Книга Ревенант - Павел Корнев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – легкомысленно улыбнулся маэстро Салазар, отхлебнул из кружки и развел руками. – Но это не означает, что я не могу получать удовольствие от вина и безделья!
– Прихватят нас на выезде из города…
– Тогда и начну нервничать. А пока – уволь.
Я в сердцах выругался, но сразу взял себя в руки и спросил:
– Как тебе Марта?
Микаэль покрутил отросший ус и неопределенно пожал плечами.
– Движется очень легко и схватывает все на лету. Из девчонки может выйти толк, но пока она имеет весьма смутное представление, куда следует бить, и совершенно точно не умеет этого делать правильно.
– Брата-заклинателя она уложила наповал.
– Она и тебя подрезала, Филипп, – ухмыльнулся маэстро Салазар. – Но пока что оба эти случая проходят по разряду случайного везения. Ну или около того.
– Тебе видней.
– Мне? – прищурился фехтмейстер. – Почему тогда не посоветовался, решив завести цепного убийцу магов? Я бы сказал этого не делать.
– Цепного? Брось! Марту со мной ничего не связывает, от меня ей нужны лишь знания.
Микаэль расхохотался.
– Кого ты хочешь убедить, Филипп, меня или себя самого? Да она без ума от тебя! Втрескалась по уши. Не думаешь ведь, что был первым колдуном, который проезжал через те места? А ты еще не от большого ума огуливаешь ее со всем усердием, как только кровать не развалилась до сих пор!
– Брось!
– Я тебя нисколько не осуждаю, – ухмыльнулся маэстро Салазар. – Просто взываю к благоразумию. Вспомни о моих словах, когда надумаешь завести очередную пассию. Ладно, если Марта ей глотку перехватит, а ну как тебе?
– Что за язык у тебя такой? – только и вздохнул я.
– Провидца заклеймить позором – глупца привычная стезя, – флегматично продекламировал в ответ Микаэль, переливая из кувшина в кружку остатки вина. – На что глупцу чужая мудрость, когда… – Стихотворец запнулся, несколько раз щелкнул пальцами, пытаясь ухватить рифму, а затем махнул рукой. – Ну ты понял, да?
Я презрительно фыркнул и ушел в дом.
4
Жизнь текла с изматывающей размеренностью, лишь раз посреди ночи нас разбудили приглушенные звуки стрельбы. Как выяснилось поутру, причиной переполоха стало нападение кровников на одно из дворянских поместий неподалеку.
– Обычное дело, – сказал мне магистр-управляющий. – Иногда горячие головы не довольствуются поединками и решают вопросы чести более…
– Кардинально? – предложил я свою трактовку.
– Именно, – улыбнулся граф и отправился на службу.
Подвижки случились на двенадцатый день нашего пребывания в Лёнинцгене. В тот вечер магистр-управляющий вернулся со службы в непривычно приподнятом настроении и не преминул обрадовать меня, едва ли не первый раз обратившись при этом по имени:
– Филипп, у меня для вас две новости!
– В самом деле? – насторожился я.
– И обе хорошие, если не сказать – замечательные! – подтвердил граф, плеснул себе в хрустальный бокал бренди, но пить не стал и лишь принюхался к аромату выдержанного в дубовых бочках напитка.
Я уставился на собеседника, пытаясь уловить скрытый в его словах сарказм, но, пожалуй, впервые с момента нашего знакомства магистр-управляющий не напоминал сжатую пружину, а был благостен и расслаблен.
– Его светлость маркиз цу Рогер выразил признательность за выявление возможной связи между убийством маркиза Альминца и неким сеньором де ла Вегой и сообщил, что с нетерпением ждет документального подтверждения сего факта, – сообщил граф Хирфельд и глянул на меня поверх бокала неожиданно пристально и остро, что нисколько не вязалось ни с его расслабленной позой, ни с беззаботным видом. – Сказать начистоту, поначалу я отнесся к вашей затее с немалым скептицизмом и, чего уж скрывать, опасался обвинений… в подлоге. Так что же я упустил, магистр?
Я растянул губы в насквозь фальшивой улыбке, но врать и юлить не стал, привычно отделался полуправдой, упустив ненужные детали и подробности.
– Могу лишь предположить, что этот сеньор де ла Вега уже попадал в поле зрения Вселенской комиссии или же… смежных структур.
Секретарь имперского Кабинета бдительности барон аус Барген приложил немалые усилия, дабы арестовать убитого мной под Стожьеном чернокнижника, и уж точно его люди не могли позабыть о странном южанине, оставившем их в дураках. Наверняка розыскные листы на Сильвио де ла Вегу разослали не только по городам и весям, но и в канцелярию Вселенской комиссии.
Граф Хирфельд отпил бренди, кивнул и нейтральным тоном произнес:
– Такое предположение способно многое объяснить…
– Речь шла о двух новостях, – напомнил я.
– Ах да! – Магистр-управляющий поднялся из кресла, открыл один из ящиков секретера и кинул на стол не слишком-то и толстую пачку бумаг.
– Ваши подорожные. Прокурор соизволил закрыть дело, можете отправляться в путь хоть завтра. Все необходимые отметки уже проставлены, и я взял на себя смелость снабдить документами вашу… – тут граф не то чтобы запнулся, а, скорее, наметил заминку, – спутницу. Увы, они действуют лишь на территории королевства.
– Премного благодарен! Чудесные известия! Воистину чудесные! Хвала небесам! – неподдельно обрадовался я, быстро разложил на столе бумаги и с облегчением убедился, что дела обстоят именно так, как и уверил меня собеседник.
С высочайшего соизволения нам даровалось право беспрепятственного проезда по территории Грахцена и пересечения границы королевства в любом из пропускных пунктов по моему усмотрению.
Я собрал подорожные, кинул быстрый взгляд в окно и решил:
– Сегодня уже поздно, отправимся в дорогу с утра. – Но тут же опомнился и обратился к хозяину имения: – Магистр, даже не знаю, как вас благодарить за содействие! И за гостеприимство, разумеется, тоже!
– Право слово, никаких особых заслуг приписать себе не могу, – покачал головой граф. – Я так и не сумел добиться аудиенции у его величества, все произошло без моего участия…
В словах собеседника мне почудилась многозначительная недосказанность, и я насторожился.
– Неужто герхардианцы пошли на попятную по доброй воле?
Граф Хирфельд рассмеялся.
– Дорогой Филипп! В нашем славном городе ничего и никогда не происходит по доброй воле, если в деле замешаны интересы двух или более аристократов. Порой даже исполнение супружеского долга обставляется целым рядом условий, что уж говорить о ситуации, в которую удосужился вникнуть королевский прокурор! Либо он отчаялся вытянуть из добрых братьев достойную мзду и поступил им назло, либо те побоялись, что дальнейшее затягивание с ответом будет расценено как неуважение королевского правосудия и приведет к ущемлению кое-каких дарованных ордену вольностей.