Книга Закон Черного сталкера - Дмитрий Силлов

Не зря она это сделала.

Киб успел выпустить короткую очередь, но пули пронзили лишь пустоту. А вот выстрелы девушки достигли цели. Один свинцовый шарик разнес бронестекло шлема, а второй ударил прямо в лоб охранника.

Киб рухнул на спину и больше не шевелился. Рут, после прыжка ушедшая в перекат, легко поднялась на ноги и, насвистывая, принялась запихивать патроны в подствольный магазин ружья. Покончив с перезарядкой, она засунула за пояс свое оружие, похожее на большой старинный пистолет, и, вытащив из ящика стола тяжелую связку ключей, отперла сейф, стоящий под столом Петровича.

В сейфе аккуратными стопками лежали пачки денег, перетянутые разноцветными резинками. Много денег. И советских рублей – местной валюты Зоны, и иностранных банкнот. Российских, американских, европейских…

Рубли с портретом вождя пролетарской революции девушка проигнорировала. Остальные же вытащила из сейфа и разложила на столе.

Пачек оказалось довольно много – видимо, в последнее время дела у хозяина бункера шли просто замечательно. Оставалось только найти вместительный рюкзак, чтобы сложить в него трофеи.

– Неплохо, хороший хабар, – раздался голос со стороны лестницы, по которой спускался Рудик.

– Хороший, – хмыкнула Рут. – Но не твой.

С морды спира начала сползать радостная улыбка.

– Не понял, – нахмурился он. – Ты ж сказала не лезть в это дело, мол, сама справишься.

– Вот и не лезь, – отрезала Рут. – И вообще, я сейчас подумала, что мне вряд ли нужен напарник. С новыми способностями и такими деньгами я сама как-нибудь проживу в этом мире.

– То есть ты меня кидаешь, – подытожил Рудик, как бы невзначай кладя лапу на автомат, висящий у него на шее.

– Ага, – просто сказала Рут.

И, выдернув из-за пояса ружье, выстрелила.

Она уже неплохо освоилась с эффектом ускорения личного времени, когда движения противника кажутся медленными и неуклюжими. Очень просто в таком режиме вскинуть оружие, прицелиться и выстрелить до того, как противник направит на тебя свой автомат…

Но на этот раз все пошло немного не так.

За долю секунды до выстрела девушка почувствовала, будто что-то невидимое ударило ее по коленям, поэтому пуля вошла не между глаз спира, как планировалось, а лишь рванула кончик его уха.

Но, уже падая, Рут успела исправить свою ошибку, на этот раз выстрелив более удачно.

…Режим ускорения личного времени отнимал много сил. Тяжело дыша, девушка поднялась с пола, залитого чужой кровью, и, прихрамывая, направилась к спиру, который неуклюже пытался направить на нее автомат. Непростое дело, когда правая лапа выше локтя прострелена насквозь и из кровоточащей дыры торчит обломок кости.

Ударом ноги девушка отбила автомат и улыбнулась, показав идеальные зубы.

– Неплохая попытка, лупоглазый, – произнесла она, направляя ствол в лоб Рудика. – Однако, перед тем как ты сдохнешь, хочу сказать тебе спасибо за науку. Никогда не пробовала крови представителей твоего народа, но сегодня не откажу себе в этом удовольствии.

– Смотри не подавись, сука, – сказал спир.

И плюнул в глаза Рут.

Та ловко отшатнулась, но недостаточно быстро – несколько крохотных капелек все же попали ей на лицо.

Девушка утерлась рукавом камуфляжа и сказала:

– Знаешь, хотела я убить тебя по-дружески, быстро и безболезненно, но передумала.

И выстрелила Рудику в живот.

Спир охнул и свернулся в калачик от нереальной боли.

– А потому что нечего девушкам в лицо харкать, – сказала Рут… и поморщилась.

Лицо жгло. И с каждым мгновением все сильнее, словно на коже щек стремительно разгорался неистовый огонь.

От столь неожиданной и сильной боли Рут выронила ружье и ринулась к умывальнику, над которым висело зеркало советского производства в массивной деревянной раме. Девушка быстро вытрясла из древнего умывальника пригоршню воды, плеснула себе в лицо, глянула в зеркало – и невольно отшатнулась.

На ее лице стремительно разрастались шесть черных язв, буквально пожирающих плоть. Правой щеки практически уже не было, левая ноздря исчезла, и на ее месте зияла дыра, в которой виден был носовой ход. А еще одна язва, уже сожрав правую бровь, быстро подбиралась к глазу.

– Не-еет!!! – закричала девушка. – Рудик, что это?!! Это твоя слюна?!!

Но из угла, в котором скорчился спир, ответа не последовало.

– Помоги, умоляю!!! – завопила Рут, бросаясь к Рудику. – Забери все эти чертовы деньги, только спаси!!!

Но добежать до застреленного ею товарища у нее не получилось. Правый глаз лопнул, страшная боль ударила в голову, и девушка, схватившись ладонями за остатки лица, рухнула рядом с трупом того, кто до последней минуты своей жизни называл себя ее отцом…

…Минутная стрелка на старинных часах, висящих над зеркалом, отмерила почти полный круг, когда окровавленный ком шерсти в углу неуверенно пошевелился. Медленно, словно опасаясь нового взрыва боли, вытянул одну лапу с гибкими пальцами, вторую. Большие круглые глаза сверкнули в полумраке, созданном тусклыми «вечными лампочками» в потолочных плафонах…

Рудик, закусив губу, посмотрел на искалеченную лапу – и ничего не увидел, кроме пятна засохшей крови на месте страшного ранения. Сквозного отверстия больше не было. Оно исчезло, оставив после себя лишь бурую корку с едва заметными вкраплениями какой-то ярко-синей пыли.

– Не может быть, – прошептал спир, опасаясь взглянуть вниз и увидеть развороченный живот с торчащими наружу обрывками кишок. Тем более что он болел. Сильно болел… Но не так, как, наверно, болит брюхо, простреленное насквозь.

И тут до Рудика дошло.

Это была не боль от ранения! Просто желудок спира сводил жестокий голодный спазм, словно он не ел неделю. Еще не веря в чудо, Рудик взглянул вниз – и аж взвыл от счастья.

Там, где должна была быть смертельная рана, на свалявшейся шерсти лишь расплывалось такое же пятно засохшей крови, как на лапе. Хотя нет, не совсем такое же. На этом пятне синей пыли было больше, и она слабо светилась, мерцая и напоминая далекие звезды на фоне темно-бурого неба.

– Невероятно, – потерянно произнес Рудик. – Что же я теперь такое? Ходячая аномалия с потрясающей способностью к регенерации…

Он бросил взгляд в сторону Рут.

Мертвая девушка лежала на боку, прижимая обугленные руки к черной дыре, образовавшейся на месте ее лица.

– …и ядовитой слюной, которой для активации теперь достаточно температуры человеческого тела, – закончил предложение спир. Потом подумал – и добавил: – Дурацкая, конечно, привычка разговаривать самому с собой. Но что поделать, если кругом одни уроды и мертвецы, словом не с кем перемолвиться.