Книга Сыны Тьмы - Гурав Моханти

поражение?

Кришна не ответил, рванувшись вперед. Он выскочил из одного туннеля в другой, более напоминающий длинную извилистую пещеру. Из разбитых желобов на грубо обтесанные камни брызгала вода. Мокрая процессия мулов и повозок медленно тащилась вперед, перевозя сокровища Шьямантаки в безопасное место.

– Кришна! – Сатьяки бросился к нему. – Что случилось? Греки ушли? – Он был почти в истерике от беспокойства. – Большая часть Шьямантаки перевезена! Многие ушли. У тебя голова в крови. Что случилось?!

Кришна, вцепившись в воротник Сатьяки, подтянул его к себе, и Сатьяки затих.

– Все перевезено? Все?

– Да! Я имею в виду большая часть… Алхимические приспособления находятся на пути к безопасной гавани. Сад Ис аккуратно разделен на сотню горшков, и я почти весь его загрузил. Осталось еще тридцать горшков. И… – Сатьяки вздрогнул, словно следующее слово звучало как самый страшный кошмар, – саркофаг… Как и было решено, мы оставляем его здесь. Как только все выйдут, Джамбаван сожжет это место дотла.

– Тащи его сюда.

– Э… что?

– Матхура пала. Уграсен мертв. Серебряные Волчицы ушли. Городская стража и армия уничтожены… – Говорить было больно, словно горло забили крапивой. – Сатьябхама мертва.

Сатьяки замер, распахнув рот и застывшими глазами уставившись на Кришну:

– Кришна…

– ТАЩИ ЕГО СЮДА!

ЧАША находилась внутри Железного Коменданта, ухаживала за ранеными, когда услышала взрывы. Она была рада, что Список, одержимая своим патриотическим бредом, наконец оставила ее в покое. Сатьябхама была мертва. Они должны были почтить ее память жизнью, а не жертвовать собой ради города, который отверг их. Но стоило булыжникам дрогнуть – и ее тут же покинули всякие мысли. А затем она увидела, как по стенам Железного Коменданта поползли синие светящиеся трещины, а затем и сама Стена взорвалась, поглотив всех лучников, стоявших на ней, в синем шторме.

Она увидела, как голубое пламя хлынуло на улицы, распространяясь подобно потопу. Она почувствовала, как в душе нарастает ужас. Ноги, казалось, весили тонну, но она все же заставила себя бежать. В спину бил жар. И все же этот демонический огонь двигался быстрее нее. Чаша нырнула в кучу джутовых мешков и натянула их на себя, зажмурившись и чувствуя, как Проклятое Пламя целует ей щеки.

После, казалось, целой вечности она вновь открыла глаза. Она услышала стук лошадиных копыт по булыжникам. Я жива! Она оттолкнулась от груды обгоревших мешков и увидела, что большая часть Железного Коменданта превратилась в груду щебня и пепла. Кое-где вокруг все еще плясали синие языки огня. И среди этого сияния горящих домов ехал человек, который убил Сатьябхаму.

Он заметил Чашу, замедлил галоп своего коня и повернул его, приблизившись к ней.

– Где Кришна? – с улыбкой спросил он. И эта улыбка была бы очаровательной, если бы все не портило отрезанное ухо. – Скажи мне сейчас, и я, возможно, позволю твоей подружке безболезненно умереть.

Один из его солдат бросил рядом с Чашей обнаженную женщину, скрывавшую свое лицо за вскинутыми руками. Каляван что-то крикнул по-гречески. Чаша не поняла, что он сказал, но увидела, как солдат накинул на женщину плащ. По всему ее телу виднелись следы от побоев. Ее волосы, казалось, были срезаны ножницами. Во имя всех богов… Чаша узнала ее и разревелась.

КРИШНА давно заметил, что за последние три десятилетия во внешности его тестя мало что изменилось. Казалось, что он вообще не старел, как и три другие рикши, что остались с ним, чтобы помочь вывезти все из Шьямантаки. Джамбаван всегда считал, что именно она сохранила ему молодость. Он полагал, что корабль каким-то образом сорвался с якоря времени. И все же, несмотря на свою моложавую внешность, Джамбаван казался добрым дедушкой.

– Отцепись! – прошипел Кришна.

– Нет, Кришна! Я знаю, что за горе ты испытываешь. – Джамбаван почти что держал его в воздухе, мощные лапы обвились вокруг плеч Кришны, а хохлатые уши рикши раздраженно подергивались. – Но ты не можешь позволить миру сгореть!

– Если ты не заметил, он уже горит, Джамбаван. Прочь с моего пути, или я прикажу арестовать тебя!

– Сынок, ты не используешь свой ум, – медленно сказал рикша; его голос прогрохотал по пещере. – Здесь нет ни одного твоего солдата. Сделай глубокий вдох. Не заставляй меня останавливать тебя. Ты знаешь, что я могу. Я не могу… – И Джамбаван потрясенно замер, когда внезапно Кришна обнял его. – Я понимаю боль твоей потери, Кришна, – мягким низким голосом сказал он, похлопав Кришну по спине, пытаясь, вероятно, проявить отеческие чувства.

Но Джамбаван был прав, и Кришна это понимал. Рикша был намного сильнее его, а у Кришны не было ни солдат, чтобы одолеть Джамбавана, ни времени, чтобы тратить столько усилий.

– Я и сам… – Продолжение речи Джамбавана потонуло в бульканье крови. Хохлатые уши печально поникли, а глаза разочарованно уставились на Кришну, наносившего ему удар за ударом. Горячая кровь хлынула на руки, забрызгав пол.

Кришна не стал приказывать убить остальных рикшей, позволив им уйти со своими богатствами. Облегчение постепенно стерло гнев с их лиц. И последние мысли о возмездии улетучились, когда они услышали звуки взрывов наверху. Они даже помогли матхуранским стражникам перенести саркофаг к лестнице, ведущей в зал Сената. Сатьяки остался с ними, с мрачным смирением наблюдая за этой пантомимой.

В комнату, тяжело дыша, ворвался охранник:

– Господин, греки здесь! Мы слышали их голоса. Десять… двенадцать человек.

Надеюсь, они обнаружат след, который я им оставил.

– Займите свои позиции, – приказал Кришна и, хромая, направился обратно по зловонному проходу к лестнице. Свет от фонаря отбрасывал колышущиеся тени на стены туннеля. Сверху капала гнилая слизь и темная вода, а в склизких сточных канавах шныряли крысы.

– Ой, – Кришна напоролся босым пальцем на ржавую головку гвоздя. Судьба – злобный хулиган, с этим не поспоришь. Даже теперь, когда Сатьябхама мертва, его город разрушен, а солдаты ушли, Судьба все равно нашла способ обрушить на его голову еще одно несчастье.

Внезапно кто-то захлопал в ладоши. Кришна напрягся. Послышался смех. Крики «Ура!». А затем голос Калявана разнесся над отделанным мрамором залом, эхом прокатываясь по сводчатому туннелю:

– Доблестные воины Яванских земель! Даже не так: доблестные мужчины из Яванских земель! Или просто яванцы! – Взрывы смеха и новые хлопки. – Пусть никто никогда не скажет, что греки не завоеватели! Матхуранцы дали нам хороший бой – ну или, как минимум, их женщины! – Новые аплодисменты.