Книга Подарок для Темного - Лея Кейн

вздернула нос.

— Ирвин, ты идешь?

— М-да, — прокомментировала я поведение этой дамы. Никакая шляпа не замаскирует ее эгоистичное нутро. Да я лучше буду ходить в дырявых обносках, чем стану стервой, как она. — Я надеюсь, между нами нет никаких обид, Максуд? — обратилась я к алшеиху, который едва не поперхнулся вином.

— Нет-нет, что ты, — мотнул головой и улыбнулся. — Правда, я надеюсь, что мы еще когда-нибудь увидимся.

— Непременно, — кивнула я и, приняв его руку в качестве помощи, тоже взошла на ковер.

Заняла место перед герцогом и сразу накинула на свои плечи накидку. Не особо хотелось всю дорогу слушать ворчания леди Кассерген по поводу моей откровенной на ее взгляд одежды.

— Эгорт, я рад, что ты побывал дома, — уже другим тоном заговорил Максуд, прощаясь с другом. — Знаю, моя просьба остаться ничего не изменит. Просто не забывай, что где-то в Кхбит Табхан у тебя есть брат, который очень скучает.

— Я вернусь, Максуд. Я же говорил.

— Ты даже сегодня бы не пришел, если бы парни не высадили вас.

— Да, сегодня я проехал бы мимо. Но в следующий раз я вернусь навсегда. Обещаю. — Эгорт обнял его и похлопал по спине. — И передай Латифе, чтобы не обижалась, а то она назвала меня предателем, разревелась и заперлась в своей комнате.

— Ее не переубедить, — засмеялся Максуд. — Она успокоится, когда ты вернешься и больше не уедешь.

Они попрощались. Максуд отошел подальше, а Эгорт сел возле меня и погладил ворс ковра, указывая Аро его место. Между нами. Словно барьер.

— Латифа, — пробурчала я, — красивое имя. А Эри в курсе?

— В курсе чего? — невозмутимо спросил Эгорт.

— Что ты ей изменяешь?

— Я никому не изменяю.

— Но ты флиртовал с этой Латифой.

— У тебя паранойя. — Он сосредоточился на бахроме, подался вперед и провел по ней ладонью, после чего ковер начал набирать высоту.

Я отсела подальше от края, фактически зажав между собой и Эгортом его мягкого, но злого кота.

— Латифа — младшая сестра Максуда, — наконец признался Эгорт. — У меня к ней чисто братские чувства. Тебе легче?

Я отвернулась, притворившись, что любуюсь видом ночного пустынного города с высоты, а на самом деле пряча довольную улыбку. Да, черт бы его побрал, мне легче!

Глава 5. Ликроун

Полет на ковре-самолете оказался нисколечко не романтичным. Дышать было тяжело, в лицо хлестал ветер, иногда мимо проносились птицы, которых приходилось обходить и накреняться так, что булки сжимались. Я хваталась за все, что попадало под руку: за Эгорта, за ковер, за Аро. Даже падала назад, прямо в объятия герцога Дюрендского.

Через пару часов уже зуб на зуб не попадал. Пустыня начинала покрываться зеленью, вдали виднелись холмы и даже скалистые горы. Воздух становился не просто свежим, а ледяным. Замерзнув, я сделала попытку пробудить в Ирвине джентльмена, а заодно оценить реакцию Эгорта.

— Милорд, не поделитесь со мной своей накидкой? — спросила, поморгав. Улыбаться при этом необходимости не было. Рот и так занемел в странном широком разрезе.

— Да, конечно!

Он начал снимать со своих плеч плащ, но его обеспокоенная мама тут же остановила его. Как шаловливого маленького мальчишку в магазине игрушек. Схватила за руку и отчитала:

— Ирвин, ты же замерзнешь!

— Мама, какой я мужчина, если позволю замерзнуть женщине? — поспорил он.

— Этой женщине следовало одеться, — не упустила она возможности высказаться по поводу моего наряда. Забыв, что еще вчера моя нагота спасла ее эгоистичную шкурку.

Пока они перепирались, как со мной поступить, Эгорт молча сорвал накидку со своих плеч и накрыл ею мои. Окутал меня теплом своего тела и дурманящим запахом безумной силы и отваги.

Кассергены замолкли. Эгорт не болтал, а делал. Так что я, будь на их месте, тоже прикусила бы язык. Пока он не обозлился и так же молча не организовал им высадку без парашютов.

Не успела я поблагодарить его, как сверху опустилась еще одна накидка. Ирвин все же победил в словесной перепалке. Или доводы матушки были не такими уж железными, или стало стыдно, что необразованный свинопас превзошел его в манерах.

— На носу отбор, а ты сляжешь с хворью, — ворчливо прокомментировала его поступок леди Кассерген. — Между прочим, здесь еще одна женщина. С ней тоже можно было поделиться накидкой.

— На тебе шерстяной плащ леди Лаэль, — ответил ей Ирвин, — от лучших ткачей Тень-Леса. Не будь брюзгой, мама. Ты не замерзнешь.

Больше леди Кассерген не сказала ни слова, наконец позволив мне робко, но довольно произнести:

— Спасибо.

— Всегда к твоим услугам, — отозвался Ирвин.

Эгорт же мою благодарность проигнорировал. Он не видел ничего сверхвпечатляющего в том, что поделился с девушкой какой-то там накидкой.

Расслабившись в убаюкивающем тепле, я не заметила, как задремала. Проснулась от того, что кто-то легонько трясет меня за плечо. Приоткрыв глаза, увидела, что сплю на плече Эгорта, а на моих ногах лениво потягивается согревшийся Аро.

— Брысь! — фыркнула ему, согнав это зашипевшее чудовище. Потерла глаза и, зевнув, отлипла от Эгорта. — Уже прилетели?

Небо сияло новым рассветом. Золотые лучи грели зеленые холмы, промеж которых текли голубые ручьи. Это был вовсе не ледяной север, который я представляла в полете. Вполне себе красивое, теплое и милое место.

— Ликр-р-роун!!! — оживленно закаркал Карлуша, летящий впереди. — Добр-р-ро пожаловать в гор-р-род свадеб!!!

— Вообще-то, это мы должны сказать, — заметила леди Кассерген.

Мое терпение кончилось. Будь что будет.

— Но вы же не сказали, — ответила я ей, чем вызвала округление ее глаз.

Не собираясь играть с этой дамой в гляделки, я перевела взгляд туда, где возвышался потрясающий город в окружении каменных стен со сторожевыми башнями по всему периметру. Стены были высотой с пятиэтажный дом, но совсем меркли на фоне зданий. Я насчитывала восемь, десять, двенадцать, двадцать пять и даже сорок этажей в домах с красивыми куполообразными крышами, черепицей и шпилями. Они играли цветами, формой, фасадом. Абсолютно разные, но гармоничные в общей массе.

Крепость располагалась на берегу озера, фактически уходила своей западной частью в воду. И я на секундочку представила, как красиво на пляже на закате. Горожане, чьи окна выходили на запад, воистину были счастливчиками. Это же