Книга Купите мужа для леди - Елизавета Соболянская

Хотя, я вдруг вспомнила, как однажды опрокинула флакон в москательной лавке – мое солнечно-желтое платье в один миг стало зеленым! Пока Ангус выпроваживал ночную гостью, я рассмотрела ее лицо: все же родезийка. Карие глаза чуть-чуть вытягивались к вискам, а тонкий нос подчеркивал полные алые губы. Только звенящих украшений и яркого платья- абайи не хватает.

Наконец рыжая ушла, и я тронула специальный рычаг, давая Ангусу знать, что стою за стеной. Старый шпион сперва проверил, заперта ли дверь в его комнату, и только потом открыл потайной ход:

– Леди Владира? – изумился он. – Что вы здесь делаете?

– Хочу с тобой кое-что обсудить, – сказала я, понимая, что ночная прогулка провалилась.

Узнав, что я подглядывала, Ангус смутился, но когда я рассказала про браслет и Родезию, кивнул одобрительно:

– Девчонка мне показалась подозрительной, всем нравится, со всеми дружит, да и с ножами ловко управляется, не порезалась ни разу…

А вот это был очень громкий звоночек – кухаркой у нас работала Флорисса, бывшая цирковая метательница ножей, поэтому ни одного тупого, сломанного или ржавого куска железа нигде не валялось. Порой Ангус сам брался за оселки, доводя инструменты до небывалой остроты. Все новенькие служанки резали пальцы по пять-шесть раз, прежде чем привыкали. А эта рыжая, выходит, сразу приноровилась? Не может быть! Если только…

– Ангус, а ты знаешь, что родезийские аристократки носят кинжалы как часть костюма? И даже имеют право убить мужчину, защищая свою честь?

– Хотите сказать, леди, что их учат убивать коротким клинком?

– Именно! – Я покачала ногой. Нервничая, по привычке дернула выбившуюся из под платка прядь. – Кроме того, половина городских сплетниц знает, что лорд Арруарк гораздо чаще ночевал в посольстве, чем дома.

– То есть, чисто теоретически, вы эту татуировку видеть не могли? – уточнил Ангус.

Я чинно сложила руки на коленях и стала рассказывать:

– Ее вообще никто не видел, даже любовницы лорда, потому что он носил поверх нее кожаный браслет наподобие тех, что носят варвары Изении. Однажды мы были на дне рождения лорда Дарелиуса. Лорд дружил с Арруарком, и оба они увлекались сабельным боем.

– Сабельным? – Ангус насторожился. – Но у твоего мужа не было ни одной сабли! Только шпаги и пара старинных мечей для украшения стен.

Я покачала головой:

– Ангус, он не жил в моем доме! Изредка ночевал – и все. Наш брак был политическим. А в посольстве у него были свои покои, коллекция оружия и очень много сабель. Не забывай, что я унаследовала его имущество и успела прочитать опись, прежде чем распорядилась отправить родственникам личные вещи мужа. Так вот, – я вернула ускользающую тему разговора, – нетрезвые лорды отправились в зал, дабы опробовать подарок Арруарка, и в пылу схватки лорд Дареллиус порвал Арруарку рукав, испугался, что ранил, но на деле разрезал полоску кожи, скрывающую татуировку. Тогда я ее и увидела. Эта полоса очень необычная и яркая, а твоя подружка ее чем-то приглушила, мукой или воском, но узор очень похож.

Ангус задумался, потирая висок, потом сказал:

– Интересно, за кем прилетела к нам эта интересная птичка?

Я тоже задумалась, потом начала размышлять вслух:

– Если она из Родезии, то, возможно, хочет найти что-то из вещей Арруарка. Другой вариант – отомстить за что-то мне, но это маловероятно, женой я не была, секретов мужа не знала. Еще вариант – случайность, но мне в это не верится, совсем.

На каждую мою фразу Ангус кивал головой, а потом предложил:

– Было бы неплохо узнать, что это за татуировка… не исключено, что она родственница Арруарка.

Я похлопала пальцем по губам, соображая, где бы поискать информацию. Потом потянула Ангуса за собой:

– Нужно выйти в город! Я знаю, у кого можно спросить!

Шпион-здоровяк, изображающий в нашем доме охранника, неторопливо натянул плащ, сунул за пояс бастард, пару кинжалов поменьше, ножи, веревку… Я приплясывала от нетерпения, но торопить учителя не смела. Наконец мы прошли по узенькому коридорчику и вывалились в душистую летнюю ночь – ход заканчивался в саду. Пробравшись среди искусно выстриженных кустов к калитке, Ангус спросил:

– Куда идем?

– На Большую Речную, – ответила я, пытаясь сообразить, как туда добраться быстрее.

– Тогда сюда, – Ангус потянул меня в переулок, и через сорок минут мы стояли у дома мадам Клодин. На самом деле «мадам» звалась леди Клаудия, и она славилась острым языком и умением хранить чужие тайны. Нас познакомил лорд Вервиль еще в те времена, когда я только прибыла в столицу. Ее салон считался лучшим среди прочих аристократических гостиных. В определенных кругах считалось шиком небрежно упомянуть:

– Сегодня вечером я буду на ужине у мадам Клодин…

Сама же хозяйка салона была известна своей эксцентричностью и крайней нелюбовью к мужчинам. По слухам, леди бросил жених, узнав о разорении ее отца. В отместку энергичная дама со временем скупила за долги все земли его домена и получила титул «за заслуги перед короной».

Как я и думала, даже в этот глухой час в салоне мадам Клодин горел неяркий свет, служанка дежурила у подносов с вином и чаем, а сама хозяйка небрежно возлежала в огромном кресле, укрытом медвежьей шкурой.

– Владира, девочка моя! – воскликнула она, когда я неизящно свалилась к ее ногам после толчка Ангуса. – А почему через окно? В двери входить уже немодно?

– Добрый вечер, леди Клодин, – улыбнулась я, вставая с пола. – Не хотелось пугать ваших гостей своим странным видом, – небрежно указала на мужской костюм и платок, скрывающий волосы.

– Как видишь, сегодня пугать некого, – отмахнулась хозяйка дома, поправляя светлые, полуседые волосы, – все унеслись на бал к герцогу Зейру, лизоблюды.

Мадам Клодин благожелательно на меня посмотрела, потом перевела взгляд мне за спину, и… я едва успела перехватить тяжелый кубок, летящий в голову Ангуса:

– Мадам! Стойте! Это моя охрана! – завопила я, пытаясь удержать женщину, в одну минуту превратившуюся в разъяренную фурию.

«Похоже, слухи не врали» – мелькнула у меня мысль и тут же пропала. Мадам вдруг совершенно успокоилась, вернулась в кресло, поправила прическу и безмятежно улыбнулась:

– Что привело тебя ко мне, девочка?

Служанка тотчас подала хозяйке новый бокал, и салон снова стал островком аристократической лени и безмятежности.

Растерявшийся от таких резких перемен Ангус просто присел на пуф в углу, заслоняя свет строгой зеленой лампы своими широкими плечами.

– Мне нужна ваша помощь, мадам, и уверенность, что вы сохраните тайну.

Клодин подняла одну выщипанную бровь и сделала глоток розового тарсийского:

– Это личное?

– Скорее всего, – подумав, ответила я.