыжий схватился за шею и захрипел, катаясь по полу.

— Не слушайте его, Хозяин, я пойду! — шатаясь и кашляя, с пола поднялся «второй».

В этот же момент нейтрали коснулись обоих, и я еле заставила себя спокойно встать из-за стола, вместо того, чтобы затянуть негодяя Тьмой и развеять в тлен, предварительно помучив хорошенько. Я ошиблась: это не были дети. И даже не подростки. Черти. Причём Проклятые — аура каждого была изъедена чёрными дырами, как старый шерстяной носок молью. Рыжий был прав. Больше убивать они не могли. Предел. Точка невозврата. Но и отказать тоже не могли. «Второй» не просто так назвал постояльца «Хозяин». На шее рыжего в момент падения я увидела край ошейника, нейтрали подтвердили наличие такого же и у «второго». Рабы…

Глава 6. Выкуп

К сожалению, прекратить мучения рыжего я не могла. На рабов иная магия не действует, если они под Заклятием Подчинения, а то, что он находится под ним, имела счастье наблюдать сию минуту. Максимум, что можно было сделать — отвлечь от него внимание так называемого "хозяина".

— Доброй ночи.

— Чего тебе? — мужчина нахмурился и начал придвигать мешки с золотом к себе.

— Хочу сделку предложить.

— И чего же тебе нужно? Убить кого-нибудь? Покалечить? Так, припугнуть хорошенько? Учти, я беру дорого. Хотя, если учесть длину твоего "ножичка", — он скосил и без того косящий глаз на мой меч. — Думаю, ты и сама способна решить свои вопросы…

"Второй" незаметно, как он думал, утащил несколько валяющихся под столом хлебных корок, и быстро рассовал по карманам драной куртки. Рыжий же перестал кататься по полу и теперь жадно глотал воздух, пытаясь восстановить дыхание.

Я кивнула на них:

— Этих хочу купить.

Мужчина сперва некоторое время соображал над моими словами, а затем громко расхохотался:

— Девка, ты с ума сошла! На кой ляд тебе эти доходяги?

Я и бровью не повела, услышав столь фривольное обращение. Не время и не место зубы показывать. Пока. Свою ауру я надёжно замаскировала, потому догадаться, кем являюсь было невозможно.

— Считайте, уважаемый…

— Онфрид, — услужливо подсказал мой собеседник, отвесив шутовское приветствие.

— Так вот, уважаемый Онфрид, считайте это девичьей блажью. Итак, какую цену вы готовы за них назначить?

Услышав о моём желании выкупить их, оба чёрта, пусть и пребывали в человеческой ипостаси в данный момент, немного оживились и с надеждой посмотрели в мою сторону.

Онфрид тут же посерьёзнел и выпрямился:

— Они не продаются.

— Бросьте, в этом мире всё прекрасно продаётся и покупается, главное — сойтись в цене.

— У тебя денег не хватит.

— Так назовите свою цену. Пока Вы ещё ни разу её не озвучили.

Мужчина забарабанил пальцами по столешнице:

— Ты же понимаешь, кто они?

— Несомненно. Итак…

Онфрид выудил из-за пазухи замызганный самодельный блокнот и огрызок карандаша:

— Я купил их за эту цену. С учётом всех их "подвигов", на каждом из них двадцать три, нет, уже двадцать пять проклятий. Это сто двадцать пять лет службы, с учётом всех затрат на их "штопанье", плюс я потратил на поддержание в них жизни, ещё не до конца отбил сумму покупки, а с учётом того, сколько они мне приносят в месяц, затраты на их содержание…

Пока мерзавец занимался своими подсчётами я, стараясь держать себя в руках,