Книга Аллоды онлайн I Империя - Иван Соловей

отвернулся от меня и, приставив ко рту рупор, крикнул на весь стадион:

— Орки! Требую тишины! Мне есть, что вам сказать! Так что заткнитесь! Вот хорошо… С прискорбием сообщаю, что Орочьи Игрища не состоятся.

Шум с трибун буквально взорвал все пространство и судье пришлось замолчать на несколько минут. Я поставил ящик с головой гоблина на землю и обернулся, словно меня что-то толкнуло в спину. Там, у края поля, стояли с удивленными лицами Кузьма, Миша, Лоб, Лиза и Матрена, явно недоумевающие, зачем их сюда привели.

— Нам стало известно, — тем временем продолжил судья, — что перед игрой клан Боевых подослал к соперникам своих агентов. Это шаманы опозорили игроков клана Кровожадных! Это шаманы выкрали талисманы клана Яростных! Это шаманы навели порчу на священную статую Черепа в поселке клана Праведных. «И хрен бы с ним!» — скажете вы. Молодцы, шаманы, могут, когда захотят! Но! Шаманы подменили голову гоблина на стадионе! И теперь любой каратель, прикоснувшись к ней, не сможет ничего сделать. А это уже нечестная игра! Рядом со мной стоит их агент, который все это и проделал! Каким будет ваш приговор, орки?!

Наверное, за этим последовал новый взрыв возмущенного ора и свиста, но я его не услышал. Все вокруг как-то замедлилось, и я в оцепенении наблюдал, как моих друзей берут в кольцо орки, как болельщики с передних рядов — единственных, что я мог видеть — вскакивают со своих мест и как охрана изо всех сил, еле выдерживая дикий напор, пытается не дать им выскочить на поле, чтобы свершить самосуд. Все это происходило очень медленно и единственный звук, который до меня доносился — это стук моего собственного сердца, как доказательство того, что я все еще жив. Так я и стоял, в тишине, под светом гигантских прожекторов, как актер на сцене в спектакле одной роли, и пытался осознать, что только что произошло.

— Поверь, мне жаль, что все так обернулось. Штурм Бешеных, мой соклановец и вождь, очень хорошо о тебе отзывался. Думаю, он не хотел, чтобы тебя растерзала толпа безумных орков…

Слова главного судьи долетали издалека и сосредоточится на них было тяжело. С трудом сфокусировав взгляд, я попытался собраться и сделать хоть что-то. Болельщики вот вот сломают кольцо охраны и разорвут и меня, и мою группу прямо здесь на части…

— Мне правда жаль, — произнес Вертел Бешеных и снова поднял громкоговоритель — как раз вовремя, потому что Хранители уже не могли сдержать рвущихся мстить зрителей: — Орки! Я требую тишины! Заткнитесь все! Игрища отменяются, но по нашим законам любой провинившийся может призвать к Суду Предков!

Эти слова волшебным образом подействовали на орков. По трибунам прошел согласный гул и давление на охрану сразу ослабло.

— Вы не имеете права! — на поле выскочил лейтенант Надзорин, возмущенно размахивая руками. — Это Хранитель Империи и, что бы он не совершил, судить его может только военный трибунал!

— Расскажи это им! — Вертел ткнул пальцем в зрителей, которые хоть и перестали напирать на охрану, но выглядели очень угрожающе. — Боюсь, ваши судьи не успеют добраться до Диких островов, орки порешают здесь всех гораздо быстрее!

— Что за Суд Предков? — наконец сформулировал я главный вопрос.

— Возможность сразиться с поединщиками кланов обвинителей. Одновременно. Это древний обычай орков, и ты имеешь право прибегнуть к нему сейчас. Соглашайся, другого выхода нет! Или сейчас вас всех шестерых убьет толпа, или ты, как главный, возьмешь все на себя и призовешь к Суду.

— Но его же сотрут в порошок, и воскрешать уже нечего будет, — ошарашено произнес Надзорин.

— Конечно, — кивнул судья и снова обратился ко мне. — Но зато твоих друзей уже никто не будет преследовать. Ты и так уже не жилец, спаси от расправы хотя бы их.

Значит Суд Предков… Я посмотрел на свою группу — они что-то кричали и пытались прорваться ко мне, но их окружало плотное кольцо орков и крики до меня не долетали. Одолевали ли меня сомнения? Конечно, нет. Возможно, я вижу их в последний раз, и мне просто хотелось продлить этот момент.

— Решайся, — поторопил судья и я, чувствуя как внутри меня что-то обрывается, кивнул. Он поднял рупор и его голос снова разнесся по всей округе. — Пособник шаманов призывает к Суду Предков. Ему предстоит схватка с тремя поединщиками. Каждый из кланов выставит самого сильного и могучего орка. Если поединщики проиграют в схватке, значит обвиняемый сообщник шаманов заслужил благословение Великих Предков, и кланы снимут с него обвинения и не станут преследовать по всему миру. Таков закон, таков обычай!

Пока Кланы Праведных, Яростных и Кровожадных решали, кого выставить против одного меня, я молча, и даже как-то отстраненно глядел, как моих друзей пытаются увести со стадиона: как у Миши отбирают засверкавший алым жезл, как сопротивляющегося Кузьму валят на землю и заламывают ему руки, как Лоб остервенело кидается на живую стену орков, но его отбрасывают назад, как грубо хватают Лизу и Матрену и уносят будто двух диких кошек, царапающихся и кусающихся… Я смотрел на них до самого конца, пока не потерял из виду. Внутри была лишь пустота. Даже страха не возникло… но наверное, так и должно быть — умирать за то, что дорого, не страшно.

— …И-и-и первый поединщик — Душитель, головорез, вольный охотник за головами, выходец из Кровожадных, решивший отстоять честь своего клана. Слава ему! Второй поединщик — выходец из клана Яростных — Палаш, сын убитого Штыка и новый вождь клана Яростных! Жажда мести движет им, а значит, Предки на его стороне! И последний поединщик… вы, орки, хорошо его знаете! Когда проповедники Триединой Церкви пришли на Дикие острова, он вступился за них и не дал вам растерзать их! Три дня он охранял лагерь жрецов, и дорога к нему была выстлана трупами орков. За что мы все его уважаем и чтим! И он по праву стал первым карателем на наших островах! Свя-а-а-тоша! Посмотрим, что поединщик шаманов сможет противопоставить Триединой Церкви!.. Да начнется бой!

Каждый раз, когда судья называл новое имя, зрители вопили так, что содрогалось все вокруг. Трое орков вышло на поле, но меня охватило безразличие и я даже не взглянул в их сторону, раздумывая, стоит ли вообще доставать меч. Один против троих — лучших представителей своих кланов — я все равно не выстою, так что