Книга Маски сбежавшей невесты - Анастасия Волжская

— Может, в следующий раз пойдем вместе? Селия была не особенно разговорчива, но она вскользь упомянула Вест-холл. Твой родной пансион, Эв, — не увидев на моем лице ни капли интереса, с нажимом добавила Лоррейн. — Разве это не здорово? Поговорите о знакомых местах, вспомните любимых воспитательниц и вкус пирога с тыквой и сливками. Может, и о Мэрион посплетничаете — Селия примерно моя ровесница, а младшие девочки обычно с обожанием смотрят на старших пансионерок. А я тем временем со скучающим видом поброжу по гостиной и поищу зацепки и тайники.

Меня прошиб холодный пот. Вот только бывшей «соученицы» мне не хватало!

— Лорри, — постаралась я придать возражениям мягкость и стройность. — Не думаю, что это хорошая идея. Мисс Фаулер — фрейлина ее величества. Она добилась в жизни куда больше, чем я, и не думаю, что компания служанки придется ей в радость.

— Не служанки, а компаньонки. И… ну глупости все это, Эв! Не вижу причин, по которым кто-то может считать ниже своего достоинства общение с тобой. Ты самая честная и порядочная девушка из всех, кого я знаю. А происхождение… да кого это вообще волнует?

— Много кого. К тому же, не очень-то вежливо приводить на чай непрошенных гостей, а потом еще гулять по чужим покоям, словно ты какая-нибудь воровка. Давай оставим Селию на потом, а пока попробуем поискать другие зацепки.

Лорри поскучнела, но, к моему величайшему облегчению, согласилась, что рыться в комнате Селии в присутствии хозяйки однозначно не стоит.

В поисках способа незаметно пробраться в бывшую спальню Мэрион мы не забывали и о других вариантах. Юная графиня втайне от меня решилась завести разговор с некоторыми из старших фрейлин, но лишь убедилась, что те действительно не нашли ни одного доброго слова в адрес девицы Вестерс. Я, в свою очередь, попыталась поговорить со слугами, но наткнулась на глухую стену отрицания и страха. В этом явственно чувствовалась рука лорда Коула, так что пришлось прекратить расспросы, пока на нас с Лорри не донесли, кому следует.

Так прошла неделя. И не успели мы опомниться, как подошел срок первого бала дебютанток. Тогда — то у юной графини и родился этот план…

Оглушительный звук фанфар — придворный оркестр занимал соседний балкон, и оттого слышимость наверху была едва ли не лучше, чем в самом зале — заставил меня подскочить на месте, испуганно прикрывая ладонью вспыхнувший огнем камень. Вокруг моментально воцарилась абсолютная тишина, будто слуги разом забыли, как дышать. Лорды и леди внизу тоже остановились. Зазвенели отставляемые бокалы, зашуршали юбки. Сквозь завитки перил я разглядела, как придворные выстроились в две длинные колонны, протянувшиеся от дверей до полукруглого возвышения, на котором стояли два трона — Золотой, окруженный ореолом изогнутых лучей, и Серебряный, за которым начищенным диском сияли луна и звезды.

— Его величество Солнцеликий Император Айоны, — прокатился по залу трубный голос распорядителя государственных приемов. — И ее величество Луноликая Императрица.

Сотни голов синхронно склонились в поклоне. Слуги, затаив дыхание, прильнули к ограждению балкона в ожидании появления сиятельной четы. Медленно и торжественно распахнулись двери.

Я зажмурилась, ослепленная внезапным ярким светом, и пропустила, как Император и Императрица вошли в зал. Четыре огромных люстры по тысяче свечей каждая не могли сравниться с сиянием, исходившим от Солнцеликого правителя великой Айоны. Он был точно оживший памятник, отлитый из чистого света. Крупный, с голубиное яйцо, камень силы сверкал в короне из белоснежных лучей то оранжевым, то зеленым, то насыщенно-синим. А вокруг…

Вокруг было только сияние.

