Книга Беременность не по плану - Елена Белильщикова

И как сильно соскучилась по ней. Мимо нас пробежала молодая мамочка с охапкой воздушных шариков, пытающаяся привязать их ко всем неподвижным предметам, попадавшимся ей на глаза.

Я задергалась, боясь, что один из шариков украсит и меня.

После бурных приветствий Цири развила не менее бурную деятельность, и отвела меня в гостиную. В мою собственную гостиную! И усадила меня на диванчик.

— Ты беременная, тебе надо отдыхать. — Строго наказала она мне.

— Эй, ты на несколько месяцев беременней, чем я! — Попыталась я воспротивиться произволу со стороны подруги, но Цири было не переубедить. Она грозно помахала мне пальцем, и гордо покачивая округлившимся животом, отправилась на кухню, проконтролировать процесс готовки.

Я, воспользовавшись случаем, уткнулась в пудреницу, чтобы нанести еще один слой грима на мой многострадальный прыщик, предчувствуя скорое свидание с оравой детей и их родителей.

Что самое интересное, боялась я больше родителей, чем их отпрысков… не хотелось, по традиции, упасть лицом в грязь. А, наоборот, быть на высоте. Кстати о моей высоте, куда там исчез Влад?

Вечно он пропадает, когда так нужен! Сидел бы рядом, оказывал моральную поддержку. А может, немножко и физическую. Тут уж как карты бы легли.

Конечно, Цири проделала грандиозную работу. Она украсила наш дом во все оттенки голубого и розового. Повсюду маячили воздушные шарики, а на полу валялись хаотично разбросанные игрушки для детей почти всех возрастов.

В столовой уже накрывали на стол, и я уверена, что подруга не опустилась до доставки готовой еды. Только ручной труд, только хардкор.

Иногда мне казалось, что Цири имеет рецепт создания дополнительных часов в сутках. Но, конечно, не поделится им ни за какие коврижки. Я по себе знала, что мои двадцать четыре часа пролетали мгновенно.

Не успевала я поспать, проснуться, зависнуть на часок в соц сетях, как наступал вечер. Чудо наоборот, не то, что у Цири.

Интересно когда Цири соберет всех своих знакомых в одном месте и они перестанут разбегаться по комнатам, словно небезызвестные насекомые?

Как выяснилось позже, мы с Владом были не единственные опоздавшие на этом празднике жизни. Скорее наоборот! Мы приехали рано.

Потому что я услышала, как входная дверь беспрестанно хлопала, впуская новых и новых гостей. Шумных и маленьких. Больших и изможденных.

Глава 28

Да, картина Репина «Приплыли». Вернее «дети и их родители». Хотя, наличие счастливых папаш приятно удивило меня.

С другой стороны, мамочка — как единица общества просто не способна утащить на себе и провиант, и одежду и все остальное барахло, которое потребуется малышу «вотпрямщас».

Мне кажется, я в отпуск в Турции меньше вещей брала, чем эти семейные пары приволокли с собой на несколько часов праздника. Ну, да ладно, это я сейчас такая умная, а вот как рожу, так может, вообще полквартиры таскать за собой буду.

— Нелли, ты ли это! Привет! — Началось. Вдох — выдох. Я услышала знакомый, чуточку визгливый голос, и медленно обернулась, натягивая на себя улыбку.

— Здравствуй, Маша. Давно не виделись. — И еще б столько же не виделись, честное слово. Маша была популярной девочкой в последних классах, в то время, как я «пасла задних». За таких, как она, говорят: «за словом в карман не полезет». Она и не лезла, выбрав меня одной из своих жертв в десятом классе.

Маша вышучивала мою детскую полноту, мои скромные платья, в то время, как сама щеголяла в откровенном мини и отчаянно бравировала тем, что перецеловала всех мальчишек из нашего класса.

И еще половину с соседнего класса. Ее волосы всегда были покрашены в иссиня черный цвет, а светло голубые глаза густо подведены черной подводкой.

— Ты прямо не изменилась, Маша. — Медленно проговорила я, оценивающим взглядом окидывая свою бывшую «врагиню». Те же черные волосы, и густая подводка над веками. И нарощенные ресницы «а-ля Мальвина».

Вот только потяжелела Маша минимум на десять пятнадцать килограмм. И одежда ее, хоть и дорогая, но отвратительно безвкусная.

— А тебя не узнать, Нелли! Ты что, продала душу дьяволу? Тоненькая, как тростинка! — Я расслышала неприязнь в голосе Маши и позволила себе холодную улыбку. Причем тут дьявол?

Всего-навсего три часа в день с личным тренером, и трехзначный чек этому же тренеру в месяц, и ты станешь такой же, милая Маша. Вот только у тебя никогда не было ни силы воли, не желания поддерживать ту фигуру, которую тебе дала природа.

Немудрено, ведь ты никогда не страдала от насмешек таких, как ты, прости за тавтологию. Успешных девочек, которые в пятнадцать выглядят на двадцать. Зато после двадцати начинают увядать.

— А как твои дела, Маша? Я слышала, у тебя двойня? — На самом деле, мне было абсолютно фиолетово, сколько там родила Маша. Хоть десять детей. У меня под сердцем рос мой собственный комочек, и я думала только о нем.

— Тройня! — Огорошила меня одноклассница. Я аж икнула.

— Вот это счастье привалило! Поздравляю!

— Ничего, может и у тебя будет! — А вот эта ядовитая стрела пролетела мимо. Я только тихо улыбнулась и мысленно прикоснулась к животу. Будет, обязательно. Ты не переживай, Маша…

Чтобы не показывать своих истинных чувств, я отвернулась и начала смотреть в сторону открытой двери, за которой трое двухлеток пытались изобразить танцы вокруг замученной няни. На одном из них была натянута шапка петуха, на втором — костюм губки Боба.

А третий почему-то снял с себя штаны и бегал в одном подгузнике.

— Твои, наверное? — Решилась я открыть рот, когда наше молчание затянулось. Маша кивнула, она и не собиралась уходить, наоборот, подсела рядом на диванчик и шумно дышала, имитируя бурную деятельность. И тут до меня начало доходить…

— Ты беременна?!

— Да! — Улыбка Маши сияна на тысячу ватт. — Мой муж очень хотел мальчика! Наследника его многомиллионного состояния!

Я моргнула. Если быть честным, ее муж владел сетью киосков на трех рынках, так что зарабатывал он, конечно, неплохо. Но его состояние нельзя было сравнить с прибылью, которую приносил, например, завод Егора.

Или с состоянием моего отца. И отца Маши, если честно, тоже. Так что назвать Василия — мужа Маши бизнесменом, ворочающим многие миллионы, у меня язык не поворачивался. Но и как-то обижать ее не хотелось.

И тут я поняло, что Маша неспроста такая огромная. Я очень боялась начать пялиться на нее. Мне хотелось, как в детстве закрыть глаза руками и подглядывать сквозь пальцы. Поэтому я, как приклеенная, уставилась на ее детей, которые сейчас мусолили во рту грязные пальцы. А одна из них, как оказалось, девочка, с удовольствием пинала няню по ноге.

— А сколько зарабатывает твой муж? — Выдала Маша, и я прикусила губу. Вот и настал час икс. Что мне сказать? Что мой жених — Егор? И погрузиться в пучину вранья еще глубже? Или признаться, что мой суженый — Влад, бедный нищий художник без рода и племени? К черту! Я устала врать и изворачиваться.