Книга Граница надежд - Николай Павлов

Он почувствовал, что устал. Даже не хотелось есть, хотя Павел уже забыл, когда ел в последний раз. Осмотрев улицу, он заметил на противоположном тротуаре Жасмину. И сразу же вспомнил, о чем его попросил Велико: «Если Жасмина придет и спросит обо мне, скажи ей, что я ее люблю».

Жасмина осталась такой же, какой он помнил ее с тех пор, как она училась в гимназии. Только одежда на ней теперь была богаче. И эта пышная прическа...

«Похорошела. И стала еще более недосягаемой», — подумал Павел. Ему показалось, что и Жасмина смотрит на него. Павел перешел на другую сторону улицы и приблизился к ней.

— Здравствуй!

— О, это ты? — улыбнулась Жасмина и протянула руку. — Если бы ты не остановил меня, никогда бы тебя не узнала. — Жасмина с любопытством рассматривала Павла. — Эта военная форма... Все вы стали такие...

— А я сразу узнал тебя. Ты совсем не изменилась.

— О-о, мы уже умеем и комплименты делать! Очень рада, — рассмеялась Жасмина, но глаза ее остались грустными.

— Знаешь, я собирался специально искать тебя, — напрямик сказал Павел и почему-то покраснел.

— Меня? — удивилась Жасмина.

— Ты мне нужна.

— Я?..

— Вчера я задержал подпоручика Велева. В батарее, которая находилась в его подчинении, трое солдат совершили преступление — вывели из строя несколько орудий и сбежали.

— Но зачем ты все это рассказываешь мне? — спросила Жасмина, и по ее лицу промелькнула тень.

Павел почувствовал, что она вот-вот повернется и уйдет, и торопливо добавил:

— И Велико придется отвечать за это. Ты же знаешь, что Велико... — Павел хотел продолжать, но заметил, как расширились зрачки глаз у Жасмины и в них появился испуг. У нее дрогнула рука, и она смяла ручку своей сумочки.

— А где он сейчас? — спросила она едва слышно.

— Да кто его знает! А ты, если можешь, помоги. Сама понимаешь, как он... — запнулся Павел. — Велико любит тебя, но никогда не позволит, чтобы тебя обвинили в том, что ты предала мужа...

— Не надо! — прошептала Жасмина и бросилась бежать по улице. Павел и не пытался ее удержать. Ему стало не по себе. Он направился в комендатуру. Во дворе солдаты сидели на стволах срубленных деревьев в ожидании полевой кухни. Унтер-офицер вскочил, чтобы отдать команду, но Павел махнул рукой и подозвал его к себе. Они вместе вошли в кабинет Павла.

— Тебе уже известно, что мы расстаемся? — спросил Павел после паузы.

— Глупости! — сразу же уловил его тревогу Христо. — Только расширился круг моих обязанностей. Ну разве я виноват, что у меня такая крестьянская физиономия? Однако выбор пал на меня, ничего не поделаешь. Если мне повезет и я их там найду... Но уж той бабенке, кажется ее зовут Стефкой, придется со мной хлебнуть горя.

— А я что буду делать один? — поднялся Павел.

— Только молчок! — Христо поднес палец к губам. — Другие ни о чем не должны знать. Я буду забегать сюда время от времени.

— Послушай, сегодня ночью собаки Стефки Делиевой должны исчезнуть из ее дома.

— Собаки?

— Все до одной!

— Ладно! Должны — значит, исчезнут.

— И навсегда. Только не убивайте их.

— Навсегда? И без кровопролития?!

— Иди и выполняй задачу!

— Слушаю! — громко крикнул Христо и, как заговорщик, подмигнул ему, но Павел уже не смотрел на него.

Сейчас Жасмина хотела бы встретить Велико здесь, на этой центральной улице, потому что эта улица дарила ей счастливые минуты жизни.

Но была ли она когда-нибудь счастлива? И что люди называют счастьем? Неужто вереница фаэтонов на ее свадьбе и подвенечное платье, единственное, что тогда отличало ее от других гостей, — это счастье? Или та ночь, когда мужчины возвращались с фронта, а она, до нитки промокшая под дождем, стояла на перекрестке перед вокзалом, чтобы в толпе увидеть Велико? Или то мгновение, когда она поняла, что не может думать ни о ком другом, кроме него?..

Жасмина продолжала идти, влекомая каким-то порывом и сознанием того, что опоздала, что весь мир тоже в чем-то запоздал.

Велико каждый день проходит мимо того места, где они встречались. Посмотрит ли он сегодня на их скамью? Она уже целую неделю не была там, и ей казалось, что вся ее жизнь переменилась.

Не была ли ошибкой эта ее тяга к Велико? Что она ждала от него? Что она могла ему дать?..

Жасмина дошла до сосновой рощи, затем до их скамейки. Велико там не было. И на поляне его не оказалось. В сознании Жасмины образовалась какая-то пустота. Одни лишь обрывки запутанных мыслей и желание предпринять что-нибудь, почувствовать, что она продолжает жить.

Вчера сгорело дотла ее прошлое. Не сгорело ли вместе с ним и настоящее, и совсем смутное, но столь желанное будущее?

Тень горы накрыла крайний квартал города и здания казармы. Было тепло, а Жасмина дрожала от озноба. Она съежилась на скамейке и притихла.

Она не могла бы сказать, сколько времени оставалась в этом состоянии и о чем думала. Когда до нее донеслись шаги и чья-то рука опустилась на ее плечо, она поняла, что это Велико, но головы не подняла. Все-таки боялась, что кто-то другой окажется за ее спиной.

— Ты окоченела, — услышала она голос Велико.

Жасмина не шелохнулась. Ей хотелось слушать его бесконечно, чтобы наконец освободиться от страха.

— Тебе не следовало приходить, — продолжал он.

— Ты не присядешь? — Жасмина показала ему на место рядом с собой, но он не ответил. Ей почудилось, что его рука отяжелела. — Что я могу для тебя сделать? — Она сама не поняла, почему у нее вырвались именно эти слова.

— Я хотел быть с тобой, только с тобой, вдвоем... — Его рука все еще сдавливала ее плечо.

— Скажи мне всю правду.

— Помнишь, зимой...

— Прошу тебя, ничего не утаивай от меня! Тебе грозит опасность?

— Я шел сюда и думал, что непременно найду тебя здесь, был