Книга Свидетели Крысолова - Игорь Пронин

— На юге жарко, мама. — Наташа и в самом деле представила себя там. Просоленную, потную, без конца глотающую пилюли, чтобы помочь кишечнику погубить местные микроорганизмы. — Я ведь была на практике. Ничего хорошего...

— Ты знаешь, что в Индии по закону женщина может рожать только двух детей? А если ещё чем-нибудь переболеешь... Говорят, там можно кое с кем поговорить, и в личном деле появится запись. Ну, ты ещё поймёшь, о чём я...

Мать ухмыльнулась, довольная собой, такой хитрой и опытной, а Наташа закатила глаза за её спиной. Сидя здесь, в Эстонии, легко рассуждать о том, как просто купить индийских чиновников. Мир един, и всякое предложение рождает обвальный спрос. Не так всё просто... «Ты ещё поймешь, о чём я». Самодовольная клушка.

Отец к дочери не проявлял вообще никакого интереса, да и Наташа к нему не тянулась. Седой высокий мужчина, делящий время между Сетями, рыбалкой, скучными прогулками с требующей этого скучной женой и сочинением инструкций. Наташа пробовала посмотреть некоторые и убедилась в удивительной бедности фантазии автора. Человечки разбирают двигатель самолёта, по семь раз повторяя каждое движение...

Вернувшись в Москву, Наташа дала себе слово больше не навещать родителей. Постепенно оборвалась переписка, возникла ещё одна степень свободы. Но что с ней делать?.. Нельзя проводить время только в Сетях да бессмысленных шопингах с подругами, человеку нужно какое-то дело, чтобы не рехнуться и не стать чем-то вроде Наташиной матери. Мужчины, тогда ещё только очень молодые, похожие друг на друга умеренной хамоватостью, большого разнообразия в жизнь не вносили. Одно время она даже подумывала выйти замуж, по крайней мере это было бы любопытным приключением. К счастью, увлечься всерьёз никем не удалось, а потом в почтовом ящике оказалось приглашение.

Наташа сходила на Петровку, прослушала курс довольно нудных лекций, потом согласилась на ни к чему не обязывающую практику. Они негласно сопровождали туристов, это было не слишком интересно, но зато совершенно необременительно. Ребята подобрались забавные, после дежурства бродили по дешёвым кабачкам центра, много смеялись. Приближалось время крайнего срока для первой беременности, и как-то само собой так вышло, что Наташа подписала заявление на приём в Школу.

Всего лишь два года, посвящённые больше боевой подготовке и работе со спецсредствами. Остальному полицейский учится в процессе службы, через Сети, периодически проходя экзамен на новый «профранг». Наташа вот теперь, спустя десять лет, была капитаном в профранге майора, то есть имела запас продвижения на одно звание. Правда, учёбу она в последнее время забросила...

Даниловой и в голову бы не пришло десять лет назад, что она дослужится до капитана. Однако бытие, безусловно, определяет сознание — поменялись друзья и привычки, взгляды на жизнь. Ей стал по-настоящему дорог этот город, дорог как что-то своё, личное. Для того, чтобы относиться к Москве так, необходимо иметь в кармане карту полицейского, а в подплечной кобуре — семнадцатиразрядный «рокот», вопреки названию почти бесшумный. Наташа перестала быть рабочим муравьём огромного мегаполиса, она стала его стражником.

С крысами боролись всегда, Мартиросян ошибался. Конечно, прежде на них смотрели только как на источник инфекций, нелегальных наркотиков и морального разложения. Прежде крысы не убивали... Почти не убивали. Вечно грязные, ютящиеся на окраинах, в подземных коммуникациях или назначенных к сносу домах, они или убегали при виде полиции, или чаще сразу сдавались. Крыс отправляли в исправительные приёмники, откуда многие, особенно цыгане, ухитрялись сразу удрать.

Таборные цыгане в те годы представляли самую серьёзную угрозу. Они всегда могли найти временное убежище у кого-нибудь из легальных соплеменников, и, хотя таких людей сразу же ставили на учёт, ловить цыган было очень сложно. Именно у них оказалась самая крепкая, древняя иерархия, именно они заставляли работать на себя обычных бомжей и за мзду помогали скрыться из города преступникам.

— Нельзя думать бранными словами, — поучительно сообщила своему отражению Наташа и покинула ванную. — Рано или поздно они окажутся на языке... Полицейскому в чине капитана непростительно говорить «бомж». Крысы, просто крысы, устоявшееся наименование асоциальных элементов.

Она уже надела свежее бельё и проглотила пару таблеток, чтобы прояснить голову. Теперь можно позавтракать, а заодно ответить назойливым приятелям. Перезвон в гостиной стал ещё громче. И почему людям вечно нечего делать!

Наташа упала в кресло, активировала большой экран, заливший светло-серым половину комнаты, быстро ответила нескольким подругам. Эти и в самом деле волновались — знали, что Данилова отправляется на ночную охоту. Их лица, счастливые до глупости, появлялись одно за другим и так же быстро исчезали — Наташа отделывалась от них, ссылаясь на усталость.

Всех остальных она удостоила лишь письменных ответов. Потом, всё потом, сейчас занята. Закончив, Наташа задержала руки над голографическими клавишами. Может быть, надо сделать какой-нибудь запрос, собрать информацию? Ничего не приходило в голову. Она встала, подошла к окну.

Жители Строгино, люди в основном пожилые, совершали водные процедуры у самого берега, уже справившиеся с этим обсыхали под солнцем. Хороший денёк! В Пойме столько парусов, что рябит в глазах. Как они исхитряются не сталкиваться?.. Не успела подумать, как сёрфингист налетел на мини-яхту, оба спортсмена оказались в воде.

Наташа не глядя протянула руку, переключила окно на воспроизведение реалграммы. Когда-то дождливой длинной зимой вдруг очень захотелось солнца, купила по случаю вид эквадорского побережья. Летом в нём никакой нужды не было, но ведь трансляцию не отменишь. Проплачено ещё за два года...

В Эквадоре народ был помоложе, двигался энергичнее. Длинная песчаная полоска пляжа, изображение которой камера исправно передавала в Москву, завалена телами, на мелководье играют в волейбол. Море чем дальше от берега, тем син́ее, а почти у горизонта плывёт огромный белый корабль, наверное, огромный. И всё это выглядит не менее скучно, чем строгинская Пойма.

— Скушай что-нибудь, Наташенька, — приказала себе Данилова. — И никаких сигарет!

Перекусив наскоро и выпив апельсинового сока, Наташа побежала обратно в гостиную — тонко пищал экстренный вызов. Это оказалась Насырова — не дождалась весточки от подчинённой и позвонила сама

— Жива-здорова? — Рая кругленькая, живая, черноглазая. — Мы тут с Тофиком даже волнуемся немного. Выспалась?

— Так, — неопределённо пожала плечами Наташа.

— Прости, что потревожила. Я всё понимаю, можешь сегодня не приходить. Отдыхай.

— Нет. Я приеду через час-полтора.

— Ну... — Раиса посмотрела в сторону. — Смотри сама. Если меня не будет, ищи Тофика.

Насырова не хотела становиться начальником отдела, но так уж легли карты. Инструкция о политкорректности имеет силу закона, и, хотя для мужчины вакансия была, Управление не устроила национальность Тофика. Придётся подождать, сказали они, один азербайджанец сейчас уже занимает высокий пост в Управлении. Компьютер, покопавшись в базе, счёл наилучшим для общественного равновесия назначить Насырову, женщину с татарскими корнями и подходящим профрангом для повышения в звании.