Книга Госпожа Шестого Дома - Эуреон Серебряный

в этом Доме. С ее приходом атмосфера в помещении сразу изменилась, и Сорнтран чуть ли не кожей почувствовал это. Оружия при ней не было, но одного ее присутствия было достаточно, чтобы воины инстинктивно выпрямились, расправили плечи, затаили дыхание.

— Сама матрона-мать сюда пожаловала. Охренеть, какая честь, — пробормотал пленник. Руки дрожали еще сильнее, чем несколько мгновений назад, а пот тек по лицу уже ручьями. И все же этот мальчишка, — а Сорнтран был уверен, что полукровка едва достиг совершеннолетия, — пытался вести себя вызывающе. И храбро — в своем представлении.

Его поведение, однако, не вызвало ни удивления, ни уважения, ни какой-либо другой реакции у присутствующих. Жрица, молча подойдя, как-то по-обыденному хлестнула его своей змееголовой плетью. Шипящие головы впились в кожу парня, и он всхлипнул, стиснув зубы.

По спине Сорнтрана пробежали мурашки. Лишь однажды его кожи касалась такая плеть, и запомнилось это ощущение на всю жизнь.

— Будешь говорить, когда тебя спросят, — сказала жрица.

На груди и животе полукровки осталось несколько кровоточащих ран и красных полос.

— И это все, на что вы способны, жрицы проклятой Богини? — парень усмехнулся.

Сорнтрану было очевидно, что пленник действительно боялся. Так почему же он напрашивался и провоцировал? Неужели он был настолько глуп? Или… пацан делал это специально? Надеялся, что его быстро убьют?

Следующий удар плети прилетел в спину пленника — прямо по ране от луча Сорнтрана. Парень ожидаемо заорал и обмяк, повис на сковывающих запястья цепях.

Прищурившись, клерик прошептала заклинание и, коснувшись пальцами головы пленника, слегка подлечила его. Тот вздрогнул, застонал. Попытался подняться, но снова повис на цепях.

— Не знаю, повезло тебе или нет, но я магов не убиваю, — сказала матрона безэмоционально. — Поэтому хочу, чтобы ты сразу понял: ты здесь надолго. И чем неразумнее ты себя будешь вести, тем неприятнее пребывание здесь будет для тебя — и приятнее для моих жриц и воинов. Поэтому даже не надейся на то, что можешь сделать какие-нибудь глупости, разозлить нас, и тогда тебя случайно убьют, и боль прекратится. Этого не будет.

— Да делайте, что хотите, от меня вы ничего не получите!

Жрица снова ударила плетью по спине пленника. Тот закричал, потом жалобно заскулил. Клерик тут же подлечила его. Совсем немного — чтобы не умер и сознание не потерял.

Парень попытался подтянуться, выпрямиться, но ноги вдруг свело в спазме. Левая рука, кажется, тоже перестала слушаться — он пытался ею двигать, но получались явно не те движения, которых он ожидал.

— Это яд змей Богини. Чувствуешь, как он уже разливается по твоему телу? Но не надейся, от него ты тоже не умрешь. Как я уже говорила, ты здесь надолго.

На лице парня была уже вполне очевидная паника. Он то смотрел на свои руки и ноги, то на матрону, то на остальных присутствующих. На что надеялся и почему давно еще не выложил все, что от него хотели услышать, Сорнтран не понимал. И не мог представить себе тайн, ради которых был смысл страдать и терпеть пытки.

— Я скоро уйду по своим делам, однако мои воины и жрицы могут развлекаться с тобой часами, днями, месяцами. Каждый из присутствующих, особенно Кивара, знает множество способов заставить тебя кричать и умолять о смерти. А у прекрасной Нэлисс в запасе много заклинаний, которые умереть тебе точно не позволят. Даже когда они закончатся, ее сменит другая клерик, а вместо уставших воинов придут другие. Хотя вряд ли они быстро устанут, выносливость и выдержка у моих воинов — что надо.

Воины заулыбались, бросив на побледневшего пленника хищные взгляды, лишь Тар немного изменился в лице и поежился: происходящее явно доставляло ему немалый дискомфорт. Сорнтран вздохнул про себя. Хотелось надеяться, что этот глупец не сделает ничего неправильного и не будет позорить себя и Дом перед каким-то оборванцем. Правда, был риск, что он мог подумать что-то лишнее. И матрона бы это услышала.

Однако взгляд матроны был прикован к пленнику, на Тара же она внимания не обращала. Закинув ногу на ногу, она откинулась на спинку кресла.

— Тебе все понятно, мальчик? Нет перед тобой пути ни к Богине, ни, тем более, к твоей прежней жизни. Зато есть два других пути. Первый тебе, думаю, уже более или менее понятен. На втором пути ты остаешься в моем Доме в роли раба, у которого, однако, в будущем будут вполне реальные шансы присоединиться к отряду бойцов и служить мне. Если второй путь нравится тебе больше, начинай рассказывать, кто нанял тебя и твоих дружков.

— Убейте, — всхлипнул пленник.

— Мне казалось, что на нижнеобщем я говорю вполне неплохо и достаточно ясно излагаю свои мысли, — в голосе матроны не было ни раздражения, ни нетерпеливости. Только холодное спокойствие и уверенность в себе и в своем превосходстве над всеми вокруг.

Матрона Пятого Дома была более нервная, делала больше резких движений, быстро выходила из себя. Ее дочери тоже. Матрона Шестого была их полной противоположностью. Но… почему она просто не брала ответы на свои вопросы из мыслей пленника? Так ведь было бы гораздо проще и быстрее. Какова вероятность, что содержимое головы этого оборванца защищал кто-то извне? Например, кто-то вроде того, чье безмолвное присутствие Сорнтран уже несколько лет ощущал за своей спиной?

Все-таки вероятность этого была весьма и весьма небольшой, решил Сорнтран. Стало быть, госпожа могла слышать мысли пленника. Зачем же возилась с ним? Хотела сломить его волю? Заставить подчиниться? Или продемонстрировать свою власть и превосходство собственным же подданным и поднять свой авторитет в их глазах? Учитывая, что она недавно стала матроной, вполне может быть…

— Итак, мальчик, что ты решил? Рассказываешь то, что нужно мне, или остаешься развлекаться с Киварой и с моими бойцами?

Парень всхлипнул. Сорнтран увидел, что на его щеках был не только пот — уже и слезы. Все тело тряслось — то ли от напряжения и страха, то ли из-за действия яда, которого в его крови должно было быть уже немало.

— Они убьют их, если я…

— Не будь глупцом, мальчик, и подумай головой, — госпожа усмехнулась. — Если она у тебя, конечно, еще в состоянии думать. Твои наниматели, скорее всего, не знают, что ты здесь. И, конечно, они не могут знать, расскажешь ты мне что-то о них или нет. Если они уже не