Книга Гавань - Клэр Кент

поездку.

Мне все еще тяжело думать о том, чтобы оставить Новую Гавань на целых два дня, и я чувствую беспокойство, когда умываюсь перед сном.

Я хочу пойти в комнату Джексона. Это заставит меня почувствовать себя лучше. Я даже начинаю спускаться по коридору, почти дрожа от желания добраться до него.

Но я останавливаюсь посреди коридора.

Это просто не идет мне на пользу. Я не могу так сильно нуждаться в ком-то.

Мне нужно поработать над тем, чтобы стать более сильной. Более самодостаточной.

В конце концов, Джексон может умереть в любой момент, и я останусь совершенно одна.

Именно осознание этой реальности и полное отчаяние, которое вызывает во мне такая перспектива, заставляют меня развернуться и направиться обратно в свою комнату.

Мне не так уж сильно нужен секс. Мне ничто не нужно настолько сильно. Я избавлю себя от этой странной одержимости, которая у меня развилась, и я стану лучше и сильнее, когда смогу избавиться от нее.

Я должна утвердиться в этом решении, поскольку оно должно быть правильным, но я все равно не могу заснуть, когда ложусь в постель. Я ворочаюсь с боку на бок, волнуюсь и веду мысленные споры сама с собой, и представляю, о чем подумает Джексон, когда я не появлюсь сегодня вечером.

Ночь почти закончилась, мне так и не удалось выспаться, и я со стоном встаю. Еще через час рассветет. Больше нет смысла лежать в постели и быть несчастной. В любом случае, есть несколько организационных вопросов, о которых я хочу позаботиться, прежде чем мы отправимся в путь.

Джексон всегда встает раньше всех. Есть хороший шанс, что он уже проснулся. Я пойду обговорю с ним пару вещей, а потом оденусь и буду готова к поездке.

Может, это результат недосыпания и моей рассеянности, но мне это кажется вполне разумным планом, когда я иду босиком по коридору и легонько стучу в его дверь.

Обычно я не стучу, но сейчас нетипичное время, и я здесь не для секса.

Я слышу ворчание, которое доказывает, что Джексон проснулся, поэтому я распахиваю дверь и вхожу внутрь.

Он явно только что встал с постели, что меня удивляет. Он совершенно голый и, хмурясь, приближается ко мне.

— Какого черта тебя так долго не было? — хрипло требует он, прежде чем захлопнуть за мной дверь и подхватить меня на руки.

Я разеваю рот, мое сердце бешено колотится, а щеки вспыхивают.

— Я… Я пришла сюда не ради секса. У меня было несколько… несколько… вопросов, — последнее слово звучит как громкое оханье, потому что он бросил меня на свою кровать.

Джексон забирается на меня.

— Вопросы позже. Сначала это.

Затем он целует меня крепко и настойчиво, и это последнее, чего я от него ожидаю.

Я могла бы оттолкнуть его. Если бы я была умной и настолько приверженной решениям, принятым прошлой ночью, как мне хотелось бы, я бы сделала это. Я бы остановила его.

Но когда его губы накрывают мои, все внутри меня оживает, и вместо того, чтобы оттолкнуть его, я обвиваю руками его шею, притягивая ближе.

Мы долго целуемся. Я прижимаюсь к Джексону и обвиваю его ноги своими. Он просовывает руки мне под сорочку, чтобы потрогать меня всю.

Наконец, он спускается к моей шее и покусывает ее, посасывает точку пульса. Он срывает с меня платье через голову, прежде чем двинуться дальше вниз по моему телу.

Джексон занимается моей грудью до тех пор, пока я не начинаю извиваться и беспомощно хныкать. Я так возбуждена, что подтягиваю его плечи повыше к своему телу, чтобы мы могли перейти к главному действу, но он сопротивляется.

— Джексон, — выдыхаю я, поднимая голову, чтобы посмотреть вниз на то, как он опускается еще ниже по моему телу, целуя линию, пересекающую мой живот. — Что… что…?

Я не заканчиваю вопрос. Я не могу, потому что он раздвигает мои бедра и прижимается носом к моей горячей киске. Он глубоко дышит и издает горловой звук, который посылает крупицу удовольствия от моего естества до самого сердца.

Затем он раскрывает меня, чтобы подразнить клитор языком. Я издаю задыхающийся звук, затем еще один. Я широко раздвигаю ноги и вжимаю ступни в матрас, пока он с удивительным мастерством ласкает меня языком.

Не то чтобы я удивлена, что Джексон хорош в сексе. Очевидно, что он хорош. Без вопросов. Но он не мягкий, неспешный, осторожный любовник, и я не думала, что он будет хорош в этом.

Я даже не знаю точно, зачем он это делает. Он никогда раньше этого не делал.

Я продолжаю пытаться что-то сказать, пока Джексон ласкает меня пальцами и ртом. Может, объяснить, что я не ожидала этого, когда пришла в его комнату. Может, спросить его, что вообще здесь происходит. Но я не могу выдавить из себя ни слова, даже если бы хотела сказать что-то связное. Я издаю множество мяукающих и хрипящих звуков по мере того, как оргазм нарастает и продолжает нарастать.

Через некоторое время Джексон засовывает два пальца в мою киску, прижимая их к моей точке G. И он наклоняется, чтобы дотянуться до моего клитора и несколько раз влажно, сильно пососать его.

Я полностью распадаюсь на части, выгибаюсь дугой и кричу от ощущений, которые сотрясают мое тело. Когда я начинаю приходить в себя, это становится почти облегчением, но Джексон еще не закончил. Он продолжает свои манипуляции до тех пор, пока я не кончаю снова и снова.

Я стараюсь быть тихой. В конце концов, все остальные в этом доме спят. Но, кажется, я не могу полностью заглушить отчаянные звуки, которые слетают с моих губ. Слезы текут по моим щекам, и у меня першит в горле, когда Джексон наконец выпрямляется, глядя на меня сверху вниз с почти волчьей улыбкой.

— Не будь таким самодовольным, — говорю я ему, в основном потому, что это нужно было сказать. Он действительно заслуживает того, чтобы немного побыть самодовольным после такого результата.

Джексон тихо и мягко усмехается, сдвигаясь вверх по моему телу, и снова целует меня, так же долго, как в прошлый раз, так же жадно.

Он действительно возбужден. Его член тверд и зажат между нашими телами. Я трусь об него, пока он не начинает стонать мне в рот, и мои движения, в конце концов, снова заставляют его действовать.

Он раздвигает мои ноги, чтобы освободить для себя место, а затем помогает мне обхватить ногами его талию и толкает свой член внутрь меня, заставляя