Книга Нежеланная жена - Надежда Соколова

Тот же жеребец, что сбросил ее в лесу, в этот раз стоял смирно, готовый отправляться в путь. Муж уже сидел верхом на гнедом красавце. Черные брюки, сюртук, сапоги, шляпа. Может, и не очень модно, но зато удобно. Марина грустно подумала, что сама готова была обрядиться подобным образом, и, не дожидаясь помощи конюхов, села в седло, в душе надеясь, что едва зажившая нога вторично не подвернется.

Пока дворец не скрылся из глаз, оба всадника молчали.

— Сегодня торжественный обед с послами и высшей знатью, начал разговор муж. «Ричард, — почему-то поправила себя Марина, не муж, Ричард».

— С послами? — удивилась Марина. — Здесь же всего два государства. Какие послы?

— Со стороны твоих родителей, читай: шпионы, — равнодушно откликнулся Ричард. — Мы обязаны оба присутствовать.

«Какая радость», — уныло подумала Марина.

Воздух после прошедшего недавно дождя был все еще наполнен озоном. Дышалось легко. А вот покоя на душе не ощущалось. Да и какой, собственно, покой может быть, если никто вокруг не горит желанием просветить несчастную попаданку о правилах игры в этом жутком захолустье?!

— Что за ритуал будет послезавтра? — только чтобы не молчать, спросила она.

— Обычное ежегодное поклонение Великим праотцам. Королевская семья обязана присутствовать в храме в полном составе.

— Тут еще и храм есть? — опрометчиво спросила Марина и получила в ответ насмешливый взгляд.

— Естественно. Я, как главный жрец бога Смерти при королевской семье, проведу ритуал.

«Потрясающе, оказывается, я — жена жреца, да еще и королевской крови», — ехидно прокомментировала про себя Марина.

— Как ты вообще додумалась до такой глупости? — вроде бы мирно спросил Ричард. — Это же надо было придумать: все дети, рожденные в семье, — некроманты. Бог Смерти не дарит свою силу каждому новорожденному.

— Чем глупей ложь, тем охотней в нее верят, — спокойно пожала плечами Марина. — Понятия не имею, как тут действуют боги, но раз все вокруг боятся тебя, как некроманта, значит, и пугать народ надо именно некромантией.

— Потрясающий расклад, — хмыкнул Ричард, — из тебя вышел бы отличный посол.

На этот раз хмыкнула Марина:

— Политика — грязное дело. Я предпочитаю говорить все в глаза. Так честно, по крайней мере.

— Правда? — делано удивился Ричард. — Особенно хорошо это «честно» получилось со служанками. Да и фаворитка отца долго еще тебя не забудет.

— Не стоило меня доводить, — огрызнулась Марина. — В вашем гадюшнике давно пора порядок навести. А то только и знают, что ядом капать друг на друга.

Они свернули с каменной дороги на усыпанную мелким гравием тропинку. Вдали показался уже знакомый лес.

— Туда мы точно не поедем, — проследил за взглядом Марины Ричард, — мне в храме хромая жена не нужна.

Ричард получал ни с чем не сравнимое наслаждение от поездки. Ему нравилось подначивать Марину, нравились ее остроумные, иногда резкие ответы, нравилось, что она не смущается в разговоре с ним и не боится на него смотреть. Правда, последнее немного напрягало: он никак не мог привыкнуть к ее открытым взглядам и отсутствию в глазах ужаса пополам с презрением.

— Тебе вообще жена не нужна, — беззлобно поддела его Марина в ответ на очередную реплику. — И зачем только женился?

— Наследник, только из-за него, — Ричард поморщился якобы всерьез. — Жена — это лишняя головная боль, теперь я в этом убедился.

— Действительно, — фыркнула, ничуть не обидевшись, Марина. — Хорошо было бы, если бы вы, мужчины, умели нести и высиживать яйца. Тогда вам точно никакие жены не понадобились бы.

Представив в красках этот кошмар, Ричард вздрогнул.

— Фантазия у тебя, — проворчал он, — изощренная.

Они остановились неподалеку от леса. Ричард вдохнул полной грудью свежий лесной воздух. Пора было возвращаться. Скоро обед, на котором оба обязаны были присутствовать. Он уже хотел предложить поворачивать коней назад, но не успел.

— Слышишь? — насторожилась вдруг Марина и повернулась к лесу. — Как будто ребенок плачет.

Ричард прислушался. В оглушающей тишине он не слышал ни малейшего звука. Да и откуда здесь было взяться ребенку? На несколько километров вокруг, кроме дворца, нет жилых домов. А во дворце дети точно не служили.

— Глупость это… — начал было он, но Марина, не слушая его доводов, дала шпоры коню и помчала прямиком в лес.

Пробормотав сквозь зуб очередное ругательство на орочьем, Ричард погнал Мрака следом. Вот же дура. Не хватало ей теперь не ногу, а шею сломать!

Марина прекрасно осознавала, что летит в тот же самый лес, из которого ее совсем недавно вывозили с подвернутой ногой. Но плач вдали шилом ввинчивался в мозг, не позволяя мыслить здраво. Там, впереди, среди этих огромных деревьев, находился кто-то, кому нужна была ее помощь. Да и Ричард скакал позади, а значит, можно было не особо бояться нежити. Кто же справится с сильным некромантом? Подбадривая себя таким образом, Марина бесстрашно неслась на зов.

На этот раз никто не помешал ее коню влететь в лес. Плач слышался все отчетливей, как и цветистая ругань Ричарда за спиной.

«Как он может не слышать? — удивлялась Марина, направляя коня в нужную сторону, — ведь так громко! И с пути не собьешься, точно знаешь, где искать!»

Выскочив на небольшую полянку, окруженную высокими мощными деревьями неизвестной породы, конь замер.

— Ричард, — настороженно рассматривая существо напротив, тихо подвывавшее в опавшей листве, позвала Марина.

Да, это был не ребенок. Нечто мелкое, сморщенное, чему она не могла подобрать название, сидело и мерно покачивалось, будто маятник, из стороны в сторону, воя на одной ноте.

Сзади раздалось очередное ругательство, снова на незнакомом языке. Да, оказывается, ее муж способен изредка выражаться очень экспрессивно. И наверняка красочно. Понять бы еще, что именно он говорит.

— Стой на месте, — последовал отрывистый приказ.

— Он… Оно опасно?

— Пока я не пойму, что сейчас происходит, да. Когда ты успела пройти обряд?

Существо продолжало нудно выть, буквально притягивая, как магнитом. Марина резко тряхнула головой, сбрасывая наваждение, и уточнила:

— Какой обряд?

— Обряд посвящения божеству.

Марина хотела было ответить, что это полная чушь и никакого обряда она не проходила, но почему-то вспомнила непонятный сон.

— Мне приснился зал, весь в свету, этой ночью. Голос сказал, что я подхожу, но для чего, не объяснил.

В ответ — очередная экспрессивная фраза, а затем обреченное:

— Слезай и забирай своего нериса.

— Кого? — не поняла Марина.