Книга От Красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство (1917-2036) - Юрий Георгиевич Фельштинский

России — многочисленные комплексы Путина, пытавшегося доказать, что с Россией все должны считаться, как с Америкой. Очень трудно понять и словами определить, что именно неправильно в таком подходе. Действительно, есть большая страна Россия, самая богатая в мире, если иметь в виду полезные ископаемые, находящиеся в земле. У этой страны есть ядерное оружие в количестве, достаточном для нанесения непоправимого ущерба всей планете. Больше у этой страны ничего нет.

Еще все упоминают русскую культуру. Да, был великий русский поэт Александр Пушкин. Его всю жизнь травили и ссылали, и в конце концов убили. Был не менее талантливый Михаил Лермонтов. Его тоже травили и тоже убили. Был Федор Достоевский — отправили на каторгу, потом сослали. Был Лев Толстой — отлучили от церкви. Дальше включили мясорубку под названием ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ и гробили миллионами, сколько успевали — от собственного крестьянства (русского, украинского и прочего) и коммунистической номенклатуры до Осипа Мандельштама, Михаила Булгакова, Иосифа Бродского и Александра Солженицына. Почему бы сегодня не признать за этой страной, которой управляют люди, пришедшие из того самого ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, право захватывать соседние территории, войти армией в любую страну и установить там свой режим?

Как любой необразованный диктатор[2], к тому же выходец из КГБ, Путин ловит особый кайф от отдаваемых им приказов убивать. Вряд ли лично он хоть раз кого-то убил своими руками. Но ему приятно сознавать, что по его указанию гибнут люди. Собственно, это главный признак, по которому подобран узкий круг кремлевских затворников: все они, будучи выходцами из спецслужб и силовых ведомств, не боятся крови.

То, что мы перечислили как слабые стороны Путина, сам он считает своими преимуществами. В истории и это уже было: Сталин, Гитлер, Муссолини… все они гордились своей грубостью и необразованностью.

И как человек, и как политик Путин понимает только силу. В этом смысле разговаривать с ним очень просто. Он не знает слова «переговоры». Он считает себя хитрым и всегда готов обмануть. Он старается завербовать своего собеседника и сделать его своим «агентом». Конечно, не следует буквально считать, что, беседуя с Бушем-младшим, Обамой или Трампом, Путин их вербует. Но разговаривает Путин со всеми (со всеми вообще), как если бы он ставил своей задачей завербовать собеседника, поскольку это главное, чему его учили в КГБ, и основное, чем определялся хороший сотрудник: количеством завербованных агентов.

Часто эта «вербовка» удавалась, поскольку неопытный собеседник принимал гэбэшный прием за искренность. Как еще следует реагировать на историческое заявление Буша-младшего о том, что у Путина честные глаза; на согласие бывшего канцлера Германии Шредера встать к Путину на зарплату в «Газпроме» и «Роснефти»; на подчеркнуто приятельские отношения Путина с Берлускони, зачастившим к российскому президенту, в том числе в Крым, и, наконец, на все, что касается выборов Трампа и его пребывания в Белом доме.

Построенное Путиным мафиозное государство, основанное на личной преданности, на всесилии и вседозволенности спецслужб, не имеет аналогов в мировой истории: в мире нет стран, которыми управляет госбезопасность, опирающаяся на мафиозный тип отношений между государством и бизнесом.

Выступая в 1963 году перед парламентской Комиссией по борьбе с мафией, генеральный прокурор Палермо Стефано Меркаданте определил главное стремление мафии как «жажду обогащения». Преступный синдикат, известный как мафия, играл определяющую роль в сицилийской экономике и политике в течение последних 150 лет и, вероятно, стал главной причиной отставания Сицилии от остальной Италии в экономическом и социальном плане. Это ровно то, что ожидает и Россию, если нынешнее состояние протянется до заявленного 2036 года. Жажда обогащения одного процента населения легко обескровит всю страну.

Основная работа, посвященная характеристике политических режимов, которые можно отнести к разряду мафиозных государств, — исследование венгерского политолога Балинта Мадьяра «Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии» (Москва, 2017). Однако в исследовании Мадьяра упор делается автором на описании режима Виктора Орбана в Венгрии, хотя Россия неоднократно упоминается как пример посткоммунистического мафиозного государства.

«Посткоммунистическое мафиозное государство — это не просто отклонение от либеральной демократии и не переходное образование, а самостоятельный подтип автократии», — справедливо отмечает Мадьяр. Мафиозное государство — это разновидность преступного государства, которое систематически, сознательно и грубо нарушает и ограничивает основополагающие права собственных граждан.

Соответственно, политическую систему в современной России нельзя определять только в одной плоскости: диктатура против демократии.

Мадьяр выделяет несколько типов преступных государств по характеру их главной преступной деятельности:

преступные государства, совершающие преступления против человечества;

угнетающие государства, систематически противодействующие реализации основополагающих прав граждан или групп граждан;

коррумпированные государства, в которых осуществляется систематическое ограбление страны ради обогащения ее руководителей, их родственников и связанных с ними лиц;

беспечные государства, пренебрегающие обязанностями смягчать страдания людей, которым можно было бы оказать государственную помощь.

Как отмечает Мадьяр, мафиозное государство является попыткой реализовать права главы патриархальной семьи на уровне целой страны посредством захвата государственной власти и использования ее в своих интересах. На мафиозный характер управления страной указывает и то, что для членов мафии не существует возможности выхода из системы по собственному решению. Тот, кто однажды вступил в мафиозные кланы или был рекрутирован ими, при разрыве будет в лучшем случае исключен из мафиозной группы, а в худшем — подвергнется преследованиям.

В мафиозном государстве не возникает и не может возникнуть ситуация, когда монополию на власть получает та или иная политическая партия или группа, назначающая своих людей на ключевые посты. Наоборот, в мафиозном государстве крестный отец политического бизнеса включает олигархов в собственную систему подчинения и назначает их по своему усмотрению. Поэтому обогащение мафиозных кланов в мафиозном государстве происходит не скрытно, а на уровне декларированной государственной политики.

В 1968 году польский ученый Станислав Андрески впервые ввел термин «клептократ» применительно к руководителю страны или высокопоставленному должностному лицу, обладающему государственной властью и использующему свою должность для личного обогащения[3]. Клептократия как политическая система наиболее близко стоит к мафиозному государству, однако между ними имеется несколько существенных различий. Например, как считает Мадьяр, мафиозное государство осуществляет насильственный отъем собственности, в то время как при клептократическом режиме проводится лишь откачка текущих доходов с помощью классических коррупционных механизмов; в отличие от мафиозного государства клептократия не обязательно применяет насилие, а лишь пользуется благоприятными ситуациями.

Важным признаком, отличающим мафиозное государство от клептократических режимов, является стремление к расширению власти и интересов за пределы собственной страны, экспорт идеологии и принципов мафиозного государства в другие страны, во многом схожий с теорией экспорта революции. Разрушение общественного доверия, в том числе и западного, кроме всего прочего, и к демократической системе выборов, один из инструментов