Книга Её семья - Таша Таирова

нашего гостеприимного хозяина — просто Бернат Факете, но аналог отчества у них всё же есть, и это ничто иное, как девичье имя матери. Кстати, у них на родине оно указывается при каждом заполнении анкет или при любых официальных процедурах. Вот она, разница между нашими народами. Мадьяры выбрали в качестве идентификатора фамильной принадлежности имя матери. И я с ними совершенно согласна. Мать, я считаю, чаще важнее отца. И если они уважают этот факт, то здесь я уважаю их. Точка, больше сказать нечего. А то ты девять месяцев носишь крохотулю в себе, тебя тошнит, рвёт, в туалет сходить нормально не можешь, потом рожаешь хренову тучу времени, а у неё глаза папины! Ещё и фамилия, и отчество. Нормально? А мама так — рядом пробегала, бардак! Ой, смотри, а вот и волчата.

Они со смехом грузили тележку, а Марго тем временем продолжала свой рассказ:

— Первый муж Ларины был выходцем из венгерской диаспоры. Довольно известный архитектор. И совершенно запойный пьяница. Лара долго терпела, даже лечить его пыталась, жаловалась отцу — мамы у неё давно нет, умерла ещё довольно молодой. Отец запретил ей даже думать о разводе, всегда был на стороне мужа, а потом случилось несчастье — однажды этот алкаш опять напился, толкнул Ларину, она упала с лестницы и потеряла ребёнка. Разводились со скандалом, муженёк этот в прессе даже выл, что оговорили его, что на самом деле он золотой-серебряный, а жена, дрянь такая, по рукам пошла. А отец в такой тяжёлый для дочери момент промолчал. Даже в больницу не пришёл. И Лара его не простила. Из хирургии её уже Варягин на руках вынес и больше никуда не отпустил. Они уже четыре года вместе, и только сейчас Ларина забеременела, думали, что у них вообще детей не будет, а она моя ровесница, между прочим. А это и тяжело, и опасно — в тридцать восемь малыша ждать. Поверь, Пашка далеко не подарок, но я даже в страшных снах не могу представить, чтобы он на жену руку поднял! Да ты сама видела, он пылинки с неё готов сдувать. А вот и зайцы-побегайцы!

Настя задумалась и погрустнела.

— Ты о чём думаешь, Настюша?

— Отец тоже пил, Марго, но на маму никогда с кулаками не лез. Я этого очень боялась.

— А ещё чего ты боишься?

— Темноты боюсь, грозы, собак больших.

— А собак-то чего? Они в отличие от людей редко гадости делают.

— Однажды зимой меня соседская собака с ног сбила, её пьяный сосед ударил, а она на меня бросилась. Не покусала, но напугала сильно, а этот алкоголик смеялся. У нас там многие пили, дрались, особенно по пятницам. Но отец никогда не поднимал руку на маму. Он, конечно, много ошибок совершил, но ни я, ни мама биты никогда не были.

— Вот только за это я могу его простить, но всё равно не всё понимаю. Почему Бэлла уехала, почему ничего никому не сказала? Почему тебя скрывала? Чего боялась? Что мама с папой не примут её избранника? Или от внучки откажутся? Но они никогда никому не навязывали своё мнение, только советовали иногда. Кстати, их прогнозы всегда сбывались, а советы были правильными. Это я сейчас могу заявить со всей ответственностью. Так, сколько всего?

— Сотня основных и по десятку запасок.

— Прекрасно, пойдём с хозяином попрощаемся и домой.

— А заплатить? Мне Павел Андреевич так и сказал — я покупаю, а мне потом всё вернут.

— А ты Павлу Андреевичу так и скажешь — всё оплачено из благотворительного фонда семьи Факете. А с Лариной я поговорю. Ну, домой?

Глава 10

Маргарита услышала, как стукнула дверь, — Настя унеслась на работу. Сегодня должны быть известны результаты заседания приёмной комиссии, но почему-то Марго казалось, что не поступить в институт её маленькая девочка просто не может! Она будет студенткой и точка! Осталось вечером заехать к родителям и торжественно сообщить им об этом. А сейчас на работу, любимую работочку. Плановых операций сегодня не было, в ургентной хирургии полный штат, так что если не случится какой-нибудь форс-мажор, то она даже сможет оформить все истории болезни. И ждать новостей, главное, не сгрызть ногти до локтей.

Она вышла из квартиры, вставила ключ в замок и услышала за своей спиной тихое покашливание. Маргарита развернулась и чуть наклонила голову, рассматривая стоящего перед ней мужчину.

— Здравствуйте.

— Доброе утро. — Марго подняла брови и усмехнулась — хорош! Ах, как хорош! Смуглый или загорелый, выше неё, наверное, на голову, мускулистый, но не накаченный. Глаза серые, волосы выцвели на солнце — точно загорелый, губы, из-за которых девушки бы сошли с ума по пути к пластическому хирургу, — вообще, конечно, неприлично мужику иметь такие губы, сразу мысли дурацкие в голову лезут.

— Разрешите представиться. Ветреный Александр Сергеевич, ваш сосед.

— А, так это вы приобрели квартиру Эльманов! Значит, вы живёте над нами, да? Ну что ж, зовут меня Маргарита Башировна, — сказала Марго. — Фамилия моя — Вологодская, но не обольщайтесь, мягкостью продукта под этой маркой не обладаю. У меня не пошалишь. Вы пьёте?

— Да! — серьёзно ответил мужчина. — Как ломовой извозчик!

— Курите?

— Да! Паровоз отдыхает.

— По ночам скандалите?

— Непременно! Особенно ближе к полуночи.

— Неприличных женщин в дом водите?

— Обязательно! Как без них? Да и фамилия обязывает!

— Просто камень с души сняли, — облегчённо выдохнула Маргарита. — В кои-то веки нормальный жилец появился. А по профессии вы, простите, кто?

— Ваш коллега. Почти. Врач, только лечу четвероногих.

— Ух, нифига себе! — воскликнула Марго и крутанула в пальцах ключи. — Ладно я, мне всё это великолепие досталось от мужа. А вы? Неужели ветеринары так много зарабатывают, что имеют возможность покупать квартиры в таких домах, как наш? — Марго прикусила язык и прикрыла лицо ладонями. — Тихо, спокойно! Это так — мысли вслух, ответа на этот вопрос я не жду, забылась, прошу извинить.

Александр неожиданно громко рассмеялся и пожал плечами:

— Вы правы, зарплатами нас не балуют. Просто я долгое время работал за границей. Позвольте вас проводить? Дело в том, что лифт сегодня не работает.

Маргарита быстро закрыла замок и вложила свои пальца в протянутую сильную ладонь. С ума сошла, не иначе! Или звёзды сегодня не так стоят? Первый раз в жизни увидеть человека и неожиданно для себя самой не просто заговорить, а ещё и позволить взять за руку! У него аж челюсть оквадратилась!

Они спускались вниз по мраморной лестнице со стёртыми ступеньками и разговаривали так, будто были