Книга Где оживают грёзы - Джанелла Анджелес

сдерживается. Как будто из всех карт, что были у нее на руках, им показали только одну, и то на мгновение. Девушка, прищурившись, посмотрела на каждого из судей и подмигнула, встретившись взглядом с Дэроном.

Он отшатнулся, отвел взгляд, сжав зубы, и напряженно уставился на танцующие огни. Они разрушили узор и, кружась, нырнули в зал, чтобы приблизиться к столу.

Судьи Буке, Армандос и Силу вжались в спинки сидений. Мэр немного сполз с кресла. Только Эразмус восторженно вскрикнул, когда пламя пролетело совсем близко. Дэрон почувствовал, как щек коснулось тепло, а волоски на руках встали дыбом. Это действительно был огонь. Не просто иллюзия, а настоящий огонь, который девушка извлекла из воздуха.

Наконец-то. Истинная сценическая волшебница.

Покружив у судейского стола, огненные сферы выстроились в арку над головой девушки, столкнулись и рассыпались дождем искр, которые быстро погасли, оставив лишь темноту. Портьеры, закрывавшие окна, медленно расползлись, и в зал проник свет.

Последовало молчание, которое настолько затянулось, что артистка скрестила руки на груди с расслабленной, неприлично дерзкой усмешкой.

Первым встал мэр Эйлин. Его руки, сжатые в кулаки, уперлись в стол.

– Юная мисс, вы кто вообще такая?

– Номер двадцать четыре.

– Ну уж нет! После того, что вы тут устроили? – Судья Силу тоже вскочил на ноги, едва не споткнувшись. – Это таким фокусам теперь учат в Академии королевы Казины?

Некоторые из судей фыркнули, но волшебница лишь приподняла брови.

– Отрадно видеть, что вы все же умеете смеяться. Я уже засомневалась, глядя на то, как вы дрожите, съежившись в креслах.

Судьи резко умолкли. Она явно была не из Академии королевы Казины. Насколько он мог судить по возмущенным жалобам Эвы, в женской версии Академии братьев Вальмонт с такой волшебницей просто не справились бы.

– Вы напали на нас, – возмутился судья Буке, покрасневший и недовольный. – Вы не воспользовались предложенным предметом. И, ко всему прочему, нельзя просто использовать мужчину как реквизит.

– Почему это? – В своем наряде танцовщицы девушка держалась с такой уверенностью, будто была закована в латы. – У вас же бывают ассистентки в таких вот блестящих костюмах, верно? Не знаю, как они, но мой ассистент выступает со мной добровольно. И, по крайней мере, в приличном наряде.

Молодой человек, стоявший рядом с ней, самодовольно кивнул, а Буке, чьи ноздри раздувались от злости, снова опустился в кресло. Весь зал пропитался отчуждением и неловкостью, которые переполняли судей. За исключением сияющего Эразмуса.

– Великолепно, моя милая! И так удивительно, – принялся хвалить он, медленно хлопая в ладоши. – После нескольких дней унылых прослушиваний вы наконец подарили мне свет. Вы подарили мне шоу…

– Рейн, вы же не рассматриваете ее всерьез? – Мэр Эйлин тяжело вздохнул. – Я думал, мы друг друга поняли. Помните ту странную девицу, которой мы отказали? По вашей же просьбе?

Дэрон поморщился, вспомнив этот случай. Темнокожая девушка с волосами рубинового цвета вышла на сцену решительно, с огнем в глазах. Но она не успела ничего показать – Эразмус мгновенно велел ей уходить. Жестоко прогнал, ничего не объяснив.

– Это была одна из артисток моего цирка. По договору у них уже есть работа, – безразлично возразил Эразмус, а потом жестом указал на волшебницу на сцене. Он словно нашел себе новую игрушку. Или оружие. – Но это просто нечто. Именно то, чего не хватало!

– Мы не можем разрешить ей участвовать. – Голос мэра зазвучал натянуто. – Волшебницам не место на сцене, это нетрадиционно…

– Тогда тем более нужно взять ее!

– Вы не понимаете. Такой магии, – он повел рукой, поморщившись, – не место в Глориане. Это слишком рискованно. И непристойно.

– Мое выступление? Непристойно? – ахнула девушка, театрально прижимая к груди дрожащую руку. Дэрон чуть не закашлялся, когда она издала смешок и покрутилась, так что край обманчиво милой блестящей юбочки слегка приподнялся, еще больше открывая ноги. – В вашем объявлении не было сказано ничего о том, что женщинам или кому-то еще нельзя принять участие, так что не понимаю, что вас так тревожит.

– Как насчет того, что вы не соблюдаете правила? – Мэр указал на развалившийся ящик. – К тому же, такие выступления, как ваше, могут представлять опасность для публики, а мы ожидаем много зрителей.

– Поверьте, это не повторится. Видимо, я ошиблась, решив, что вы захотите посмотреть на настоящую магию. – Она пожала плечами. – Простите, если напугала.

В ответ судьи принялись ворчать, повторяя друг за другом, почему ее выступление представляет угрозу для «Феерии». Забавно, когда она только вышла на сцену, они не могли отвести от нее глаз, а теперь смотрели на нее как на какого-то демона из преисподней.

Впрочем, девушка и бровью не повела. Даже не дрожала в своем легком платье.

– Это мое шоу, болваны! – воскликнул Эразмус.

– А это мой город, Рейн, – тихо прорычал мэр Эйлин. – Мне плевать, как теперь принято в других городах, но шоу не состоится, если вам негде будет его проводить.

– О, я вас умоляю. Без моих вложений и этого шоу ваш городишко окончательно исчезнет подо льдом, – фыркнул Эразмус. – Не забывайте, я вам нужнее, чем вы мне. Я без труда найду другое место.

Мэр побледнел. Эти ханжи не от хорошей жизни впустили к себе такого паука, как Эразмус Рейн. Дэрон прочитал о нем достаточно, чтобы знать, что его цирк оставлял свой след везде, где останавливался. Новая Корона была простым рабочим городком, а потом в него ворвался Цирк Триумфаторов и превратил его в рай для сценических волшебников. Теперь Эразмус, похоже, выбрал новую цель: Глориан, город, затерянный в проклятой Чаще. Такое место, несомненно, вызывало интерес само по себе, но было ясно, у кого на руках все карты.

– Прошу прощения, моя милая, что это недоразумение так затянулось, – сказал Эразмус, изо всех сил излучая очарование. – Всего лишь склока между старыми псами. Скажу прямо, что я не стану вкладывать деньги в это безумие, если вы не сможете в нем участвовать.

На этот раз девушка не засмеялась в ответ на его лесть, и распорядитель нетерпеливо уставился на судей.

– Почему бы нам не выслушать мнения всех членов жюри… Ага, Демарко! Что скажете?

Щеки Дэрона мгновенно вспыхнули, когда всеобщее внимание сосредоточилось на нем, словно лучи прожекторов. Взгляд девушки обжигал.

– Из всех присутствующих только вы, как и я, способны оценить потенциал и достоинства истинного артиста. Не желаете высказаться?

Нет. Ни в коем случае.

Он так привык отгораживаться от всех, когда прекратил выступать. Если бы Эва видела его сейчас, она бы вдоволь посмеялась. Ее всегда забавляло его нахмуренное лицо. Вот и сейчас он наморщил лоб, пытаясь оживить в себе прежнего