Книга Духов день - Василий Анатольевич Криптонов

стояли три чернющие коровы. Стойла были обвязаны знакомой бечёвкой. Амулет, я сам использовал похожий для защиты усадьбы. Тварям через него не пробраться. Не знали хуторяне, чьи это коровы, ну конечно.

— Водопровод нужен, — сказал я в задумчивости.

— Чего говорить изволите? — не понял мужик.

— Водопровод, говорю, мне в усадьбе нужен. Чтоб удобства — непосредственно внутри дома. И чтоб всякие Маруси на речку стирать не бегали. Если сейф стальной сделать люди могут — так может, и трубу можно добиться, как считаешь? И другое всякое… Вообще, не вижу препятствий и к тому, чтобы горячую воду получать. Уж котельную-то мы построим. А там — и отопление забацать можно, всё зимой интереснее будет. Но я отвлёкся. Итак, к нашим баранам.

— Коровам.

— Коровам, да. Коров требует законный владелец.

Мужик пригорюнился, вздохнул.

— Что ж, вот так вот запросто — и отдать?

— Почему запросто? Нет. Запросто мы ничего делать не будем. Во-первых, выполняют требования террористов только дегенераты. Во-вторых, вы — коров украли, а они — людей убивали. Плюс, похищение человека. Не один хрен, согласись. Встречалась мне нечисть, которую не грех пожалеть и отпустить, но тут — нихрена не такой случай.

— Убивать будете? — с уважением спросил мужик.

— Ну а куда деваться. Это все коровы? Или ещё где-то в загашниках остались?

— Все! — пискнул, съёжившись, мужик.

— Смотри, зараза. Если выяснится, что ещё где-то приныкали — я тебя потом за яйца на сосну подвешу. Понял меня⁈

Убедившись, что мужик уже вот-вот начнёт обильно пачкать штаны, я прекратил воздействие. Подошёл к одной из коров, меланхолично жующих жвачку, и потрепал её по безрогой голове.

— Домой хочешь, чернушка?

Взгляд коровы говорил: «что воля, что неволя — всё едино».

— Ладно. Я сейчас временно исчезну — нужно вопросы порешать. Вернусь ближе к ночи, коров заберу. И только попробуйте мне тут чего-нибудь учудить!

— А чего нам чудить? — Мужик перекрестился. — Всё ж на виду.

— Ну мало ли, чего выдумаете. Коров перекрасить, например. Помни: сосна, яйца, висеть!

Нехорошо ругаясь, я отошёл подальше от хутора. Присмотрел камешек в траве, до которого, по идее, никому не должно быть дела, и, убедившись, что никто за мной не следит, начертил там малю-у-у-усенький Знак. Встал на него — и переметнулся в «фонтан».

Войдя в пункт приёма, поздоровался с уже знакомым приёмщиком и, не дослушав ответного приветствия, сказал:

— Мне нужны Ерёма и Иван.

— Э… — озадачился приёмщик.

— Ну эти, два брата-акробата, с которыми мы вчера здесь были. Как их найти?

Глава 8

Приёмщик пожал плечами.

— Так, это… Не знаю я! Мне ж разве кто отчитывается? Пришли-ушли. Охотники — народ вольный, известное дело…

— Бардак.

Тут дверь открылась, и вошёл мужик, которого я сходу обозначил для себя, как Хагрида. Здоровенный, волосатый, весь какой-то дикий, в непонятных обмотках.

— Привет, Харисим! — поздоровался с ним приёмщик.

— Здорово, шелупонь! — громыхнул басом Харисим, аж стены затряслись. — А это что за мозгляк?

«Вау! — подумал я. — Ну точно — Хагрид, только Харисим. Надеюсь, ему колдовать вне Хогвартса не запретили».

Пока я думал, приёмщик объяснял, кто я такой езмь.

— Ну, если Иван ручается, — прогудел Харисим и бахнул на стол мешок с костями.

Судя по размеру мешка, Харисим собрался на пенсию.

— Водяной, — сказал я.

— А? — повернулся ко мне Харисим.

Был он выше меня на три головы, хотя я так-то нифига не карлик. Посмотрел сверху вниз.

— Водяной, говорю, интересует? Тут неподалёку, прибить надо.

— Это где хутор, что ли? Да идут они к лешему!

— Не дойдут. Лешего я на прошлой неделе завалил, разве что у вас ещё один есть. А вот водяной мне дорогу перешёл, девушку украл хорошую. Поквитаться хочу. И девушку вернуть, само собой.

— Так, а чего ты тут, в Смоленске-то выступаешь? Охотился бы в своём Поречье, и…

— Да я б охотился! — прорвало меня. — Только вы сами-то свои проблемы не решаете! Про хутор, вон, все знают. И что? У нас в Поречье если бы кто про такое узнал — десяток собрали и пошли, без разговоров. А вы?

— А ты не попрекай! — обиделся Харисим. — Это у вас там — полторы твари на десять вёрст. А тут знаешь — на каждом дереве десяток русалок сидит, а под деревом волкодлаки пляшут. И это ещё в спокойных местах, где гулять можно. Всех, знаешь, не наспасаешься. А уж хуторян этих зажравшихся — сам бы русалкам скормил, ей-богу!

— Верю, — сбавил я накал. — Но Марусю эти твари в Поречье похитили. Такие дела.

Харисим присвистнул. Даже свист у него получился какой-то басовитый.

— Во дают! Ну, допустим, я в деле. А когда идти-то собираешься?

— Ерёму с Иваном поможешь отыскать? Или я могу за своими сгонять, но тогда дольше получится.

Я прикинул путь: отсюда — в оплот, в оплоте разговорить сонного Прохора, который, как всегда, ничего не знает… Не, это только если очень сильно повезёт, и я на Егора или Земляну наткнусь. А скорее всего затянется дело на несколько дней.

— Не кипятись, — положил руку мне на плечо Харисим. — Найду я этих воробышков. А план-то у тебя какой?

Я озвучил Харисиму план.

— Больной, что ли? — оценил Харисим.

— Да вообще наглухо отбитый. Ты со мной?

— Естественно! Такого у нас ещё никто не вытворял!

— Нутк! Владимир Давыдов копипастой не занимается. Только свободное парение творческой мысли.

— Чё?

— Ничё. Давай работать, говорю. А то темнеть скоро начнёт, а мы неготовые.

* * *

Стемнело. На небо вывалился жирный, довольный жизнью месяц, окружённый гаремом симпатичных звёздочек, и начал наслаждаться жизнью. Попутно он дарил свет обезлюдевшей земле. Жители хутора были учёными и не выходили из дома по ночам без крайней на то необходимости. Некоторые, особо впечатлительные, даже крайнюю необходимость на всякий случай справляли дома, ибо мало ли что.

На берег реки рядом с мельницей вышел, помахивая хворостиной, Харисим. Он гнал перед собою трёх коров, которые, в силу особой масти, в темноте казались тремя тенями. Вели себя, впрочем, как обычные коровы. Шагали лениво, махали хвостами, да иногда издавали протяжное: «Му-у-у-у», в котором слышалось недоумение. Нормальные-то хозяева коров