Казалось, будто само солнце, закончив дневные заботы, спустилось к людям, чтобы почтить присутствием скромный человеческий бал.

Смотреть на Императора было физически невозможно — свет выжигал из памяти все черты, заставляя забыть и фигуру, и даже детали костюма Солнцеликого. Высок он или низок? Осанист или сутул? Грузен или подтянут? Я глядела, смаргивая слезы, на шествующую вдоль ряда подданных светящуюся фигуру и не могла дать ни одного ответа. Только цвет глаз, насыщенно-синий, словно два чистейших сапфира — и свет, свет, свет.

А рядом плавно, словно лебедь по глади пруда, плыла Императрица. Луноликая во всем казалась противоположностью супруга. Император был светом, она — тьмой. Широкое платье цвета ночи, расшитое крохотными блестками драгоценных камней-звезд, агатовый веер, темные кружевные перчатки. Но черный цвет вопреки всему не выглядел траурным. Напротив, манил загадкой, как притягивает и завораживает ночь, время тайн и откровений.

Лунный свет стекал с ее лица и длинных светлых волос серебристой вуалью. Высоко поднятую голову венчала сверкающая корона. И камень силы — меньший, чем у супруга, но так же переливавшийся всеми цветами радуги. Когда-то давно, когда леди Гвеновид была ещё принцессой Фрейленда, граничащего с Айоной по холодным водам Северного моря, поговаривали, что она считалась на родине непревзойденным мастером над зверем. Но брак с будущим Императором, проведенный по всем правилам древних ритуалов, напитал ее тело магией истинных правителей, и теперь Луноликой, как и ее Солнцеликому супругу, подчинялась вся магия нашего богатого края.

Поднявшись на возвышение, Император и Императрица повернулись лицом к поданным, осеняя зал благостным светом собственного величия, и одновременно заняли места на тронах. Небрежный жест Солнцеликого — и сияние его маски немного утихло. Теперь в ярком свете можно было различить очертания белого с золотом камзола, белых брюк, белых сапог. На пальцах, затянутых в белые перчатки, сверкали золотые перстни — ровно семь, по одному на каждую грань магии, которой владел Император.

— Слава Солнцеликому! — дружно грянул хор согнувшихся в поклоне придворных. — Слава Луноликой! Ура! Ура! Ура!

Император взмахнул рукой — и все затихли.

— Πриветствуем вас на Дворцовом острове, — голос Солнцеликого, казалось, звучал одновременно отовсюду, громкий, раскатистый. — Прежде чем мы откроем сезон, наша сиятельная супруга хотела бы взять слово.

— Дорогие мои, — Императрица, напротив, излучала вкрадчивую нежную мягкость. — Сегодня мой сад пополнится двумя десятками достойнейших юных леди, и я надеюсь, что вы, мои Рыцари, — она обвела взглядом зал, улыбнувшись молодым лордам, — будете к ним благосклонны. Проявляйте уважение и деликатность, знакомьтесь, веселитесь, влюбляйтесь, и я надеюсь, что к концу сезона мы с вами сыграем не одну прекрасную свадьбу.

Луноликая повернулась к супругу, и тот небрежно кивнул. Распорядитель, повинуясь безмолвной команде, прочистил горло.

— Графиня Келлия Уилкинс представляет мисс Черити Харт.

Бросив короткий взгляд на двери, где появилась первая дебютантка, и мельком пожалев, что не успею увидеть представление Лорри, я аккуратно протолкалась к выходу с галереи.

Πора.

* * *

Коридоры дворца были безлюдны — во время первого бала сезона жизнь императорской резиденции концентрировалась вокруг Золотого зала и прилегающих к нему просторных галерей, где до глубокой ночи не умолкала музыка и не иссякало легкое вино. Даже слуги от горничных до гувернанток и личных камердинеров стремились ухватить часть общего веселья. Те из них, кто не были заняты хлопотами на кухне или не прислуживали в залах, с любопытством подглядывали за празднеством, чтобы не пропустить назначение масок и танцы.