Книга Кара Тель - Степанида Воск

И как только я обратила на него внимание в том ресторане?

А почему нет? Спросил внутренний голос. Мужчина видный. На такого грех не посмотреть. В форме так, вообще, огонь. Можно использовать в качестве модели на плакаты с лозунгом «А ты записался в ряды вооруженных карателей демонстрантов?».

Мысленно захихикала.

- Ой, - воскликнула женщина, задергав рукой. - Жжется.

Я посмотрела на ладонь - красная, словно обварена кипятком.

- Еще тошнит или уже нет? - спросила, разрывая контакт. Кажется, я переборщила с лечением. Все же при непосредственной передачи силы сложно контролировать ее объем.

- Что тут происходит? - рявкнул офицер, появившийся в проходе.

- Она меня обожгла, - принялась жаловаться женщина, показывая руку. На коже волдыря не было, а краснота все еще присутствовала, выдавая мое воздействие.

- Вот, дура! - воскликнула девица с другой стороны. И непонятно к кому относился возглас, ко мне или к пышногрудой соседке.

Думала, что за нами никто не наблюдает, а оказалось, что все несколько иначе.

В глазах офицера я увидела свой приговор. Надо же было так бездумно вляпаться. Похоже, что одним штрафом за несанкционированный митинг я не отделаюсь.

Вот и помогай после этого людям, думала я, когда меня вели по коридору полицейского участка. На допрос. Как сказал конвоир, не отстававший ни на шаг.

Лучше бы я дала себя обрыгать, запоздало подумала, входя в полутемную камеру с прозрачным окном на всю стену.

Это я вляпалась. Сходила на мирную демонстрацию, что называется.

- Ожидайте, - коротко сказал офицер, оставляя меня одну.

Чего ожидать? Кого ожидать? Я испуганно посмотрела вслед мужчине.

Поежилась.

Как-то в один миг стало холодно. Обхватила себя руками. Или это от нервов? Точно и не скажешь. Термометра на стене нет. Прошлась из стороны в сторону. Пять шагов в одну, пять в другую. Потом опять. Пять туда, пять обратно. И так несколько раз.

Казалось, будто стены давят со всех сторон. Если замереть, не двигаться, то они сожмут, расплющив.

Похоже, что у меня приступ клаустрофобии. Хотя ею никогда не страдала. Даже в лифтах.

Сразу в голову пришли мысли о пытках во время допроса. Я бросила взгляд на блестящий, словно отполированный лицами преступников, стол. На стул, стоящий параллельно к крышке стола.

Когда-то я слышала, что в пыточных камерах стулья так же как и столы прикручены к полу, чтобы задержанные не могли использовать их в качестве оружия.

Я с подозрением посмотрела на предметы мебели. Возникло желание проверить догадку.

Подошла ближе. Потихоньку тронула стул. Не двигается. Я толкнула его чуть сильнее. Стоит на месте.

- Его надо оторвать от пола и переставить на другое место. Он на магнитных защелках, -резко повернулась на голос.

В комнату неслышно вошел полицейский. А я даже не слышала. И как у них получается двигаться, словно они коты, а не живые люди.

Этот солдат империи отличался от предыдущего лишь цветом волос, да большей уверенностью в глазах. В них прямо читалось «ну что, детка, попалась?».

- Спасибо, - поблагодарила. Воспитание его не спрячешь, оно отовсюду лезет.

- Присаживайтесь, - не попросил. Приказал.

Я на миг замешкалась, но указание выполнила.

Мужчина уселся напротив меня. Положил на стол папку. Вытащил чистый бланк. Явно намереваясь заполнить.

- Как зовут? - вопрос вроде бы обыкновенный, но тон, которым его произнесли, заставил скривиться.

Пренебрежительный. Высокомерный.

- Тельма Карс, - знала, что все равно узнают.

Мужчина на меня взглянул несколько иначе.

- А кем тебе доводится Раймон Карс? Родственник или однофамилец?

- Отец.

- Хм, - хмыкнул мужчина и откинулся на спинку стула. - Так-так-так, - постучал он пишущей ручкой по столу. - Что же забыла девочка из богатенькой семьи среди отребья и отщепенцев? - презрительно спросил он.

- Они никакие не отребье и вовсе не отщепенцы. Они такие же люди, как мы с вами, -воскликнула в ответ.

- Ох, какая горячая девочка, - произнес он. - Я посмотрю как ты запоешь, после ночи проведенной в общей камере. По глазам вижу, что ты даже не представляешь что это такое.

Мужчина встал из-за стола и приблизился, а потом и вовсе зашел за спину.

- Вот только не надо мне угрожать. И попрошу мне не тыкать, - произнесла холодно, выпрямив спину. Мамины уроки вспомнились сами собой.

Нельзя показывать страх. Ни в коем случае. Никому и никогда.

- Решила сыграть со мной, девочка? Указать мое место? - шепот возле уха. И мужчина нависает надо мной, заключая в кольцо рук, упираясь в кромку стола. - А ты не подумала, девочка, где именно ты оказалась? И что я не у тебя в гостях. А ты у меня. И я волен сделать с тобой что угодно.

- После того, как предоставите мне адвоката, - мой голос звенел от напряжения. - Тогда сможете меня допросить. А пока его нет, будьте добры отойти от меня на пару метров. У вас изо рта плохо пахнет.

- Молчать, - со всей силы он шлепнул ладонью по столу. - Никчемная высокомерная сучка.

От резкого звука я вздрогнула. Но лишь сильнее сжала зубы. Не позволяя страху затопить изнутри.

- Не кричите на меня. Вы нарушаете статью семьдесят девять Конвенции о защите прав заключенных.

Я буквально спиной ощущала, как изменился в лице мужчина.

- Что ты сказала? - офицер руки убрал, зато резко схватил за спинку стула и развернул его вместе со мной к себе лицом.

Теперь я могла видеть мужчину целиком и полностью. Перекошенное лицо, пугающий взгляд, сжатые кулаки. Кажется, я наступила на больную мозоль офицера.

- Пугая меня резкими звуками вы нарушаете статью семьдесят девять Конвенции о защите прав заключенных, которая запрещает пытки, издевательства и любое другое физическое и моральное насилие над людьми. А оскорбления не красят офицера полиции, - не знаю, откуда у меня силы взялись выдать всю эту тираду.

- Значит, слушай меня, сучка аристократическая, сейчас, я тебя допрошу без какого бы там ни было адвокатишки. Ты мне во всем признаешься. И в организации незаконного собрания ушлепков, и в применении магии над другим физическим лицом, не имея на то лицензии,- он перевел дух. -А не признаешься, будешь куковать ночку среди проституток и воровок. Они быстренько тебе рога-то пообломают. И хорошо, если выйдешь оттуда с одними синяками, а не порванной до самого горла. Ты когда-нибудь целовалась с женщинами? - он провел кончиками пальцев по моему подбородку.

- Нет, - выдавила из себя, смотря в лучащиеся яростью глаза мужчины.