Книга Шаман - Яна Золотова

Ксюша послушно прикрыла веки — и тут же обмякла, едва не рухнула, если бы Артур не успел опять подхватить её в объятья. Да что ж такое, не могла вначале обратно отвести?!

Внезапно Ксюша едва различимо вздрогнула, вырываясь из забытья, чуть приоткрыла глаза и бережно коснулась лица Артура тёплыми пальцами. Тот замер, боясь пошевелиться.

— Приснился наконец, — тихо выдохнула она. Всего на мгновение прижалась губами к его щеке и, счастливо улыбаясь, положила голову на грудь. — Как сердце колотится…

Артур, глядя куда-то в пространство, тяжело сглотнул. Поднял руку, щелкнул пальцами у виска Ксюши — и она провалилась в глубокий сон.

Проснувшись утром в спальне Артура, Ксюша так и не поняла, как она тут очутилась. Сам хозяин дома, судя по всему, ночевал где-то в другом месте, но зачем перенес её сюда? Вновь было плохо? Ксюша этого не помнила.

Вчерашняя ночь действительно выдалась для неё непростой: сначала мешали уснуть тяжелые мысли о будущем, о родителях. Затем в голову как-то незаметно пробрался Артур. Его слова, его взгляд, его изумительные синие глаза и теплые руки. Как хотелось Ксюше прижаться к его груди, просто обнять, почувствовать, что всё это взаимно. Но даже после того, как Артур назвал её красивой — как поверить, что это не обычная вежливость? Он ведь никогда не отвечал прямо… а она никогда и не видела влюбленных мужчин.

Влюбленных… Всего пару дней назад она пришла к нему с просьбой устроить её счастье совсем с другим. Что Артур должен подумать теперь? Наверное, ей стоит отказаться даже от мыслей о нём, хотя бы ради благодарности. Не усложнять всё. Встречаться в Никитой. Благодарить судьбу уже за то, что ей пока позволено жить под одной крышей с Артуром и готовить ему еду.

Но как же печет в груди!

Ксюша ворочалась, не находя себе места, пока не стала сходить с ума. Ей казалось, что она не слышит, чувствует чей-то зов: беззвучный, бессловесный, но такой близкий. Мог ли Артур её звать? Нет, к чему эти фантазии! Он уже давно спал, и думать забыв о своей «нахлебнице». Но именно в этот момент в дверь постучали… Артур вошел, словно мгновенное исполнение всех её спутанных, жарких мыслей — и Ксюша тут же забилась в угол, ощутив стыд и испуг. Не мог же он как-то выведать… Кто знает, на что способен настоящий шаман! И взрослый мужчина, что врывается в спальню девушки посреди ночи — вряд ли пожелать спокойного сна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вот, это должно тебе помочь, — тем не менее произнёс он, поставив на подоконник небольшую вазочку. Ксюша уловила легкий, приятный и знакомый аромат, но не могла отвести глаз от замешкавшегося у окна Артура, невольно изучая взглядом рельеф его мышц, проступающих из-под футболки. Странное желание приподнять край ткани, провести пальцами по каждой ямочке и выступу на спине, словно проверяя их подлинность, реальность самого мужчины, стоявшего всего в паре шагов, потянуло её вперед — и Ксюша еще яростнее скомкала подушку. Стоило Артуру сейчас обернуться, встретиться с ней взглядом — и он бы понял всё без слов.

Однако, сдержанно пожелав спокойной ночи, тот вышел в коридор, заставив Ксюшу вздохнуть с облегчением и некоторым… разочарованием? Подобное удивило её саму.

«Дурочка, ты должна быть благодарна за это равнодушие», — грустно отчитывала себя Ксюша, обняв подушку и выводя на наволочке узоры кончиком пальца. Кружок, второй, уголок носа, строгий контур губ. Рука задержалась, погладила воображаемую линию рта — и Ксюша, не выдержав, прижалась к ней губами, уткнувшись лицом в подушку. Нет, это невозможно терпеть! Спать, спать как можно быстрее!

Она действительно после этого быстро заснула. И, кажется, Артур ей даже приснился. Забыла, жаль.

Однако, встав с кровати этим утром и бросив взгляд на бюро напротив, Ксюша вспомнила еще кое-что важное. Вчера она впопыхах и испуге сделала большую ошибку, и оставалось только молиться, что Артур ничего не заметил. Прислушавшись к звукам дома, Ксюша осторожно подняла крышку и взяла в руки малахитовый шар — он находился там же, куда она его сунула не глядя, в противоположном углу полки. Странно, теперь он не казался таким теплым и милым, как вчера. Хотя нет, это как раз нормально. Ксюша не стала тратить время, быстро положила сферу обратно на её подставку, а затем закрыла бюро — и отправилась умываться.

Артура она так и не встретила, а потому, не тратя времени на завтрак, оставив на кухонном столе короткую записку и переодевшись в свою выстиранную, высохшую одежду, покинула дом.

— Господин, с вами всё в порядке? Уже полдень.

Артур нехотя открыл глаза и сел на кровати. Ночевать ему пришлось в комнате на втором этаже и, видимо, лаванда действительно хорошо подействовала. А может, просто устал за последнее время.

— Я не разрешал тебе будить меня без веской причины, — напомнил он. За столько лет присутствие призраков стало привычным и практически незаметным, но вот уже второй раз за сутки Трэя вызывала непонятное раздражение.

— Ксения сбежала, — едко и холодно доложила она, но ожидаемой реакции не получила.

— А она здесь не узница, — поднявшись на ноги, Артур от души потянулся. Почему он вообще должен отвечать? Что за странное поведение, так похожее на… ревность? — Отправилась за вещами домой.

— Она переезжает сюда?

И опять: будто строгая мать не рада неожиданной невестке. Артуру абсолютно не понравился этот тон.

— Тебя это не касается и волновать не должно, — отрезал он. — До того момента, пока она тоже не станет твоей хозяйкой.

Казалось, из комнаты внезапно выкачали половину воздуха. А оставшийся стал густым и тяжелыми, как перед грозой, наэлектризованным и солёным.

— Позвольте заметить, господин… — начала Трэя.

— Не позволяю, — сурово оборвал Артур, но призрак всё же продолжила:

— Вы становитесь чересчур беспечным из-за этой девицы. Возможно, вам стоит поднять свой возраст до сорока пяти, чтобы не отвлекаться на подобные мелочи.

— Ч-чего?! — не сдержавшись, расхохотался Артур. Всю его мрачность, всё закипавшее негодование как рукой сняло. Какой бред она несёт! Ксюшу это не отпугнёт, а что касается его… — Сразу видно, что ты замужем не была, Трэя!

— Была, вчера — и мне это не понравилось! — громыхнуло в комнате так, что стёкла задрожали.