Книга Кузька и другие сказки и сказочные повести - Татьяна Ивановна Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Туча сердито заворчала и поднялась кверху. Она не любила злую, ехидную Бабу-ягу. Представила, как выходит Баба-яга из своей избушки, как ёжится, подпрыгивает, похлопывает себя по бокам, ехидно поглядывает вверх. Плюнула туча, ухватилась за плащ пролетавшего мимо ветра, и понёс её добрый ветер над лесом, над болотом, над рекой, над деревней.
— Спасибо, тебе, братец ветер! А теперь отпусти! — попросила туча. — Поиграл — и хватит! Хорошего понемножку.
Осторожно опустил её весёлый ветер над зелёным лугом, над широким полем.
— Хотите пить? — спросила туча у травинок, у цветов, у тоненьких зелёных колосков.
— Хотим! Хотим! Очень хотим! Давно! — быстро зашелестели травинки, цветы, колоски.
Но говорили они тихо. Не услышала их ответ туча, обиделась, стала подниматься.
«Не хотите — не надо! Полечу на болото, там хоть лягушки мне обрадуются!» — думала она, поднимаясь и ворча.
Хорошо, что услышали тучу ребята: два Саши, Санька, Шурка и маленькая Галечка. Они искали на лугу первую землянику.
— Куда ты, туча? — закричали ребята. — А цветы? А травинки? А колоски? Они же пить хотят!
Пролилась туча дождём и на поле, и на луг, и на ребят. А они только прыгали под дождём и пели:
— Дождик, дождик, пуще! Дождик, дождик, пуще!
Кончился ливень, и встала рядом с тучей радуга. Ветер носится под радугой, катается с неё, как с горки.
— Ты уж слетай к моей сестре. Пусть она полетает над тем лесом, где живёт Баба-яга, пусть польёт и его! — попросила туча.
— Спасибо тебе, туча! — запрыгала маленькая Галечка, поглядела на небо, а тучи как не бывало, то ли улетела куда-то, то ли растаяла.
Лягушонок
Жил-был небольшой зелёный лягушонок. Когда он был головастиком, он решил: «Вырасту и удеру из этой реки. Тут слишком много лягушек, все квакают — ничего не разберёшь». Вырос и убежал.
Нашёл большую лужу, залез и радуется. Хорошая лужа: в солнечный день голубая, в пасмурный — серая. Прыгнешь — брызги летят.
— Моя лужа! Ну и лужа! — радуется лягушонок.
— Пошли все туда переселяться! — посмеиваются взрослые лягушки. — А ты, лягушонок, прыгай, прыгай! Допрыгаешься!
Обиделся лягушонок, подговорил головастиков, и какой из головастиков в лягушонка превратится — скок в лужу! Совсем река без лягушат осталась. Все в луже барахтаются. Дразнятся:
Бре-ке-ке! Бре-ке-ке!
В луже лучше, чем в реке!
А лужа возьми и высохни. Хорошо, что большие лягушки пустили лягушат к себе в речку:
— Живите, радуйтесь! Комаров и мошек тут ловить не переловить.
Хрюшка и Чушка
На одной улице жили два поросёнка — Чушка и Хрюшка. Ножки у них одинаковые, ушки одинаковые, всё похоже — и рост и хвост. Как же их всё-таки различают? А вот как.
Выйдет Хрюшка на улицу, встретит козлёнка и обрадуется:
— Я — весёлый поросёнок! Хрю-хрю-хрю! А ты — беленький козлёнок! Давай играть!
Играли, играли, увидели телёнка:
— Я — весёлый поросёнок! Хрю-хрю-хрю!
— А я — беленький козлёнок! Бе-бе-бе!
— А ты — жёлтенький телёнок! Давай играть!
Играли, играли, увидели жеребёнка:
— Я — весёлый поросёнок! Хрю-хрю-хрю!
— А я — беленький козлёнок! Бе-бе-бе!
— А я — жёлтенький телёнок! Му-му-му!
— А ты — быстрый жеребёнок! Давай играть!
— Иго-го! — обрадовался жеребёнок, и стали они все вместе весело играть.
А когда на улицу выходит Чушка, бывает всё по-другому. Увидит он козлёнка и давай дразниться:
— Я — чух-чух-чудесный поросёнок! А ты — чух-чух-чумазенький козлёнок!
Козлёнок обиделся и убежал. А Чушка увидел телёнка:
— Я — чух-чух-чудесный поросёнок! Ты — зачух-чух-чуханный телёнок!
Телёнок рассердился, чуть не забодал Чушку. Чушка убежал и встретил жеребёнка:
— Я — чух-чух-чудесный поросёнок! А ты — чух-чух-чух…
Не дослушал его жеребёнок и как лягнёт копытом! Убежал Чушка, встретил Хрюшку:
— Я чух-чух-чудо как хорош, а ты на чух-чух-чучело похож! Почему ж все с тобой играют, а со мной никто?
А в самом деле, ребята, почему?
Коза в яме
Коза бегала по траве, провалилась в яму, кричит:
— Ме-е! Наверх хочу, на солнышко, на травку! Солнышко тёплое, травку есть можно!
Никак из ямы не выскочит. Разбежаться бы, да в яме не разбежишься. Подставить что-нибудь, так не подставишь.
Идёт волк:
— Коза, а коза, что ты там делаешь?
Коза сквозь слёзы и говорит:
— Сижу жду в гости куму. Придёт — вместе посидим, давно не виделись.
«Ну, — думает волк, — одна коза хорошо, а две лучшее. Пойду погуляю. Приду попозже за двумя».
Ушёл.
Идёт медведь, голодный, злой:
— Никак, коза?.. Что делаешь?
— Сижу жду куму да сестру. Придут — вместе посидим, поговорим, давно не виделись.
«Одна коза хорошо, две хорошо, три ещё лучше, — думает медведь. — Подожду да приду».
Ушёл.
Сидит коза, плачет:
— Кума! Сестра! Где же вы?
Волк услышал, прибежал, прыг в яму:
— Кума пришла!
Услышал медведь, прыг в яму:
— Сестра пришла!
Да прямо на волка! Волк завыл, укусил медведя. Медведь заревел, вцепился в волка. А коза, пока они дрались, прыг на волка, скок на медведя, вылезла из ямы и убежала.
Конурники
В старой деревне, говорят, жили домовые. Мало кто их видел (домовым нельзя человеку показываться), но все про них слышали. В домах — домовые, в сараях — сараяшники, в баньках — банники, в конюшнях — конюшенники.
А собачья конура чем не дом? Но про конурников, собачьих домовых, до сих пор что-то не было слышно. Пора бы рассказать о них хоть немного.
Конюшенники при лошадях живут, а конурники при собаках. И собою на собак похожи. С ног до головы лохматые, каждый своей масти, только хвоста нет. Хвост у конурника не отрос пока.
Разговаривать с конурником — одно наказание, через слово на собачий лай перескакивает. Я, мол, гав-гав, рад тебя видеть, тяв-тяв! Здравствуй во веки веков, тяф-тяф-тяф! Заходи почаще, не забывай друзей, гав-гав! То полает, то поскулит, ежели есть о чём. И характер собачий. Ежели собака добра, конурник добрее доброго. А ежели зла, лучше не связывайся, иди домой!
Да ещё угощать любят! Вот, мол, косточка, приходи! Собаки-то не очень угощать любят. Редко которая поделится.
А конурник, даже сердитый, сам не съест, всё с другими поделится, кто навестит.
…Жил-был в конуре
