Книга Парфюм для студентки - Анна Леманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— На полу, так на полу! — перебивает его Маша — Я сейчас скажу Тиму он принесет вам матрас и все необходимое.
Пройдя в комнату и закрыв дверь, хочу громко выругаться, но вовремя себя останавливаю. Дом полон детей.
— Сейчас принесут матрас сделаем вид, что довольны, а потом на кровать вместе ляжем, — рассказываю план действий Еве.
— Нет, — произносит Ева, глядя на кровать — Я с тобой не лягу! Спи на матрасе!
— Пфф, нет! — заявляю я и пристраиваю чемоданы у кресла.
— Тогда на матрас лягу я! — угрожает Мицкевич, скрестив руки на груди.
— Отлично! — произношу я. — Ванная там! — показываю пальцем на противоположный конец небольшой спальни.
Пока Ева в ванной переодевалась в черную пижаму, состоящую из штанов и майки, я успел поболтать немного с Тимом, расстелить Еве матрас и конечно же переодеться сам. А точнее раздеться до боксеров. Запрыгнув в кровать, стал ждать Еву.
Скромно поправляя свою пижаму она дошла до матраса и легла на него, буркнув:
— Спокойно ноги!
А у меня глаза на лоб полезли. Это надо же такую пижаму надеть? Кто сейчас такую носит? А как же мини-шортики? Топики? Где торчащие соски? А?
А ей как назло идет!
Размечтался ты, Кирилл! Размечтался!
Думал соблазнишь ее, а нет…
Сам этого не хочешь!
Боишься?
Боишься, что исчезнет этот ангельский цветок, что только что вышел из ванной.
Знаешь, ведь, что испортишь ее своими ручонками.
Или наконец мозги на место встали и понял, что не все девушки хотят быть с тобой?
И ты не всем готов ломать жизнь?
Бред!
Это все ее пижама!
Пижама Антисекс!
— Сладких снов, сладкая! — поддразнил ее.
— Спи уже. И так без сладкого на ночь остался! — огрызнулась Мицкевич в ответ.
Несколько часов воротился в кровати пытаясь уснуть. Пересчитал всех овец, крутился туда-сюда и все никак.
И лишь потом понял, что не дает мне уснуть!
Ева, мать ее, с ее дурацкими принципами!
Сложно со мной было лечь?
Нет, блин, Гордая!
Тьфу на ее гордость!
Ненормальная!
Ворча подошел к ней, взял на руки и перенес на кровать. К счастью, она не проснулась, и я не получил очередную пощечину.
Положил ее на холодную подушку, накрыл одеялом и лег по другую сторону, укрывшись этим же одеялом.
И почему не взял то, которым Ева укрывалась… Фиг его знает.
Хотя я убеждал себя, что так теплее!
Да, мать его! Теплее! Когда спим с открытым окном!
Логика!
Вдохнул аромат Евы и уткнув нос в ее плечо, стал медленно погружаться в сон.
А Ева пахнет очень вкусно. Нет намека ни на какие духи. Лишь ее запах. Сладкий и мягкий. Манящим и притягательным!
Ева, мать ее, с ее принципами и крышесносным ароматом!
Ты хоть понимаешь, что может быть дальше?
Нет?
Вот и я не понимаю…
И я бл*ть не готов!
Ева
Утром просыпаюсь от того, что моя пятая точка прижата к чему-то очень горячему и мягкому.
Когда-то мы с бабушкой приютили котёнка и он любил спать в ногах или под самой попой. Так по ощущениям сейчас то же самое. Только этот кот лысый и огромный.
Открываю глаза и понимаю, что лежу не на матрасе, это раз. И не одна, это два. Разворачиваются к источнику тепла и мягкости, дабы убедиться, что мои мысли верны.
И они верны!
С*ка.
Вытянув руки вперёд сталкиваю Воронцова с кровати. Ибо нефиг!
— А-а-а! — кричит Кирилл, как только его тушка касается пола со смачным таким звуком.
Что-то стыдно мне вдруг стало.
А может зря?
Нет! Не зря! Заслужил!
— Ты охренела? — орёт на меня и встаёт — Какого черта ты творишь?
— Такого! — кричу ему в ответ — Я же сказала, что спать с тобой в одной кровати не буду!
— Какая к черту разница? — шипит он. — Я вообще не знаю, как ты в моей кровати оказалась!
— Я… да, я… да, ты… — пытаюсь, что-то ему сказать, но все без толку.
Опять этот дурацкий лунатизм!
Ну почему сейчас?
Почему сейчас, когда я с Воронцовым?
— Прости, — виновато отвожу глаза.
— Я в ванную. Ты со мной? — спрашивает меня заржав и пощеголяв в ванную в одних… боксерах.
— Что? Нет! Конечно же, нет! — пищу в ответ — И ты голый…
— Я? — осматривает себя — Вроде как нет… Или боксеры для тебя не одежда? В таком случае могу и их снять. Всё равно разницы никакой… и так и так голый, — последнее слово выделяет.
Схватив быстро подушку, швыряю в него. Она попадает ему в ногу, но никаких увечий не наносит. К сожалению. Лучше бы по башке попала, может прибавилось бы там чего-то.
Ага, конечно!
Чтоб прибавить я, надо иметь там хоть что-то кроме баб.
— Идиот! — кричу.
— Вонючка! — произносит Воронцова и скрывается в ванной.
Позер!
Имбецил!
Кретин!
В дверь кто-то тихо стучит и без разрешения входит. На пороге стоит маленькая девочка лет шести-семи, с красивым колоском на темноволосой голове.
— Привет, — говорит она и пройдя в комнату садится на кресло — Я Ксюша.
— Я Ева, — произношу и приглаживаю волосы рукой.
— Знаю, — произносит она, глядя на ванную — Он там?
— Да, — отвечаю растерянно.
Кто она вообще?
— Отлично, — говорит она и улыбается — Мама все рассказала поэтому я тут.
— Мама?
— Ну, мама Маша, — закатывает глаза — Короткая стрижка и строит из себя бизнес-леди.
— Ты дочь Марии Сергеевны, — догадываюсь я.
— Конечно, — пораженно смотрит на меня — Ты разве не видишь, как мы похожи. Мы же как близняшки. Только я моложе и красивее. Так Кир говорит. Я усовершенствованная копия мамы.
