Книга Цугцванг - Сергей Борунов

улицы.

Чиновник в окружении охраны с трудом втиснулся в узкий коридор из широких спин сотрудников органов правопорядка. Иффридж рванул следом, но его тут же остановили.

— Ты кто такой? — спросил огромный мужик, сграбастав Иффриджа в охапку.

— Мне надо туда! — робко ответил он и кивнул в сторону коридора, по которому удалялся господин Самберо.

— Туда нельзя, через центральный вход. Через пункт досмотра! — рявкнул верзила и швырнул Иффриджа так, что тот еле устоял на ногах.

Вариантов не оставалось, пришлось подчиниться. Пункт досмотра находился на другой стороне площади, нужно было обогнуть трибуну и небольшое двухэтажное здание, обнесённое забором. К пункту осмотра вела огромная очередь. Через некоторое время Иффридж, едва продвинувшись в очереди, занервничал. Он стал хаотично сканировать мысли окружающих в надежде получить важную информацию, как вдруг толпа рванула вперёд.

Народ, которого только что досматривали и допускали на площадь с показательной медлительностью, в едином порыве попёр на оцепление, и оно не выдержало. Растерянных полицейских понесло живым потоком в самую гущу событий.

На площади было не продохнуть. Разношёрстный народ объединяло одно требование — объяснить, куда пропадают люди и миллиарды песо из бюджета. Иффридж лавировал среди человеческих волн и высматривал среди толпы грузную фигуру чиновника.

Толпа затихла, когда послышались щелчки в микрофон и робкое «раз-раз». У микрофона стоял господин Самберо и собирался с мыслями.

— Граждане, дорогие соотечественники! Мы все живём в трудное время. Уверяю вас, мы прикладываем все усилия, чтобы как-то изменить ситуацию…

Толпа недовольно ухнула. Самберо продолжил:

— …я не хочу оправдываться, но вынужден признать, что пока мы не достигли успехов ни в одном направлении, однако всё же есть и хорошие новости. Готовятся к выпуску очередные продовольственные сертификаты.

Народ загудел сильнее, послышались отдельные выкрики:

— К чёрту их!

— Я не обменяю жизнь на пачку кукурузной муки!

— У меня сестра пропала, когда пошла по сертификату провизию получать.

Чиновник переждал волну негодования и парировал:

— Не верьте слухам. Пропажа людей никак не связана с выдачей провизии. Мы, как можем, заботимся о гражданах. Накормим всех, а там и с пропажами разберёмся. И, друзья! Честное слово, скандалом делу не помочь, прекратите бунтовать и громить улицы. Вы только добавляете нам работы.

Среди людей побежало сомнение, а Иффридж стоял, покрасневший от злобы, и сжимал зубы. В тот момент он знал наверняка — чиновник врёт, а большая часть людей ему поверит. Им вновь удастся заманить людей сертификатами на провизию и подсунуть пачку «отчётных» документов, среди которых — согласие на крионику. А если получатель провизии окажется чересчур внимательным, поставить подпись ему помогут те самые верзилы, стоящие за спиной Самберо. Простая, омерзительная и гнусная схема, которая легко «читалась» Иффриджем. На тот момент ему казалось, что и без навыка сканирования мыслей всё весьма очевидно. Однако толпа вокруг разделилась на тех, кто верит, и тех, кто продолжал громко кричать и возмущаться

Иффридж не был ни с теми, ни с другими. Он, в отличие от остальных всё знал наверняка, но ничего не мог сделать. Он с натугой выдыхал пыльный воздух, гневаясь на собственную беспомощность и аккуратно пробирался сквозь толпу поближе к господину Самберо.

Над площадью стягивались тучи, готовясь подарить Иффриджу первый дождь за долгие годы. Вдалеке замелькала молния, которую, казалось, злит происходящее не меньше людей на площади.

— Наша история не даст мне солгать! В нашей ДНК хранится память о великих победах наших предков, пророчащая нам преодоление всех трудностей. Пока мы заодно, пока мы держимся друг за друга, пока мы доверяем друг другу, ничто, даже остывающее солнце нас не сломит! — ораторский талант Самберо был на грани триумфа.

Толпа всё громче ухала, приветствуя каждый воодушевляющий выпад, пока резкий неожиданный крик не нарушил идиллию:

— Доставьте меня в посольство!

Толпа затихла, удивлённые взгляды перемещались с головы на голову в поисках источника неуместной реплики.

— Кто это сказал? — удивился Самберо, вглядываясь в толпу.

— Я! — послышался ответ от невзрачного худого человека, измученного тяжкими испытаниями.

— Ты кто? Причём тут посольство? Мы тут, вообще-то, митингуем, — натянув на лицо отвратительную улыбку, сказал чиновник у микрофона.

— Вы тут подло лжёте, и заманиваете людей на крионику!

Мускулы на лице Самберо задёргались. Но, стараясь не выдать себя, чиновник попытался быстро перевести разговор в другую сторону:

— Вам лучше проспаться. Ступайте домой.

Иффридж ничего не ответил, он «прислушивался» к мыслям окружающих. Толпа вокруг безмолвно вопрошала: «о чём это он?», «так это не слухи?», «что за крионика?» Иффридж решил воспользоваться ситуацией:

— Делаешь вид, что не понимаешь, о чём я? А вот им интересно! Хочешь, я им всё расскажу?

Народ начал перешёптываться, а вскоре гудеть, требуя рассказать им правду. Улыбка исчезла с лица Самберо. Он подал едва заметный сигнал силовикам, но Иффридж его заметил и начал кричать:

— Народ, задумайтесь, много ли по улицам бродит сумасшедших? И скольких из них пытаются арестовать? Так, может, я несу не чушь? Может, я говорю правду? Подумайте над этим!

Самберо хотел было попридержать своих бойцов, но было уже поздно. Они озлобленно распихивали толпу, пробираясь к Иффриджу. Со всех сторон послышались крики: «так это правда?», «не смей его трогать!», «пусть он говорит!» и т. д.

Между Иффриджем и полицией возникла стена негодующих граждан. Между ними, как и в небе, нарастало напряжение, готовясь высвободиться сокрушительным разрядом. Гром, предупреждая, заклокотал, но слился с рёвом толпы. Самберо, поймав первые капли дождя могучими плечами, сверлил самозванца взглядом. Убедившись, что полиция не справляется с толпой, он вновь заговорил:

— Что ж, вы хотите правды? Так слушайте. Этот человек — баламут. Мне неизвестно, зачем он распространяет слухи о крионике. Но у меня доброе сердце, а потому я дам возможность высказаться этому незнакомцу. А после, может, и в посольство доставлю, как пойдёт.

Чиновник, бросил пронзительный взгляд на Иффриджа, пытаясь сказать ему: «Ты же понимаешь, что говорить, а что нет?» Но Иффриджу не нужны были намёки, он уже знал, что едва он с трибуны заикнётся про крионику, его схватят. А если он откажется от своих заявлений, то, с большой вероятностью, пострадает от обманутой толпы. Нужно было срочно что-то придумать. Но мысли подло ускользали, а те, на которых получалось сконцентрироваться, жалобно кричали о незнании местных устоев и правил. Искать ответ в головах бунтующих мешали учащающиеся капли дождя, застучавшие по крышам, откосам и навесам, сливаясь воедино с неиссякаемым потоком возмущения.

Пришелец с Евы решил сделать ставку на защищавшую его толпу. Не столько потому, что он верил в их численную мощь, сколько по зову совести. Раз уж добраться до