Книга Цвет магии - чёрный. - Мария Николаевна Сакрытина

в Арлиссе были столь терпеливы.

На объяснении закона Шиммера про пять видов центра пентаграммы нас прервали. Часть стены снова отъехала влево, и в образовавшийся проём воровато заглянула Шериада. Такой я её ещё не видел – она была похожа на школьницу, которая собирается положить учителю кнопку.

- Лэйена здесь нет, - не поднимая головы, сказал Нуал. Он как раз заканчивал рисовать пентаграмму на листе бумаги.

- Точно нет? – Шериада подалась вперёд и прищурилась, словно пыталась разглядеть принца под столом.

- Точно. А документы на подпись есть. Заходи.

Шериада прокралась в комнату – стена за её спиной встала на место.

- Лэй принимает делегации, - добавил Нуал. – В тронном зале. Где положено быть тебе.

- Ага, - хмыкнула принцесса. – Но что-то не хочется. Привет, Элвин! О, у вас печеньки?

И цапнула себе сразу всю вазу.

- Может, достанешь себе свои печеньки? – Нуал отложил кисть и в упор посмотрел на принцессу.

- Зафем? Ефть фе фвои.

Советник толкнул к ней стопку бумаги.

- Крошками, пожалуйста, не запачкай.

- Пофараюсь.

Нуал тихо рассмеялся. Мгновение спустя Шериада к нему присоединилась – если между ними и правда всего лишь дружба, то очень крепкая. Они так друг на друга смотрели…

Потом принцесса вытерла губы, отодвинула вазу и взялась за документы.

- Элвин, всё в порядке?

- Да, госпожа. – Руки у меня дрожали, я не знал теперь, куда их деть, чтобы ни Нуал, ни Шериада не заметили.

Но принцесса всегда видела меня насквозь.

- Я, кажется, просила не лгать.

- Шери, прекращай, - вмешался Нуал.

Принцесса внимательно посмотрела на него, и я подумал, что вот-вот разгорится если не ссора, то спор.

- Демоны выдвинули требование: они хотят мага, который чуть не убил их посла. То есть, Элвина, - объяснил советник.

Шериада фыркнула.

- Ну, конечно, хотят! Элвин, ты из-за этого так волнуешься?

- Госпожа, на уроках нам рассказывали про Лион. Маги там не выживают.

Шериада снова рассмеялась.

- Я жила в Лионе пять лет, - сказала она потом. – И, как видишь, вполне живая.

Не сомневаюсь, думал я. Ты и стихийной магией владеешь. На тебя законы волшебства как будто вообще не распространяются.

А вот на меня – очень даже. Я в Лионе точно умру.

Ох, как я тогда ошибался!..

- Я не собираюсь отдавать тебя Лиону, Элвин. Расслабься.

- Ты – нет, госпожа. А королева…

Шериада поймала взгляд Нуала и покачала головой.

- Королева тоже. Если бы Нуклий выполнял все требования Лиона…

- Мог бы хоть какие-то выполнять, - вставил Нуал.

Шериада скривилась.

- Нет, я не поеду в Лион с посольством.

- Езжай без посольства. Повелителю нужен только техномаг, а ты…

- Обойдётся, - отрезала Шериада. И снова посмотрела на меня. – Между прочим, во дворе собрались твои одногруппники и требует доказательств, что тебя здесь не съели. Выгляни в окно – думаю, этого им будет достаточно.

Я сначала ей не поверил. Но внизу на крыльце у парадного входа действительно ссорился с невозмутимыми гвардейцами Сэв, рядом стояла Адель, а Нил – живой и невредимый – задрав голову, изучал окна.

Он первым заметил меня и спросил знаками: «С тобой всё хорошо?»

Я кивнул.

Адель тоже меня увидела и толкнула локтем Сэва.

Тому кивка не хватило.

- Элви-и-ин, ты живо-о-ой?! – заорал принц, вспугнув стайку птиц, круживших над альвийскими розами.

Кричать я не стал, просто сделал ему знак отвалить – мы в группе выработали систему жестов для общения в те моменты, когда клипсы-артефакты не работают, а говорить нельзя.

- А то ты сам не видишь. – Адель схватила Сэва за локоть и потащила прочь от посольства.

- А что? – возмущался принц, постоянно оглядываясь. – Вдруг, это иллюзия? Или сразу труп? Почему нет? Эй, пусти меня, я хочу попросить у Повелительницы пересмотра наказания! Не могу я уже! Умираю!

Его вопли ещё нескоро затихли вдали.

Нил уходить не спешил. Он устроился у ног статуи Повелительницы, достал книгу и больше не обращая внимания на мои знаки, приготовился ждать.

- Хумара, - голос советника заставил меня подпрыгнуть от неожиданности. Нуал стоял совсем рядом и тоже смотрел в окно. – Что ж, теперь понятно, кому достался светоч, который ты так долго выпрашивала у Руадана, да, Шериада?

Принцесса подняла голову, встретилась со мной взглядом, но ничего не сказала.

Выпрашивала? Для меня? То есть, моего друга, конечно, но…

- Уведи его отсюда, Элвин, - попросил Нуал. – Он фонит на всё посольство. Это привлекает внимание.

Я схватился за клипсу. Нил снова поднял голову, прищурился, увидев Нуала за моей спиной.

Советник щёлкнул пальцами.

Гвардейцы появились словно по волшебству. Они окружили Нила и очень быстро отконвоировали к воротам.

- Для его же пользы, - тихо сказал Нуал.

Я промолчал.

- Верные друзья – это замечательно, - заметила принцесса, подписывая очередной документ. – А что вы так увлечённо обсуждали, когда я пришла?

Я вернулся к столу. Нуал начал было объяснять, но его снова прервали. На этот раз совершенно бесцеремонным образом.

Дверь – обычная, а не скрытая стеной – распахнулась, и в кабинет ворвался мужчина, так похожий на медведя, что я бы принял его за низшего демона, если бы не запах – обычная человеческая вонь. Пот, пыль и лошади.

В руке «медведь» сжимал кожаную сумку и совершенно не замечал повисших на его плечах гвардейцев.

Увидев Шериаду, медведь зарычал – не по-нуклийски, это точно, зато очень громко. Зарычал и рванулся к принцессе, потрясая сумкой.

- Это ко мне? – поинтересовалась Шериада почему-то у Нуала, каким-то чудом перебивая этот шум.

Советник пожал плечами.

- А ну ХВАТИТ! – рявкнула тогда принцесса так оглушительно, что я подскочил, наверное, вместе с креслом, в шкафу-витрине слева зазвенели стеклянные дверцы, а гвардейцы посыпались с «медведя», гремя доспехами и оружием.

Через мгновение наступила мёртвая тишина. Шериада с «медведем» смотрели друг на друга: она – с любопытством, он – с ненавистью. Гвардейцы вытянулись в струнку у двери. Нуал с улыбкой за всем этим наблюдал.

- И что всё это значит? – поинтересовалась наконец принцесса.

В ответ на неё обрушился буквально поток слов на чужом языке. «Медведь» снова ревел, Шериада слушала, и такое у неё лицо было забавное! «Жаль здесь нет Тины, - думал я, наблюдая. – Прекрасный бы получился портрет».

Потом