Книга Папа, мама и Джейми - Сюзанна Кэри

— Не возражаешь, если я на минуту зайду и воспользуюсь удобствами? — спросил Майк.

— Ради Бога, — сказала Шерри, уверенная, что это только предлог продлить свидание. — Извини, но я не могу пригласить тебя надолго. У меня полно работы по дому.

Едва они поднялись на веранду, Шерри сразу поняла, что в доме что-то неладно. Телевизор включен, но старой Лилиан нет в ее кресле. Может, пошла в кухню перекусить? Или прилегла? Она неважно чувствовала себя утром.

— Бабуля? — позвала Шерри, когда Майк скрылся в крошечном санузле в конце коридора. — Бабуля, мы дома. А где ты?

Ответа не последовало.

Все еще с ребенком на руках, Шерри быстро обошла остальные четыре комнатушки коттеджа. Никого. На столе недоеденный суп из консервной банки, сухое печенье. Заглянула в спальню бабушки: кошелек Лилиан был на месте, в туалетном столике. Она бы не ушла без кошелька, подумала Шерри. Боже мой, что же с ней случилось?

— Бабушка потерялась, — сказала Шерри дрожащим голосом, когда появился Майк. — Куда она могла деться? Машины у нее нет, и вряд ли она ушла с кем-то — она себя не так уж хорошо чувствовала. Я просто не знаю, что и думать...

— Прежде всего, не будем паниковать, — сказал он, взвешивая ситуацию. — Может, Она оставила записку?

Все еще со спящим ребенком на руках, Шерри снова обошла весь дом, с тем же результатом.

— Что-то с ней случилось, я чувствую, — сказала Шерри, разволновавшись. — Но что именно? Если...

Она смолкла, видя, что к дому подходит соседка. Та постучала в дверь.

— Мисс Томпкинз? — спросила женщина неуверенно, а увидев Шерри, продолжила: — Слава Богу, вы вернулись. Вашей бабушке стало плохо, и я вызвала «скорую». Я зашла, чтобы занести ей печенье, и увидела ее лежащей на полу, без сознания. Мне-то самой не удалось привести ее в чувство, но я надеюсь, что ей уже лучше. Одна из медсестер сказала, что у нее диабетическая кома.

Тут же позвонив в справочную, Шерри узнала, что ее бабушка находится в городской больнице.

— Она пришла в сознание и сейчас отдыхает, — сообщила Шерри дежурная сестра. — Мы записали ваш телефон, поскольку вы ближайшая родственница. Если хотите, можете ее проведать.

Пытаясь успокоить Шерри, когда она положила трубку, Майк предложил довезти ее до больницы.

— Куда девать Джейми? — спросила она в отчаянии.

— Не волнуйся, — ответил он, погладив темные волосы малыша, почти такие же, как у него. — Я с удовольствием посижу с ним в приемной.

К тому моменту, когда Шерри с Майком и Джейми приехали в больницу, бабушке стало немного лучше. Она полулежала в кровати с приподнятым изголовьем, ела подслащенный сахарином диабетический пудинг, хотя одна рука ее была соединена с капельницей, и еще успевала смотреть по телевизору свой любимый сериал.

— Прости, что я тебя так подвела, Шер, — сказала старая женщина тонким, незнакомым голосом. — Похоже, какое-то время я не смогу присматривать за Джейми. Врач сказал, меня продержат здесь до тех пор, пока не подлечат.

Шерри чувствовала страшную вину: она танцевала на свадьбе Сандры, не подозревая, что бабушке так плохо. И стала умолять ее не беспокоиться.

— Твоя задача — отдыхать и поправляться. Я со всем справлюсь одна.

— Будем надеяться, девочка. — Неожиданно в голосе бабушки прозвучала твердость, не вяжущаяся с ее болезненным видом. Она строго взглянула на внучку: — Если ты и правда хочешь найти настоящую работу, о которой мечтала еще до колледжа, тебе следует поговорить с отцом ребенка и получить от него какие-то деньги. С каждым днем ты все больше запутываешься. Мне страшно подумать, что ты влюбилась в него, как Лайза.

Слова бабушки упали на благодатную почву, и Шерри молчала всю дорогу, пока Майк вез ее с ребенком домой.

— Я посижу, пока ты уложишь его в постель, можно? — спросил Майк, подрулив к дому. В голосе его была искренняя забота.

Шерри молча кивнула, выбрав путь наименьшего сопротивления. Если бы я могла опереться на его плечо, думала она, чувствовать его рядом — ничего больше мне не надо. К сожалению, эту роскошь я не могу себе позволить — значит, будем идти прежним путем.

Надев на Джейми пижамку, она уложила его в постель.

К счастью, в больнице Майк не слышал фамилии бабушки и не стал задавать ненужных вопросов. И все же, если она начнет действовать по схеме, подсказанной не только бабушкой, но и ее собственной совестью, эти вопросы возникнут сами собой. Услышав правду, он придет в ярость — это ясно. К тому же она и на работу поступила под ложным предлогом, что еще хуже. А то, что они уже вместе появлялись на людях, только все усугубит.

Если бы Лайза говорила правду и он действительно бросил ее, беременную, тогда требования Шерри были бы справедливы. Но, узнавая его все больше, она чувствовала, что выдумка Лайзы далека от правды. Человек не может так притворяться, например, в том, что он любит детей, сколько бы ни говорили про него, что он «не из того теста, из которого лепят мужей». А если же Лайза не сказала ему о своей беременности, тогда он ведет себя почти идеально.

Так или иначе, я все равно его потеряю, думала Шерри, рассеянно взъерошивая свои волосы. Ну что ж, не так трудно потерять то, что тебе никогда не принадлежало.

Майк, ожидавший ее в гостиной, встал при ее появлении, желая показать, что он не будет здесь долго задерживаться.

— Шерри, — сказал он, неловко держа свои руки по швам, — если я чем-то могу помочь...

— Ничего не надо, — Шерри покачала головой, — ты уже сделал так много... Ну, разве что позвонишь Джерри Суаресу по поводу моей машины, если это не трудно.

Ухмылка, блеснувшая на его лице, выдала следующее: он давно был готов это сделать, его останавливало только желание возить ее на работу и назад.

— Я сделаю это завтра, с самого утра, — ответил Майк.

Пора было прощаться. Но по неизвестной причине они все стояли в этой обшарпанной, слабо освещенной гостиной, просто глядя друг на друга. Как хочется ее обнять, подумал Майк. Что она может мне сделать? Ну, выгонит за нахальство. Но почему-то ему казалось, что не выгонит: уж слишком она подавлена.

Надо действовать быстро и решительно.

— Иди ко мне, — произнес он бархатным баритоном и протянул к ней руки.

Слезы, готовые пролиться, щипали ей глаза. Это объятие означало долгожданную передышку, оно было словно безопасное убежище, о котором она раньше не знала. Через минуту он ушел, пообещав ей, что завтра после обеда позвонит и узнает, как дела.

Шерри наблюдала за ним сквозь стеклянную дверь до тех пор, пока за утлом не скрылись огоньки задних фар; потом перешла в свою крошечную спальню, которую занимала вместе с ребенком. Джейми спал сном невинности, повернувшись на бочок и засунув палец в рот. Длинные ресницы, унаследованные от отца, бросали тени на его щечки.