Книга Вечный бой - Альфред Элтон Ван Вогт

То, что пришло потом, не было смертью, но удар оказался так силен, что Норма горько зарыдала от боли; ее сознание отключалось; тогда она поняла, застыв в страхе, что ударилась о стену своей квартиры и энергия, которой Норма владела, еще раз предала ее, поскольку Норма не могла управлять ею. Теперь у доктора Леля будет достаточно времени подготовить все необходимое.

Сомкнулась тьма.

Глава 10

В Гарсоне жила память о ночи и мчащейся машине, которая несла его. Она была чудесной миниатюрной металлической вещью, мчащейся стрелой и повернувшей далеко налево, так близко к красной мгле энерго-временного барьера, насколько он рискнул подойти. Но машина не последовала за ним. За секунду он промчался сквозь горящую брешь из Дельпы, и оказался в безопасности от доктора Леля.

Что-то потом его ударило — сокрушительный удар… Он вышел из сна безболезненно, не торопясь. Вяло лежал он, обдумывая случившееся; и ему в голову пришла приятная мысль; он должен быть в безопасности или он бы вот так не валялся. Конечно, многое нужно было сделать. Он должен передать информацию планетарианцам о том, что они должны захватить Дельпу как можно скорее; что окончательную победу нигде так не ждут, как в Дельпе. А потом любой ценой он должен убедить их позволить ему вернуться к Норме.

Пока он так мирно лежал, глаза его были открыты, задумчиво рассматривая серый потолок. Где-то поблизости раздался человеческий голос:

— Не стоит ожидать этого.

Гарсон повернул голову — его первое настороженное движение. Там тянулся ряд коек, похожих на больничные, а дальше шли другие ряды. С ближайшей кровати на него уставилась пара прекрасных, блестящих, веселых глаз. Человек лежал, головой уткнувшись в мятую, плохо взбитую подушку. Он сказал:

— Чувства вас обманывают. Я имею в виду… Не ждите. Вас подвергли восстановлению на масштабной шкале, никакое волнение, никакая истерия, ничто не расстроит вас. Доктора, хоть их и подготовили планетарианцы, все — люди из прошлого, и вплоть до прошедшего дня они заявляли, что вы…

Человек замолчал. Его карие глаза потемнели под нахмуренными бровями, потом он улыбнулся с той же поразительной мрачностью.

— Я был близок к тому, чтобы сказать слишком много. На самом деле, вы можете быть достаточно сильным и выдержите сейчас любое потрясение. Но факты таковы: вы познаете горькую правду своего затруднительного положения достаточно скоро и без нервных переживаний. Я сделаю лишь предварительное предупреждение: готовьтесь к плохим новостям.

У Гарсона лишь возникло смутное любопытство и никакого чувства тревоги. После того, что прямо сказал доктор Лель, и косвенно — планетарианцы, никакая опасность не могла здесь превысить ту, которой он избежал. Только эмоции, что он ощущал, должны были стать вдвое подвигнуть его к спасению Нормы с вербовочной станции. Он громко сказал:

— Если я буду спать в следующий раз, когда придет доктор или планетарианец, вы меня разбудите? Я хочу кое-что сообщить.

Человек невесело улыбнулся. Он был представительным, молодым парнем около тридцати. Его реакция заставила Гарсона нахмуриться. Гарсон резко спросил:

— А в чем дело?

Незнакомец с сожалением покачал головой.

— Я уже двадцать семь дней в этом веке, — ответил он, — и я никогда не видел планетарианца. А насчет поговорить с кем-нибудь на стороне планетарианцев, то я уже сказал тебе — жди плохих новостей. Я знаю, ты должен был доставить сообщение. Я даже знаю от доктора Деррел, в чем оно заключается, но не спрашивай меня, как он узнал. Все, что я могу сказать: тебе нужно забыть о передаче любых сообщений кому бы то ни было. Между прочим, меня зовут Мэрфи, Эдвард Мэрфи.

Гарсона не интересовали ни имена, ни тайна, как они узнали о сообщении. Однако он встревожился. Каждое слово этого молодого человека с добрым лицом и приятным голосом содержало ужасный подтекст. Он посмотрел на Мэрфи: откровенное, открытое лицо, дружеская, мрачноватая улыбка, небрежная копна блестящих коричневых волос, спадающих на один висок — в общем, ничего опасного. Кроме того, откуда могла бы исходить опасность? От планетарианцев?

Это нелепо. Не обращая внимания на их краткие визиты, планетарианцы были расой из «этого» времени, которой нужно содействовать. Возможно, у них были странные, даже причиняющие затруднения обычаи, но другая сторона была почти невообразимым злом. Вопрос выбора не стоял.

План Гарсона был прост. Как только ему позволят встать, (а он чувствовал себя сейчас вполне хорошо), он попытается установить контакт с планетарианцами. Все началось с высказывания неприятных, загадочных аспектов происходящего, а ведь не было сказано ничего серьезного. Гарсон услышал голос Мэрфи:

— Остерегайся — все, что я скажу по этому поводу. Однако, есть кое-что еще. Как ты думаешь, ты сможешь подняться через час? Я имею в виду, ты хорошо себя чувствуешь?

Гарсон кивнул озадаченно.

— Думаю, да. А почему?

— Мы тогда минуем Луну и, как я понимаю, это стоит увидеть.

— Что?

Мэрфи сокрушенно посмотрел на него. И медленно произнес:

— Я забыл. Я был так занят, что не рассказал тебе о нашей главной опасности, этого бы не случилось со мной, но ты был без сознания, когда мы начинали. — Он пожал плечами. — Ну, мы на пути к Венере, и даже если остальное отбросить, карты подтасованы, и это — факт. На борту этого корабля не планетарианцев, только люди из прошлого и щупальце Наблюдателя. И для тебя нет возможности поговорить с кем-то из них, потому что… — Он остановился, потом продолжил, — я опять близок к тому, чтобы проболтаться. Я проговорюсь еще раньше, чем тебе нужно будет это услышать.

Гарсон не слишком обратил внимание. Его потрясение не проходило. Он лежал в изумлении, потрясенный невероятным фактом, что он — в космосе. В космосе! Он чувствовал, что его перехитрили. Даже события, о которых он знал, произойдут в четверти миллиона миль от него.

Эта мысль потрясла его. Он сидел неподвижно, неудобно в кровати и, наконец, произнес приглушенным голосом:

— Сколько займет полет к Венере?

— Дней десять, я думаю.

Очень осторожно Гарсон попробовал осознать эти цифры. Внутри него зародилась надежда. Все еще не так плохо, как показалось вначале. Десять дней добираться туда, десять дней убедить кого-то позволить планетарианцам бегло заглянуть в его мысли, десять дней возвращаться на Землю. Месяц! Он нахмурился. Это не очень хорошо. Войны проигрывались, большие империи распадались и за меньшее время. А как он мог доставить сообщение с космического корабля, летящего к Венере? Разные планы предварительных действий обдумывал он, но ясно было одно.

Он сказал обеспокоенным тоном:

— Если бы я вернулся туда, откуда я родом, то на этом этапе я бы попытался увидеть капитана корабля. Но вы заставили меня сомневаться, что нормальные процедуры применимы на планетарианском космическом лайнере. Честно, каковы мои шансы?