Книга Апостолы игры - Тарас Шакнуров

– Где ваши руки, бейте в ладоши, суки!23 – Римлянин поздоровался с ними цитатой, чем заслужил сердитый взгляд Юрги. И хотя заметить этого взгляда он не мог, почувствовал сразу. – Да ладно, Юрга, они же на этом концерте были. Я же не «Побрей Пизду»24 при вас с Викой выкрикиваю…

– Вот именно это ты сейчас не сделал, – фыркнула его спутница. – Здравствуй, Виктория, привет, Жильвинас. Как вам концерт?

– Восхитительно! Я полностью сейчас понимаю Артура, сама до сих пор под впечатлением… – Вика дружелюбно улыбнулась Юргите, давая понять, что всё нормально и поведение Артурчика – это действительно не то, из-за чего, по крайней мере в данной компании, его девушке стоит переживать. Юрга чуть облегченно улыбнулась в ответ:

– А мне, если честно, так себе. Не мое это… Но Артур очень настаивал, и… – тут Юрга замялась. – В общем, нужно же иногда получать новый опыт, правда?

– Правда, – кивнул Жильвинас. Он уловил заминку в речи девушки, Юрга не хотела обсуждать с ними проблемы Артура. Спросил нейтрально – Как ваши дела вообще?

– Ай, – Римлянин махнул рукой. – Я у Саулюса на складе подрабатываю и активно работаю над несколькими новыми проектами, посмотрим, что получится… Юрга – всё в разъездах – дефиле, фотосессии. В общем и не видимся почти последнее время… А так – нормально. «Не опускаем головы, даже когда не везет»25, чё…

– Ладно, было приятно, – почувствовав, что Артур приблизился к скользкой теме, Юрга потащила парня к выходу. – Встретимся ещё!

– Бывайте! – помахали им в ответ Жильвинас с Викой. Когда парочка покинула «Forum Palace», Вика вздохнула.

– Мне не по себе от её присутствия рядом. Не может женщина быть такой красивой… Как вы вообще, глядя на нее, ещё о чём-то думать можете?

– Ты знаешь, у меня очень натренированная выдержка, – улыбнулся Уж. Вика кивнула. Резко, не давая молчанию успеть опуститься на столик, Жильвинас сказал первое, что ему вспомнилось:

– Ты знаешь, они же поженились!

– Кто? – вынырнув из начавших затягивать ее воспоминаний, Вика непонимающе посмотрела на друга. – Артурчик с Юргой?

– Не, Заяц с Нерингой. Еще весной.

– Ого… Там, я так понимаю? Могли бы и пригласить, мне кажется… Как прошло?

В голосе Виктории так явно прорезалась обида, что Жильвинас рассмеялся:

– Вот! У меня точно такая же реакция была, как узнал! А они, оказывается, вообще никого не звали и ничего не делали: взяли двух своих соседей в качестве свидетелей и поехали в местный аналог ЗАГСа. Говорит, потом даже не особо праздновали: распили дома бутылочку на четверых и всё.

– Ясно… – Вика повела по столу бокалом, вспоминая Нерингу. Девушка в жизни Андрея появилась практически в то же время, когда все остальное из нее начало выпадать. И по всему выходило, что именно она послужила тем спасательным кругом, который удержал Зайца на плаву. Если, конечно, не считать, что он все-таки пошёл ко дну. – В общем, они красивая пара. Он же с ней счастлив, правда?

Теперь пришел черед Ужа задуматься.

– Она мне нравится, – наконец, сказал он осторожно. – И я уверен, что им очень хорошо. Я иногда боюсь, что им слишком хорошо друг с другом…

– А что, так бывает? – Вика с вызовом посмотрела в глаза Жильвинасу. Прошло столько лет, и через все эти годы им удалось пронести свою дружбу и по большей части невыраженную увлеченность друг другом, но отголоски той игры, которую в самом начале упорно вела угловатая девочка-подросток, нет-нет, да начинали звучать в их разговорах. И в таких случаях Уж отыгрывал свою партию по давнишнему, неоднократно доказавшему свою эффективность сценарию: не замечал её намёков.

– Не знаю… Понимаешь, я последний, кто будет спорить с неисповедимостью путей Господних. И, конечно, вполне возможно, что тихое скромное семейное счастье вместе с Нерингой где-то в английской провинции – это и есть предназначение Зайца. Но я никак не могу прогнать от себя мысль о том, что если бы Неринга не появилась в его жизни – он бы попсиховал из-за того, что всё в системе неправильно какое-то время, и вернулся бы к общественной деятельности с новыми силами – чтобы делать Литву лучше. Потому что по моим ощущениям, когда он хотел этого – это было правильно. Хотя… – Жильвинас закончил свою мысль ироничной улыбкой, – кто я такой чтобы спорить с Всевышним о предназначении третьих лиц?

– Кто, если не ты? – улыбнулась в ответ девушка. – Ты же единственный адвокат перед Богом для меня, Зайца, Артурчика и многих других… Кстати, ты заметил, что мы – последние оставшиеся здесь люди, не считая крайне недовольного нашим присутствием персонала?

– Действительно, – огляделся по сторонам Жильвинас. – Отвезти тебя домой или, хочешь, еще куда-нибудь заедем посидеть?

Как бы то ни было, им до сих пор нравилось в компании друг друга.

* * *

«Два Ка» приехали первыми. Жильвинас на звонок шапочных знакомых из юности отреагировал на удивление спокойно: первым делом уточнил нужна ли его помощь в качестве священника и, выяснив, что речь идет о деловом предложении в другой сфере, пообещал проверить, что у него со временем и перезвонить в ближайшее время. Перезвонил через час и поинтересовался подходит ли Каролису три часа дня во вторник в Акропольской26 «Pizza Jazz»27 – за теми столиками, что возле ледовой арены. Лиздейке подходило. Сейчас он, готовясь к предстоящему разговору, сидел, закрыв глаза, слушая как недоумевал наблюдающий за нелепыми движениями подвыпившей молодежиКость:

– Ладно, предположим, ему Акрополь удобно, понимаю. Но что, он другого кафе здесь выбрать не мог?

К-1 улыбался. Утром, впервые после разговора в школе вышел на связь Демон. Вышел и сообщил, что ЗАО «Дворняги» становятся генеральным спонсором, или одним из таковых, сборной Литвы по баскетболу, а Вайдас Балтушайтис, Повилас Микщис, Михаил и Дмитрий Огневы – её игроками. Спонсорство «Дворняг» было подано безапелляционным ультиматумом, но Каролис спорить и не собирался. Как руководителю команды ему нужно было думать о спонсорах – финансовая помощь Олимпийского Комитета собираемой Каролисом баскетбольной команде была ещё под большим вопросом. Теперь, ещё до встречи со вторым потенциальным разыгрывающим сборной, получалось, что собрана половина необходимой дюжины. Первый этап сумасшедшего плана воплощался в реальность удивительно легко и это радовало. Настораживало, конечно, тоже, но, понимая, что всё самое сложное ещё впереди, Лиздейка предпочитал радоваться. Поэтому и на недовольства Кости он отвечал примирительно: