Книга Планета супербарона Кетсинга - Виталий Заяц

– Они приходящие, – дворецкий взял барона за плечи, оставив Воку более легкие ноги, – ночуют по домам.

Тащили долго, сначала сеньора, потом слугу. И зачем такой большой домина? Совсем недавно целая водолазная команда разместилась, так в зале место свободное и не уменьшилось. Чушь в голову лезет, при чем здесь домина? Раненые! Скорую вызывать надо… Черт, какая здесь скорая!

– Врача есть возможность позвать? Скажи, что заплачу сколько скажет, если сразу придет.

– Врача? – Слово слуга понял, но как-то не совсем. – Маги врачуют, но они в замке. Других нет. За попом идти надо.

Вок вспомнил повитуху из рыбацкой хижины, ее грязные руки, измазанное платье. Да на фиг такую медицину!

– Не надо попа, я сам маг, хоть и начинающий. Давай раздевай пациентов.

Видя, как дворецкий аккуратно расшнуровывает каждую завязку на господской рубахе, Вок взялся за нож.

– Режь все, одежду я куплю. В благодарность за собственное чудесное спасение.

Отправив помощника кипятить воду, крикнув вслед, чтобы соль захватил, сам занялся первичным осмотром. Баронское плечо оказалось пробито насквозь, нога рассечена, виднелась надрубленная кость. А вот на груди всего лишь кожа порвана. «Всего лишь» по сравнению с остальными повреждениями, конечно. Видимо, защитило ребро, устояло против смягченного кирасой удара.

Рана на шее привратника выглядела страшно, кожа разошлась, обнажив какие-то ребристые жилы… или сосуды. Вока даже чуть замутило, в первый раз, в первый раз в этом мире. Появился дворецкий с большой кастрюлей кипятка.

– Эт… – Вок запнулся, имя дворецкого он забыл. – Нужны иголки, нитки. И извини, как тебя называть?

Тот замер, то ли не поняв неуместного вопроса, то ли вопрос поняв и потому впав в шок.

– Имя твое как? – пришлось повысить тон до привычного в этой местности.

– Редвик, ваше сиятельство.

– А его? – Вок мотнул головой на привратника. Имя вроде тоже слышал, но не запомнил уж точно.

– Ширкорст, – вышел из ступора дворецкий и порысил за иголками.

Физраствор, физраствор, название Вок помнил, а сколько соли туда пихать? То ли ноль два, то ли два, то ли десять процентов? Вспомнить бы, читал ведь, ладно пусть число посередине – два процента, все равно весов нет, на глазок сыпать придется. Отмерил компоненты, поболтал ложкой, растворяться соль не хотела. Вернулся Редвик, Вок сунул ему посудину – мешай, сам принес атлас, тот раскрылся на пулевом ранении печени, глаза дворецкого остекленели. Вот ведь, крови по жизни своей средневековой наверняка много повидал, а на картинке испугался. Вок нашел страницу, где нитка стягивала края разреза. Вроде понятно – стежки широкие, узлы. Чуть не забыл – промыть, раны промыть. Хорош бы был, если бы сначала зашил, а потом про физраствор вспомнил. И ведь бинты еще. Пластырь есть… нет, пластырь к большим ранам нельзя, это запомнилось из детской книжки, где дети лечили попавшую под машину собаку. Черт, почему не зашел в аптеку там, в Воронеже? Ведь запросто мог и антибиотиков прихватить, и аспирина, и болеутоляющих каких-нибудь. Сам не болел никогда, вот и взял только пластырь.

– Редвик, найди чистую материю и кипяти в воде. Без мыла, просто кипяти. Потом суши утюгом. И нитки кипяти. – Вок запнулся: а изобрели они уже мыло?

Рубленую ногу, разрез на груди промыть удалось легко, а вот с плечом что делать, Вок не знал. В каком-то фильме раненный индейской стрелой ковбой загонял в дырку порох и поджигал. Но и порох здесь не достать, и Голливуду верить причин не было. Захватил бы с собой шприц, попробовал бы прокачать дырку соленой водой. Мечты. Пришлось надеяться на местного бога и на отечественное «мож, и так сойдет».

