Книга Поиски - Alex Rostovski

направлении, а не на оборот. Именно по этой причине, кобылка и не была готова убивать, ведь тем самым она как-бы отвергла учение бабушки, поставив крест на своей мечте.

Со Скай Дазлом все было в разы сложнее. Как оказалось, он происходил из семьи Пегасов, которые в свое время состояли в Тандерхеде, я плохо знала историю, а точнее не знало ее вовсе, а потому не могу утверждать наверняка, но вроде именно эта группа Пегасов Анклава, была причастна к созданию Добровольческого Корпуса, который помогал обитателям пустоши, даже не смотря на запрет властей делать это. Его мать, узнав о создании Добровольческого Корпуса, сразу подала заявку на вступление в него, а после рассмотрения оной, ее приняли в ряды Добровольцев.

Однако биография Пегаса на этом не закончилась, он также поведал о том, что его мать, сражалась на стороне повстанцев, когда пегасы узнали о страшной правде о том, что на поверхности, по прежнему обитают пони, которые страдают и сражаются день за днём, дабы выжить. Да, это ей стоило многого, в частности потери сестры, однако она смогла выстоять и добиться успехов на этом поприще, а когда война закончилась, она вышла замуж за пони с поверхности. Да, желала-бы я лично познакомиться с его родителями, однако пегас лишь отмахнулся, сказав что такой пони как я, с ними будет очень скучно разговаривать. Да что уж и говорить, ведь они оба учёные, а я обычный солдат, при том тот, у которого мозги совершенно не на месте.

Что касается самого Скай Дазла, то он родился вполне себе нормальным жеребенком, а за пять лет до него, родилась сестра, которая в данный момент работает с Вельвет Ремеди, над улучшением вакцины для аликрнов. Сам Скай, в четырнадцать лет ушел в ряды Стражей Небес, где занимался тем, что натирал силовую броню Пегасов, да оружие их чистил, в последствии его приняли в рекруты, а около тридцати недель до нашего прибытия в Новый Кантерлот, он прошел специальную подготовку, после сдачи которой, его приняли на боевую должность.

- Я хотел быть как мама – произнес он, - не сидеть как мокрая и общипанная курица, ожидающая как ее кинут в суп, а делать все что в его силах, дабы сделать мир обычных пони лучше.

Найт очень обрадовалась тому, что поведал ей пегас, однако подарила его, за то что он выбрал путь силы, а не путь покаяния. Как сказала сама Найт, дабы сделать мир лучше, не нужно проявлять насилия, ведь насилие порождает насилие, а то в свою очередь очередное насилие и так по цепочке. Насилие которое проявляют пони, да и не пони тоже, ведёт к замкнутому кольцу, для разрыва которого нужно чтобы кто-то с добрым сердцем и упорством сравнимым с гранитной скалой, спустился сюда и навёл порядок, проявив можно сказать материнскую доброту. Я лично ее высмеяла(в своих мыслях разумеется), ведь понимала то, что ее желание это всего-навсего мечты маленькой кобылки, коей она и была. Мир не сделать лучше, он будет становиться все хуже и хуже, пока не придет упадок вида и тот не исчезнет, освободив дорогу следующему.

Покончив с разговорами, мы подкинули новую порцию хвороста в костер, дабы хватило до утра, мы разошлись вокруг него и сладко засопев, погрузились в сон. Ночь прошла абсолютно тихо, что было так неестественно для пустоши, что я периодически вскакивал, заслышав в далеко шорох. На деле, когда я на конец отходила ото сна, я понимала то, какой глупой я была, ведь шорохом на деле оказывалась треснувшая под действием температуры ветка в костре. Успокаивая свои шалящие нервы, я вновь ложилась спать, не забывая при этом подглядывать по сторонам и ЛУМ ПипБака, висевшего на моей левой передней ноге.

Мы шли в южном направлении, высматривая разные ориентиры, которые наверняка должен был кто-то оставить, если в этих краях были поселения. Не думаю я, что кто либо стал-бы селиться в этих местах, не позаботься он о том, чтобы шедшие по этим местам караваны, смогли отыскать его жилище. Пустошь была мало пригодна для выращивания растений, ведь во времена войны, большая часть площади, пригодной для ведения сельского хозяйства, была отправлена, дабы не достаться враждующей стороне. А в довесок к этому, во время конца войны, были сброшены и мегазаклинания, которые довершили облик пустоши. Да, говорят была некая кобылка, которой удалось ценой своей жизни вернуть пустоши возможность поддерживать жизнь, однако даже в сегодняшнее время, жизнь весит все время на волоске, по причине множества враждующих кланов, которые желают подчинить власть себе.

Пустошь сейчас напоминала дикий запад, где выживал тот, кто имел больше всего оружия и военных ресурсов, дабы поставить других на колени пред своей волей, а не согласных согнать в рабские лагеря, где те будут работать за постель и миску риса. И это в лучшем случае, в худшем с несогласными расправлялись ещё более радикальными методами, а именно убивали, или заставляли сражаться на аренах, на потеху публике. В моей памяти воскресли образы того времени, когда я жила в месте, которое было подобно описанным выше, а потому я непроизвольно заскрипела зубами, пытаясь не заплакать. Скольким пони помимо тех, кто жил в Колизее вам мое со мной, довелось оказаться в местах, подобных этому? Я не знала ответа на этот вопрос, а потому не зачем горевать над прошитым вином, которое утекло в землю, дабы быть впитанным ею.

Вскоре мы натолкнулись на знак, который указывал на границу поселения. Однако радоваться было ещё рано, ведь знак выглядел не как это было принято на пустошах, нацарапанная на деревяшке надпись кривым почерком, а вполне себе приличная табличка, на которой было не только название населенного пункта, но и расстояние до него. Первая цифра сильно стёрлась, как в общем и цифра Стойла, из которого был тот пони, со скелета которого, я и сняла ПипБак. В этот раз число обозначало цифру девять, что не могло меня не заставить напрячься. Я знала о том, что были стойла с цифрой девять в своем номере, однако не знала наверняка, сколько их было и к какому стойлу с этой цифрой мы приближались. Однако, возможно, что это просто