Книга Все или ничего - Ольга Вольска

А сейчас… Хм, нет, он определенно упустил что-то важное!

— Рада вас видеть в добром здравии, Хьюго, — корректно произнесла женщина, прервав поток его мыслей, касающихся основ мироздания, на первый взгляд обманчиво кажущихся столь незыблемыми.

Де Крайто сдержанно поклонился в ответ, все еще переваривая свежеполученную визуальную информацию.

— Я надеюсь, вы вскоре сможете вернуться к своим обязанностям в отделе. Нам все это время очень вас не хватало, — улыбнулась Пшертневская.

— Да, госпожа кардинал, — кивнул он. — Думаю, я восстановлюсь до конца этой недели. А сейчас я бы хотел восполнить некоторые пробелы в знаниях.

— Ах да, конечно. Малый архив в вашем полном распоряжении. Пообщайтесь с коллегами. Думаю, это окажется полезно. И… — Злата на секунду запнулась. — И вам бы не помешало навестить князя ди Таэ. Согласитесь, изукрашенное синяками лицо — это не совсем то, чем должен выделяться сотрудник Дипломатического корпуса.

Де Крайто щелкнул каблуками, приняв к исполнению полученную рекомендацию, и молча вышел. Профессор остался стоять там же, где и стоял, из чего Пшертневская сделала вывод, что Криэ пришел не только в качестве сопроводителя своего воспитанника.

— Похоже, вы с князем повергли его в растерянность, — усмехнувшись, констатировал господин Вилдар. — Впрочем, не стану вас упрекать. Сам пару раз попадал в подобные щекотливые ситуации.

Злата хихикнула: о бурной молодости Профессора она была весьма наслышана.

— Но разговор, собственно, пойдет не об этом. — Криэ задумчиво потер переносицу. — Пани Злата, мне необходимо уехать сегодня. Возможно, на целый день. Ставлю вас в известность.

— С чего вдруг такая предупредительность? — немного опешила Пшертневская. Обычно Профессор мог исчезать и появляться без предупреждения, когда ему вздумается, ни перед кем не отчитываясь.

— С того, что это касается того самого дела, над которым я сейчас работаю, — многозначительно вздохнул он. — Мне нужно наведаться в обитель Святого Михаила близ Будапешта. Очень надеюсь, в их архивах сохранились интересующие меня записи.

— Хорошо, — разрешила Злата. — Поезжайте. Но все же мне не нравится, что вы в это ввязались.

— Знаете, если бы нам все нравилось, то жить было бы неинтересно, — грустно усмехнулся Профессор, выходя из кабинета госпожи кардинала.

Де Крайто в нерешительности застыл перед дверью лаборатории, раздумывая, стоит ли ему перебороть гордость и войти или ну его к монахам — и так заживет.

— Хьюго, прекратите танцевать под дверью чечетку и зайдите наконец! — донесся с той стороны слегка раздраженный голос. Дверь распахнулась сама собой, едва не съездив молодому священнику по лбу.

Князь восседал в центре комнаты, скрестив руки на груди, и недовольно поглядывал на де Крайто. Тот смущенно замешкался на пороге. Дверь захлопнулась, выразительно ударив юношу ниже поясницы и заставив его сделать шаг вперед.

— У меня что, клыки изо рта торчат? Или нимб над головой мигает? — желчно пошутил Эрик, с помощью импульса вытаскивая на середину комнаты табурет.

— Н-нет! — Хьюго насупился.

— В таком случае почему вы так пялитесь? И не нужно меня бояться, я же не зубной лекарь! Садитесь.

Юноша нехотя взгромоздился на предложенный табурет.

— И вообще я вожусь с вами только потому, что Злата попросила, — злорадно добавил маг.

— А как же кодекс целителя? — с ехидцей осведомился Хьюго, начиная потихоньку восстанавливать свою всегдашнюю самоуверенность.

— Ну вы же не истекаете кровью, — вернул словесную подачу Эрик, ощупывая парню подбородок и скулу.

Священник ощутил легкое покалывание и дернулся от неожиданности.

— Еще раз так сделаете, просто обездвижу, — пригрозил целитель, накрывая ладонью его скулу.

Де Крайто почувствовал, как немеет половина лица. Чародей прикрыл глаза, сосредоточившись на исцелении. Лучи энергии нехотя пробивались к телу сквозь ментальную ауру мечника. Князь едва сдержался, чтобы не закусить губу. Кто бы ни вспорол молодому священнику скулу, этот «кто-то» является весьма незаурядной личностью. Темной личностью. Ментальный отпечаток получился такой, что без помощи целителя рана заживала бы несколько месяцев, оставив после себя рваный шрам.

— Все. — Маг устало откинулся на спинку кресла. — Идите отсюда.

— А…

— Малый архив дальше по коридору, если вы забыли. — Эрик недвусмысленно указал на дверь.

Де Крайто не придумал ничего лучше, кроме как подчиниться и выйти прочь. Князь задумчиво смотрел ему вслед. Странно, но сейчас он совсем не ощущал того кокона боли, который так сильно противодействовал ему в прошлый раз, мешая лечению этого человека…

Малый архив спецотдела представлял собой длинную узкую комнату с высоким сводчатым потолком и стеллажами, от пола до верха забитыми папками и рукописными книгами. Воздух, напитанный книжной пылью, нестерпимо щекотал нос. Хьюго не сдержался и чихнул. Господи помилуй, ему предстоит провести в этом склепе несколько часов, перечитывая отчеты коллег за последний год. Несколько часов в пыли и полумраке, рискуя заработать аллергию и посадить зрение. Интересно, и как этот архонт при необходимости высиживает здесь сутками? Впрочем, неудивительно, что он слеп, как крот.

Хьюго неприязненно оглядел стеллажи и обреченно вздохнул. М-да, ничего не поделаешь. «Общаться с коллегами» он жаждал меньше всего, а посему придется примерить на себя роль археолога и буквально вгрызться в гору отчетов…

Де Крайто мстительно саданул кулаком по шкафу и направился к столу, стоявшему в глубине архивной кишки. Шаги гулким эхом разносились по помещению. Остановившись у одного из стеллажей, он снял несколько архивных папок. «Мадрид» — значилось на верхней. Что ж, свои отчеты тоже иногда полезно перечитать. Хьюго уселся за стол и углубился в чтение…

Через несколько часов упорного ковыряния в продуктах бюрократического бумагомарания он уже чувствовал себя книжным червем в самом прямом смысле этого слова. Вдобавок Хьюго убедился, что единственным сотрудником отдела, который систематически вел подробную отчетность о своих действиях, является он сам. Его отчеты оказались самыми полными, иногда даже чересчур, тогда как отчеты остальных его коллег грешили скупой лаконичностью и оставляли желать лучшего.

Например, Виктор излишне увлекался второстепенными деталями, по большей части уделяя внимание каким-то ляпсусам, абсолютно не касающимся дела. А если и описывал проделанную работу, то сугубо с субъективной точки зрения, перемежая деловой текст неуместными комментариями. Отчеты Рида производили впечатление чего-то нечитабельного, отчасти напоминая сборник библейских баек, а отчасти — записи взбесившегося кардиографа. Княжна ди Таэ вообще подошла к вопросу отчетности изобретательно: прочитать записи можно было только с разрешения автора. В противном же случае читающий находил в бумагах некую непонятную криптографию вперемешку с каббалистикой. Нет, несколько отчетов она все-таки удосужилась написать нормально, но и они являли собой такую загадочную систему сокращений, что непосвященный видел там лишь маловразумительное: «К. ф-р, х-р и к-го ч. М. и Ск. Не аф. и т. д.».