Книга Майор запаса - Элизабет Скарборо

— Вот погоди, Клодах, ты еще увидишь мое новое праздничное платье! Я надену его на лэтчки. И еще много лет парни будут сочинять обо мне песни!

— Эта Арни такая задавака! Всегда рисуется, — возмутилась Баника, когда Арни уже вышла.

— А что это за песни, про которые вы все время говорите? — спросила Яна. Ее переполняло приятное ощущение сытости, и после третьего стакана домашней наливки Яна расслабилась на славу, так что теперь ее даже немного клонило в сон. — В этом городке что, много музыкантов?

— Не-а! Только старый Унгар и его приятели, — ответила Банни. — Но песни складывают все.

— То есть как это — все?! — Яна никогда не была лично знакома с людьми, которые сочиняли песни.

— Это так и есть, — сказала Клодах. — Мы складываем песни обо всем, что видим, обо всем, что происходит вокруг. Есть даже песня о том, по какой причине мы сочиняем песни — эту песню сложил Мик Оомили-алик. Может, он споет ее для тебя на лэтчки.

— А что это такое?

— Это большой праздник с угощением и музыкой, на котором мы собираемся все вместе потолковать о том, что творится вокруг, обсудить новости. Мои пред-ки-инуиты называли такие праздники “потлэтч”, а мои предки-ирландцы называли их “кили”, так что, когда первые переселенцы обеих народностей стали собираться на праздники, они придумали среднее название, взяв по части от обоих слов, и получилось — “лэтчки”. В общем, к этому празднику каждый сочиняет песню о том, что случилось за последние полгода, и потом поет ее. Иногда даже разные поселения собираются вместе, чтобы поделиться угощением и новостями.

— Значит, эти лэтчки бывают у вас раз в полгода?

— Да, и еще когда у нас случаются свадьбы, похороны и прочие важные события.

— Ну и о чем таком вот ты, к примеру, могла бы сложить песню?

— Чарли пришлось покинуть родной дом, почти не попрощавшись, — о чем же еще петь? Я сложила бы песню об этом, представляя, что я — Чарли.

— И что же, ты можешь сочинить и музыку к песне, и все остальное?

— Да нет, что ты! Обычно мы этого не делаем. Чаще всего мы сочиняем новые песни на старинные, хорошо известные мотивы. Ну и, конечно, можно еще петь под бубен, — рассказала Банни. Яна только сейчас заметила, что на стене у Клодах висит небольшой круглый барабан. Девочка сняла его, взяла в одну руку, а второй достала с тыльной стороны барабана специальную палочку.

— Наши барабаны можно использовать, как инуитские бубны, и отбивать на них ритм палочками, но они сойдут и за ирландские барабаны, тогда по ним надо стучать вот этой маленькой палочкой, — пояснила Клодах. — А если у тебя есть кое-какие навыки — можно вообще отбивать ритм пальцами, но это не у всех получается. Когда песню исполняют в первый раз, мы обычно подыгрываем только на барабане, чтобы все могли как следует расслышать слова. А потом, если автор песни не против, слушатели начинают ему подпевать и подыгрывают на своих инструментах.

— Я могу спеть для Яны одну из моих песен, — предложила Баника.

Клодах даже немного удивилась, но сказала:

— Ну, хорошо, давай, а я подыграю на барабане. Что ты споешь?

— Спою о том, как я получила водительскую лицензию. “Ирландская прачка”.

— Что? — не поняла Яна.

— О, “Ирландская прачка” — это мотив. Мелодия, — объяснила Клодах. — Обе ветви наших предков хорошо относились друг к другу, только вот инуитам оказалось гораздо проще перенять ирландскую музыку, чем ирландцам — инуитскую. Да, конечно, у некоторых из нас просто не хватает голоса для ирландских мелодий — ну, тогда мы поем на инуитский манер.

— А это похоже на речитатив, — добавила Баника. — Вот, наши песни такие же, как мы сами, — все в них перемешалось. Ну, слушайте, вот моя песня:

Сегодня я получила лицензию на снегоход!

Хотя я всего лишь простая девушка с Сурса;

Простите, что я так громко кричу “ура!”.

Ведь сегодня я получила лицензию на снегоход!

Вот и вся песня, — сказала Банни, закончив петь. — Но я совершенно искренне счастлива из-за того, что я ее сочинила, хотя это всего лишь маленькая, коротенькая песенка в один куплет. Мне и не хотелось хвастаться слишком сильно.

Клодах сказала:

— А сейчас я спою песню в другом стиле.

Прежде чем мир пробудился, он был живым.

Он долго созревал в раховине изо льда и камня.

Такой одинокий, мир размышлял о своих собственных чудесах,

Пребывая в глубоком сне.

Йайа-йа-а-а!

Клодах нараспев проговаривала стихи — медленно, не спеша, и впечатление от этого было ничуть не худшим, чем от песенки на ирландский мотив, похожей на некоторые мелодии, которые Яна слышала по корабельному головидео и в барах, принадлежащих Компании, по всей галактике. Последняя нота строфы была пропета очень низко, звук был необычный, какой-то горловой.

Потом пришли люди на своих кораблях

И принесли с собой огонь,

И пробудили огонь, что дремал внутри мира,

И развели в стороны горы, и прорезали речные русла,

И прорыли огромные ямы — ложа для океанов.

Йайа-йа-а-а!

Болезненным было пробуждение, начало жизни -

Какими болезненными могут быть только начала жизни.

Но эта боль пробудила мир ото сна, оторвала от мечтаний,

Сдернула с него одеяло и брызнула холодной водой в сознание мира.

Йайа-йа-а-а!

Пробудившись, мир распустил зеленые листья,

Пробудившись, мир вырастил корни травы и деревьев,

Пробудившись, мир оброс мхами и лишайниками,

Пробудившись, мир узнал, что такое ветер.

Йайа-йа-а-а!

Потом пришли еще люди, и у мира выросли крылья,

У мира появились руки и ноги,

У мира появились клыки и когти,

У мира выросли шерсть и перья

Йайа-йа-а-а!

Носы чуяли новый мир, и рты пробовали его на вкус,

Клыки раздирали его, а плавники и чешуя рассекали новые воды.

А хвосты мира радостно виляли,

Счастливые оттого, что мир обрел голос.

Счастливые оттого, что мир проснулся.

Йайа-йа-а-а!

Яна с чувством кивнула, высоко оценив искусство исполнительницы. А перед глазами у нее крутились, как в калейдоскопе, картины с ледяными пещерами и заснеженными равнинами, и самыми разнообразными животными и их частями, которые все вместе каким-то образом соединялись в цельный образ поверхности этой необыкновенной планеты. На Яну явно подействовала целебная наливка. Когда Клодах закончила песню, Яна улыбнулась ей и еще раз поблагодарила за песню и за угощение, и несколько раз повторила, что ребята из Инженерного Корпуса Терраформирования непременно сделали бы эту песню своим гимном, если бы хоть раз ее услышали. Клодах принялась убирать со стола, а Банни надела свою теплую парку.