Книга Конан и карусель богов - Ник Перумов

костей. Труп еще катился, когда в зверинце внезапно замерло все движение. Глаза тварей неотрывно взирали на черный ошейник – а затем с истошными визгами вся уцелевшая свора бросилась наутек, не слушая отчаянных криков жреца в коричневом плаще.

Аррадерс повернул к Конану забрызганное чужой кровью жуткое свое лицо-маску.

– Мой ошейник! – прохрипел он с несказанным удивлением. – Вот уж пригодился!..

Держа на виду внушительно свисавшую из его кулака черную цепь, Конан подобрал свой меч. Жреца в коричневом уже и след простыл; не приходилось сомневаться – он уже поднимал тревогу.

Выход из зверинца также оказался не заперт. Решетка поднималась вверх, и этого строители храма почему-то сочли вполне достаточным для того, чтобы безопасно держать сотни страшилищ совсем рядом с парадными залами храма.

Конан и Аррадерс вышли в коридор. Спутник Конана на ходу срывал когтями застрявшие на острие жала лохмотья омерзительной чужой плоти.

– Вот та лестница ведет во внутренний зал, – он вытянул руку. – Там для нас уже вовсю готовится теплая встреча…

– У них полным-полно лучников, – напомнил товарищу киммериец.

– Я пойду первым и как следует их напугаю, – усмехнулся Аррадерс мертвой, нечеловеческой усмешкой. Он похлопал себя по бедру: – Посмотрим, кто быстрее – их стрелы или мои прыжки!

Выход из коридора перекрывала двустворчатая дверь, запертая с противоположной стороны на засов.

– Здесь понадобится вся наша сила, – повернулся к киммерийцу его спутник. – Как только дверь рухнет, врывайся внутрь и падай на пол. Я постараюсь отвлечь на себя первый залп, а ты постарайся добежать до стрелков прежде, чем они дадут второй!

Взявшись за руки, Конан и Аррадерс отошли на несколько шагов, а затем разом с разбегу бросились на дверь, и – то ли петли оказались недостаточно прочны, то ли плохо были откованы крепления засова – строки разлетелись в разные стороны, и тьма подземелий сменилась светом масляных ламп, в изобилии развешанных по стенам зала с черной пирамидой.

Падая на руки и перекатываясь через плечо, Конан успел заметить густые ряды жрецов; блеск копий и мечей в их руках, натянутые луки стрелков и стремительно взлетевшее в неправдоподобно высоком и длинном прыжке тело Аррадерса с поднятым мечом и выставленными вперед когтями; хвост его был поджат, готовый ударить в любое мгновение.

Аррадерс оказался прав. Первый, самый тщательно нацеленный залп лучников пропал даром. Стрелы со свистом и звоном ломались о камни, однако никому не удалось задеть бывшего слугу Сета. И, пока Аррадерс совершал свой достойный восхищения прыжок, Конан с мечом наголо мчался прямо на шеренгу жрецов, и из горла киммерийца рвался самый страшный боевой клич из всех когда-либо раздававшихся среди холмов его родины, Страны глубокой ночи…

Несколько стрел все же мелькнули и над головой северянина, а одна даже оцарапала ему левое плечо – он не обращал на них внимания. Подобно медведю, врезавшемуся в густую собачью свору, киммериец налетел на жрецов, и его клинок взметнулся в привычной кровавой работе.

Перед Конаном мелькала череда искаженных гневом, яростью, страхом лиц, мелькали руки, ноги, плащи, щиты, копья; сперва жрецы пытались окружить его и пустить в ход пики…

Острие разорвало бок куртки Конана; взмахом меча киммериец перерубил древко, рванул свободной рукой обрубок, выдернув из строя незадачливого копейщика, в спину которого тотчас ударило сразу три пики, предназначавшиеся северянину; прежде чем поразившие своего же собрата копейщики поняли, что к чему, и выдернули пики, Конан уже оказался возле них, тремя ударами повергнув на пол три разрубленных от плеча до пояса трупа.

– Эге-гей, Конан из Киммерии! – донесся до него крик Аррадерса. – Держись, я иду, я иду к тебе!

Сплошная стена коричневых и серых плащей распалась; не успевший отскочить жрец схватился обеими руками за пробитое острым жалом горло и беззвучно упал, страшно выкатив уже незрячие глаза; отпихнув его тело в сторону, возле Конана оказался Аррадерс, с головы до ног покрытый пятнами крови, уже не разобрать, своей или чужой…

– Направо – к выходу! – гаркнул он, нимало не заботясь о том, что его услышат их враги.

Даже при всей своей гибкости и ловкости киммериец с величайшим трудом успевал отбивать сыпавшиеся на него со всех сторон удары и выпады. Спина его покрылась потом, рука, сжимавшая меч, начинала неметь… Хотя немало копий было уже обращено в бесполезные обрубки и немало вражеских тел осталось лежать с разрубленными головами и отсеченными конечностями, жрецы, точно безумцы, забывшие о смерти, не отступали. С истеричными взвизгами «О Сет!» они кидались прямо на Конана с Аррадерсом и погибали – однако на их место вставали новые и новые.

Долго так продолжаться не могло. Киммерийцу удалось избежать тяжелых ран, зато вроде бы мелких порезов становилось все больше, а рана, полученная в схватке с Аррадерсом, когда тот еще не избавился от черного ошейника, вновь раскрылась; и самое главное – бритоголовый жрец, судя по всему главный, искусно уклонялся от боя, держась в задних рядах и криками подбадривая своих. Конану никак не удавалось прорваться к нему.

И тем не менее заветная дверь приближалась. Киммериец отлично понимал, что бой не прекратится, когда они окажутся во внешнем зале, – и все же в те мгновения эта дверь была единственным смыслом его жизни. Дойти до нее! – а все прочее казалось уже неважным…

Копье скользнуло вдоль лопаток Конана, разорвав кожу. Ответный взблеск меча, принадлежавшего Гатадесу, – и противник опрокинулся навзничь с разрубленной наискось грудью. Второе копье, также нацеленное в спину киммерийца, отбил своим плечом Аррадерс, а ядовитое жало довершило дело.

Эта пара оказалась последней. Конан и его спутник очутились на пороге внешнего зала. Только теперь бритоголовый жрец, кажется, сообразил, что следует делать, и стал командовать отход – чтобы освободить место для лучников, – однако он жестоко ошибался, если полагал, будто киммериец и бывший прислужник Сета будут дожидаться окончания маневра. Путь наружу был свободен, и Конан рванулся к спасительному проему так, что в ушах засвистел ветер. Рядом с ним огромными прыжками мчался Аррадерс.

На бегу киммериец петлял, как заяц, из стороны в сторону, чтобы сбить прицел лучников, – это была не трусость, а военная необходимость, которой не должен пренебрегать всякий воин, желающий дожить до победы, – и все же две или три стрелы ужалили его – по счастью, лишь слегка задев плечи и бок…

Конан и его спутник с разгону вылетели в спасительную черноту окружавшей храм ночи, и Конан тотчас же услыхал желанный звук – где-то впереди нежно пела флейта Айаны, указывая им дорогу.

– За мной, Аррадерс, не отставай! – на бегу прохрипел Конан, из