Книга Город-Поезд - Джон Голд

— Герой, что взял имя Корза, получил его в честь Каркозы, города, куда уходят души после смерти. Городом правил «Король в Желтом» или «Желтый Король». Сущность без имени, и потому ею может стать каждый. Корза… он заставлял вас кричать его имя! Люди умирали с именем Корзы на устах. И всё это ради того, чтобы создать свой эпос.

— Корза? Герой? — при мысли о том, что Корза может быть героем, у меня мороз по коже пробежал. — Да я его скорее демоном назову! И буду молится за его упокоение!

Азанти равнодушно пожал плечами. Он снова говорил так, будто знал, как я отреагирую.

— Он забирал у вас имена, заставлял верить в себя, а потом медленно убивал. Всё ради того, чтобы души погибших в своем посмертии служили ему в развитии эпоса.

Цену наших жизней приравняли к какому-то там эпосу?! Да это бред!

— Какого ещё эпоса?

Ответил уже Крэстос, сохраняя ледяное спокойствие.

— За каждым героем стоит легенда, которую он сам себе создает. Легенда — это и есть эпос! Чем сильнее люди верят в эпос, тем сильнее становятся умения героя. И тем больше у него открывается новых умений. Но как обычно, не больше десяти умений на одного героя.

Надо было доверять интуиции в начале разговора. Уже тогда мне почудилось, будто эта пара героев чем-то похожа на Корзу.

— Даже и не думай, Кхан! — от слов Азанти у меня возникло ощущение, будто к горлу приставили нож. — Древние что-то вроде саранчи, пожирающей все цивилизации на своем пути. Исчезновение Предтеч — дело их рук. Так, что, считай, что мы — герои, защищающие людей от таких мразей, как Корза!

Из дальнейшего объяснения я понял, что герои бывают минимум двух видов. Одни служат Предтечам и защищают людей. А другие — Древним Богам и рассматривают тех же людей в роли кормовой базы. Правительство же старается скрывать факт существования темных героев, так как это в плохом свете выставляет светлых.

Каждый такой герой — это ярко выраженная индивидуальность! Герой-палач Киридос, герой-любовник Пан, героиня холода Кассиопея. Их набор умений всегда соответствует их прозвищу. Герои, они как сердце или печень в культурном теле общества Города. И они же могучие колонны, на которых этот самый Город стоит. Не будет героев, и общество рухнет, столкнувшись с аколитами Древних. Тот самый смертельный Туман, возникающий даже внутри Империи, тоже дело рук Древних.

В этом разговоре я для себя выявил самое важное — Корза, мать его, личинка ядерной бомбы. Герой, поклоняющийся Древнему! А может и такая же супер-убивашка, как и Крест. И, что хуже всего, Корза занят созданием эпоса, дабы развить свои героические умения.

Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ! Лучше бы я всего этого не знал. Спал бы спокойно и думал, что мне просто снятся кошмары. Вдобавок, я пропустил мимо ушей самое важное.

Имя — это ключ к душе. И этот самый ключ Корза пустил в дело уже следующей ночью.

Глава 5. Империя в надежных руках

Собрав всех своих сторонников в капище, скрытом от глаз посторонних, Корза напрягся и произнес ритуальные слова так, что стены здания заходили ходуном.

— Во имя моё, во славу мою! Ибо я тот, кто забирает имя и уходит с ним во тьму!

За дни, прошедшие с момента последней успешной жатвы, Корза восстановил силы и откровенно заматерел. Плечи стали шире, черты лица огрубели, а голос… человек уже не мог бы так говорить. Звуки, нотки, интонация, суть слов — речь героя касалась самой человеческой души. И если воля человека слаба, Корза вывернет её наизнанку. А потом заставит добровольно агнца умереть, став ступенькой в лестнице его собственного могущества.

Сегодня в зале собрались двадцать семь аколитов из низшей ступени в иерархии культа Древнего Хастура «Неизрекаемого». Глаза горят фанатизмом, тела напряжены. Все они вкусили кровь Хастура и погубили минимум по одной жертве. Итого двадцать семь душ, связавших себя нитью судьбы с «Неизрекаемым». Этого больше, чем достаточно для задуманного ритуала.

— Мне нужны ваши сердца, братья! — Корза прошелся вдоль зала, ловя на себе взгляды фанатично горящих глаз. — Сердца и умы! Мне плевать на мелких рыбешек, что сбежали с вокзала. Их имена уже известны Неизрекаемому. Без разницы, как именно они сдохнут. Под колесами грузовика, от старости в постели или со ржавым ножом в печени. Хастур заберет их неприкаянные души! Я же…

Слова, произносимые Корзой, наполнилась властью. Той самой властью, что отличает истинного героя от Одаренных. Власть над эмоциями! Над волей других! Власть над гранями жизни и смерти, коей обладают только слуги Древних.

— Я жажду мести! — тёмного героя затрясло от избытка эмоций. От его голоса у аколитов волосы на затылке зашевелились. — Злой, жестокой, мерзкой и сокрушительной! Такой, чтобы ни одна шавка из Тальзеура не смела даже смотреть в сторону слуг Неизрекаемого. А такого не добиться, если мы будем прощать этим безымянным овцам факт… побега из загона. Я жажду мести! Причем показательной! Такой, чтобы ни один мундирник, ни один вшивый героишка не смел даже думать о том, чтобы встать у нас на пути. Ради этого я убью тех сопляков, что пробудились у нас под носом.

Корза кивнул сутулому горбатому Ключнику. Сам Древний выбрал этого неказистого аколита на роль слуги. Все эти месяцы горбун отвечал за проведение ритуалов и умерщвление безымянных, чьи имена и души уже находились во власти Хастура. Ключник мало того что лишился в аварии ноги, так еще и половина его внутренних органов теперь могла работать только за счет силы, что даруется Древним. И эта же сила сделала его кровь черной, как смола.

Ведомая волей Неизрекаемого сгорбленная фигура Ключника, перерезав себе вены, начала чертить кровью на полу капища ритуальный глиф — черный вихрь Неизрекамого и тысячи глаз его последователей.

Не прошло и минуты, как нарисованные кровью глаза на полу капища вдруг ожили, уставились на своего уродливого создателя. Великий Древний откликнулся на зов Ключника! Тот сухонькой, всё ещё окровавленной рукой указал на пылающего яростью Корзу.

В следующий миг кровавые глаза поползли по полу по хаотичным траекториям, заставляя аколитов охать от удивления. Древний, позабытый самим временем бог, показал свою силу. И это тут, на Земле! В мире, где маны толком нет.

Кровавые рисунки окружили Корзу и стали нетерпеливо дергаться, ожидая приказа.

— Роберт Кхан, Виктория Скворцова, Олег Кольчугин, — власть сочилась сквозь слова тёмного героя. Ибо слабого эти мелкие твари слушать вообще не станут. — Залезьте в каждую зловонную дыру! В каждую разрытую могилу и выгребную яму! Найдите мне их!

Часть глаз Хастура исчезла, растворившись в тенях аколитов. Так на время действия ритуала эти безмозглые кровавые гончие получали источник маны. Сами люди, восхищенно перешептываясь, расселись на полу в форме вихря-конуса, между человеческими рядами которого сама собой текла кровь Ключника. Неважно, сколько её вытечет из горбуна. Великий Древний сегодня не даст ему умереть так просто!