Подоспел инструмент, Вок начал стягивать края разреза на ноге. Раненый дрожал, на коже выступил пот. Барон был в сознании, гордо смотрел в потолок, молчал, даже зубами не скрипел. Вок почувствовал – собственные его руки тоже подрагивают в такт с телом пациента. Еще бы, живого человека иголкой тыкать – это… получалось, что это не шпагой разбойника в коридоре прикончить. Так уж получалось. Рану на груди, вроде бы и незначительную, стянуть не удалось, кожа рвалась под ниткой, выступала свежая кровь. Вок решил оставить как есть, дальше пытаться – только хуже делать. Приложил еще теплую ткань, несколько слоев, и все-таки залепил лейкопластырем.

Теперь привратник, черт, как его лечить? Горло вон торчит вывернутое наружу. Обтер руки, полистал атлас, нашел шею развороченную, надписи – где пищевод, где артерии. Ну и что? Лечить-то как? Жир, надо убрать жир, тогда кожа повиснет свободнее, может быть. И ее удастся зашить. Желтая прослойка четко выделялась на картинке, вот только у привратника ее не нашлось совсем, худой персонал у барона, аскетичный. Вок подозвал стоявшего без дела дворецкого, заставил помыть руки и свести края раны. В нормальной медицине для этого, наверное, захваты имеются, а тут вот только дворецкий. Сшил края, вспомнил – нужен выход для гноя, и чуть распустил стежки. Забинтовал, надеясь, что ткань придержит и нитки не прорежут кожу. Все время прислушивался – дышит ли? А то ведь легко и жгут на шею наложить по старому анекдоту. Дышал привратник слабо, был без сознания. Зато и не дрожал, не мешал врачебной деятельности.

Закончив работать иголкой, Вок почувствовал страшную усталость, посмотрел на Редвика:

– Спать хочется?

– Как я могу спать, когда мой господин… – Дворецкий фразу не закончил, только протянул руку к кровати.

– А я хочу. Зови, если что.

Стук в дверь. Ломают. Мерно, медленно. Где шпага?.. В дверь спальни стучали. Вок схватил лежавший рядом клинок, сел на кровати, крикнул: можно входить. Помотал головой и окончательно проснулся, понял, что стучали совсем не громко. На пороге стоял дворецкий Редвик, переодевшийся, но с измотанным, почти зеленым, лицом.

– Сэр, ваше сиятельство, слуги нашли одного разбойника живым.

– Черт с ним, с разбойником. Как там барон? – вспомнил прошедшую ночь Вок. – Кто с ним сейчас?

Про привратника спросить не решился, тот наверняка уже шагал к местному богу. Не дожидаясь ответа, оделся, спустился на нижний этаж. Раненые. Дышали оба. Оба были горячими, оба без сознания. Или глубоко спали, не чувствовали ладонь, которой маг, он же граф, он же шпион, измерял температуру. Хотелось верить, что глубоко спали.

Будить их по-любому не стоило, лучше пока разобраться с разбойниками. В холле перед входной дверью лежали четверо – трое рядком на полу, один у стены на длинной скамейке. Тут же около него – аккуратно сложенная кольчуга.

– Брат Ширкорста, – пояснил дворецкий. – Он навестить часто заходил. Наверное, постучали, он открыл и получил болт в грудь. Не знали разбойники, что в прихожей двое, Ширкорст успел дверь захлопнуть, а там мы с господином супербароном подоспели.

Заметив недоуменный взгляд Вока – с чего это в кольчуге на огонек, – Редвик пояснил:

– Кольчуга легкая, домой ночью возвращался, болт не удержала. – Потом показал на свисавший с потолка шнур: – Их благородие господин барон придумал. Колокол тревогу бьет и в его спальне, и у меня в комнате.