Книга Краткая история равенства - Тома Пикетти

репараций

Завершение периода рабства и колониализма, основополагающего в долгой борьбе за равенство, изучаемой в данной книге, повлекло за собой противостояние и конфликты, освобождение от чужого ига, но также и несправедливость, в качестве примера которой можно привести финансовую компенсацию рабовладельцам (но никак не рабам). Несмотря на то, что этот вопрос не получил широкую огласку, он все равно представляется очень важным хотя бы потому, что и сегодня поднимает тему репараций. Каким бы сложным он ни был, решать вечно его нельзя: для нас уже наступило время действовать, если мы, конечно, не хотим, чтобы в общественном сознании надолго закрепилось ощущение глубочайшей несправедливости. В более общем плане колониальное и рабское наследие заставляет нас переосмыслить на планетарном уровне взаимосвязь универсалистского правосудия с правосудием, способным возместить причиненный ущерб.

Отмена рабства: финансовые компенсации рабовладельцам

В XVIII–XIX веках система рабства в регионе Атлантического океана приобрела значительный масштаб. С 1800 по 1860 год количество рабов на юге США выросло в четыре раза. Плантации в тот период достигли невиданного ранее в истории размаха, сыграв ключевую роль в становлении и развитии текстильной индустрии на Западе. За несколько десятилетий до этого, вплоть до конца XVIII века, в их основе лежали французские и британские владения. В частности, в 1780–1790-х годах на французских рабовладельческих островах наблюдалась максимальная на всем евро-американском пространстве концентрация рабов, количество которых оценивалось примерно в 700 000 человек против 600 000 человек в британских владениях и 500 000 человек на юге Соединенных Штатов (незадолго до этого обретших независимость).

Если говорить о французских Антильских островах, то больше всего рабов было на Мартинике, Гваделупе и, в первую очередь, на Санто-Доминго. Переименованный после обретения в 1804 году независимости в Гаити, в конце XVIII столетия Санто-Доминго, процветавший благодаря производству сахара, кофе и хлопка, считался жемчужиной французских колониальных владений. Собственностью Франции, занявшей западную часть острова Эспаньола (того самого, на который в 1492 году высадился Колумб), Санто-Доминго стал в 1626 году, в то время как восточная часть острова, равно как и соседняя Куба (где рабство, как и в Бразилии, было упразднено только в 1886–1887 годах), отошли к испанским колониям. В Индийском океане французским рабовладельцам принадлежали Иль-де-Франс (самый значимый в XVIII веке, но в 1810 году оккупированный английскими солдатами, а в 1815 году вошедший во владения британской короны под названием остров Маврикий) и остров Бурбон, в 1815 году сохранивший свою французскую принадлежность и переименованный в Реюньон. В целом на плантациях этих двух островов в 1780 году работали порядка 100 000 рабов против 600 000 на французской части Антильского архипелага, в том числе 450 000 на Санто-Доминго.

Помимо прочего, следует подчеркнуть, что речь здесь идет именно о рабовладельческих островах, в том смысле, что в 1780-х годах рабы составляли 90 % населения Санто-Доминго (а если причислить к ним метисов, мулатов и бывших рабов, по тем или иным причинам получивших свободу, то и все 95 %). Примерно тот же порядок величин в 1780–1830-х годах наблюдался на остальных островах Антильского архипелага, принадлежавших как французам, так и англичанам: 84 % на Ямайке, 80 % на Барбадосе, 85 % на Мартинике и 86 % на Гваделупе. Это самый высокий уровень, существовавший когда-либо не только в регионе Атлантического океана, но и за всю историю мирового рабства (см. График 10). Для сравнения достаточно сказать, что на юге США и Бразилии в том же самом временном отрезке рабы составляли от 30 % до 50 % населения, что по данным из доступных нам источников было сопоставимо с аналогичными показателями в Афинах и Риме в античный период. В XVIII и в начале XIX веков британские и французские Антильские острова представляли собой пример сообщества, почти полностью состоявшего из одних рабов, о котором история сохранила больше всего документов.

Вполне очевидно, что, какой бы жестокостью ни отличался задействованный для подавления рабов репрессивный аппарат, с ростом их доли в составе населения до 80 %, а то и 90 %, в огромной степени возрастал и риск их восстаний. Самыми кровопролитными в этом отношении стали бунты рабов на Гаити, где этот показатель увеличивался поистине взрывными темпами и вскоре превзошел все остальные острова. Если в 1700 году население острова составляло порядка 30 000 человек, из которых рабами были едва половина, то в начале 1750-х годов там насчитывалось уже 120 000 рабов (77 % населения), 25 000 белых (19 % населения), а также 5 000 метисов и цветных, получивших свободу (4 %). А в конце 1780-х эти цифры достигли 470 000 рабов (90 % населения), 28 000 белых (5 %), и 25 000 метисов, мулатов и цветных, получивших свободу (5 %) (см. График 11).

График 10

Рабовладельческие сообщества в регионе Атлантического океана в XVIII–XIX веках

Интерпретация. В 1800–1860-х годах на юге США рабы составляли примерно треть населения. В Бразилии с 1750 по 1880 год эта пропорция снизилась с почти 50 % до менее 20 %. На рабовладельческих островах Антильского архипелага, принадлежавших англичанам и французам, в 1780–1830-х годах этот показатель вырос до 80 %, а на Санто-Доминго (нынешний Гаити) в 1790 году достиг даже 90 %.

Источники и цепочки: см. piketty.pse.ens.fr/egalite

До 1789 года в Порт-о-Пренс и Кап-Франсе на смену умершему живому товару и для пополнения его запаса, который в те времена рос чрезвычайно высокими темпами, ежегодно прибывали около 40 000 рабов. Когда грянула Великая французская революция, вся эта система переживала фазу взрывного роста. С самого ее начала, еще в 1789–1790 годах, африканцы, получившие свободу, стали требовать для себя избирательных прав и возможности участвовать в собраниях. И хотя с учетом провозглашения в Париже равенства прав эти притязания казались им вполне законными, удовлетворять их никто не стал. Восстание рабов началось в августе 1791 года после собрания на Северной равнине, в Буа-Кайман, что переводится как Крокодилий лес, в котором приняли участие и беглые, десятилетиями скрывавшиеся в горах острова. Несмотря на присланное из Франции подкрепление, повстанцы быстро взяли верх и установили контроль над плантациями, хозяева которых бежали из страны. В августе 1793 года новые эмиссары, присланные из Парижа, за неимением выбора провозгласили упразднение рабства, а в феврале 1794 года Конвент, отмежевавшись как от предыдущего правящего режима, так и от тех, что впоследствии пришли ему на смену, объявил уже о всеобщей его отмене, распространив это решение на все без исключения колонии (это при том, что в действительности его властям навязали повстанцы). Но вот воспользоваться им никто не успел. После того, как в 1802 году Наполеон под нажимом плантаторов восстановил рабство на всех рабовладельческих островах – за исключением Гаити, который в 1804 обрел независимость, опять отбросив французские войска, – хозяева явились вернуть принадлежащее им имущество. Независимость Гаити была признана королем Карлом X лишь в 1825 году, а новый закон об отмене рабства на ряде других территорий, включая Мартинику, Гваделупу и Реюньон, был принят только в 1848 году.

График 11

Экспансия рабства на острове Санто-Доминго в 1700–1790-х годах