Книга Маска Зеркал - M. A. Каррик

У него никогда не было никого, кто мог бы проложить для него нить. Он всегда был сам по себе.

Я здесь. Пожалуйста, Варго..:

"Я не могу оставить это так. Я не закончил. Мы не закончили." Спина горела, когда он схватил оброненную тряпку и пополз по спирали к Кварату.

Это был отголосок той безрассудной глупости, которая охватила его во время бунта, но на этот раз он винил только себя. Тысячу раз в жизни он мог бы сдаться, но он заплатил своей кровью и кровью других за то, чтобы довести дело до конца. Потому что у него был план. Обещание, которое нужно было выполнить. И он срубит или отсечет все, что мешает ему.

Кварат. Снова забил источник. Еще один злыдень бросился на него, но крик Альсиуса предупредил его, и Варго успел увернуться, чтобы отбросить его за линию. Трикат. Его энергия дико пульсировала, не успевая за остальными, и обжигала руку, когда он оттирал ее. Туат -

Холодная тяжесть обрушилась на его спину, придавив его. На этот раз у него не было рычагов, чтобы заставить его перекатиться. Когти впились в плечо, зубы скрежетали по костям, а линии vesica piscis Туата были недосягаемы. Варго закричал, свободная рука тщетно вцепилась в плоть Злыдня.

Потом, к счастью, он остановился.

Он почувствовал, как втягиваются когти, как разевается пасть — а потом оно отпрыгнуло, оставив его лежать на камне, истекающего кровью и сломленного.

Но не до конца.

Затуманившись, Варго огляделся в поисках своей тряпки. Вот она, совсем рядом. Слишком далеко… пока Альсиус не продвинул ее вперед настолько, что он смог ухватиться за край.

Заканчивай, — произнес голос.

Он был не один. Борясь с темнотой, которая грозила захлестнуть его, Варго начал ползти.

Большой амфитеатр, Старый остров: Киприлун 35

Ночь Ада повторилась: нож в ее руке, Рук под боком, а вокруг — стая Злыдней, скребущих когтями.

Только этот Рук был настоящим, его меч серебристо поблескивал в ярком свете. Колодец был сияющим бассейном с журчащей водой, а не сухой пустой ямой. А Рен…

Она все еще боялась. Но на этот раз это был не просто животный страх.

Гаммер Линдворм держала Аркадию, обе руки были скручены за спиной, и девушка была слишком неуравновешенной, чтобы брыкаться. Варго пробирался внутрь по спирали, источник вспыхивал каждый раз, когда он стирал линию — но, на взгляд Рен, оставалось еще слишком много фигур, и она даже не знала, сможет ли то, что он делает, остановить этот коллапс, восстановить границу между мирами, чтобы источник был в безопасности. И она, и Аркадия были присыпаны пеплом; они могли остаться во сне, могли по-прежнему представлять угрозу. Если они подойдут слишком близко, то достаточно будет небольшого толчка, чтобы Аркадия провалилась внутрь — или Рен.

Она не думала, что Меттор узнал их. Он просто увидел, что кто-то вмешивается, и, пошатываясь, поднялся на ноги, кровь запеклась на его голове и потекла в глаз. "Я вас всех прикончу, мошки поганые. Убирайтесь из моего города!"

Рен скривила губы под кружевом маски. "Это наш город, ты, ублюдок с меловой мордой".

Когда Меттор бросился на нее, Рук шагнул ему навстречу. Клинки их столкнулись, пока гарды не защелкнулись с тупым лязгом. "Уведите девчонку отсюда, — сказал Рук через плечо. "Пока Злыдень…"

На большее у него не было времени. Кулак Меттора устремился к его капюшону. Рук увернулся и отпихнул его ударом сапога в живот, и поединок начался всерьез.

Рен оставалось остановить Гаммер Линдворм. Аркадия боролась со всей своей силой, усиленной пеплом, но против мощи старухи этого было недостаточно. У Ондракьи был многолетний опыт управления детьми, и все, что ей было нужно, — это чтобы Аркадия была жива, а никак не цела и невредима. Зарычав от нетерпения, она остановилась и нанесла Аркадии несколько ударов, повергнув ее в оцепенение.

Рен перепрыгнула через нуминат, отчаянно пытаясь избежать ударов. Но, не имея Рука, который мог бы ее удержать, Злыдень бросился вперед, и ее крошечный нож оказался недосягаем для его меча. Здесь, во сне, пепел не защищал ее от боли; агония пронзила ее бедро, когда один из них полоснул ее когтем.

Седж врезался в него сбоку, повалив Злыдня на землю. Они оба упали на нуминат, их тела бились в конвульсиях, когда через них проходила энергия. Он выиграл время для Рен, но ценой того, что оставил Варго одного: на белой рубашке Варго расцвел красный цвет, когда одна из тварей сгребла его за шиворот. Рук был занят Меттором, Седж все еще бился в конвульсиях, и Рен была единственной, кто стоял между Гаммер Линдворм и источником.

Она почувствовала, как его энергия тихо потекла по спине. Это было бы успокаивающе… если бы не то, что она представляла для него такую же угрозу, как и Аркадия.

И Гаммер Линдворм знала это. Она бросила обмякшее тело девушки к своим ногам, а ее испачканные губы скривились в беззубом оскале. "Ты вернулась. Ты всегда так делаешь. Вернулась после того, как отравила меня, вернулась после того, как я отравила тебя, вернулась после того, как ты сбежала в глубины, вернулась сегодня ночью. Или это то, за чем ты пришла?" Запустив длиннопалую руку под слои лохмотьев, она вытащила медальон Акреникса и поманила им кошку, словно приманкой.

Чем дольше Рен сможет отвлекать старую ведьму, тем дольше источник будет в безопасности. Варго все еще двигался, тянулся к пульсирующему Трикату, нарисованному на камне. Но, несмотря на то что Седж наконец освободился от нумината, он не встал.

Нужно, чтобы она заговорила.

"Я вернулась за Колодцем, — сказала Рен, и голос ее дрогнул. "Ради Мечты Ажераиса. Ради моего народа".

Вопль Гаммер Линдворм сотряс воздух, словно физическое существо, прорвавшись сквозь сон в реальность. "Твоего народа? Что это за народ? У тебя нет коззени, чтобы записать свой род. У тебя нет родни". Она приближалась шаг за шагом, увлекая за собой Аркадию, почти как последнюю мысль. "Люди твоей матери изгнали ее из-за тебя. Твоя мать умерла из-за тебя. А теперь? Теперь ты заставляешь своих друзей жертвовать собой ради тебя". Ее взгляд скользнул через плечо Рен туда, где неподвижно лежал Седж. "Когда мы закончим, вся Надежра, весь Врасцан будут знать, что ты уничтожила Колодец. У тебя ничего не останется".

Горло Рен сжалось. Она хотела все отрицать, сказать, что все это ложь… но Гаммер Линдворм-Ондракья всегда умела причинять боль окружающим ее людям. Но они