Книга Древняя Греция - Владимир Миронов

Эллада теряет даже монополию на производство ремесленных изделий, то, что имела ранее. Происходит перемещение жизненных центров античного общества, и она начинает превращаться в то, чем она, по сути, в давнее время и была – в глухую провинцию со скудными ресурсами, в беднейшую страну Средиземноморья. Наконец, громадные опустошения происходят в Элладе в период завоевания страны Римом. Римляне появляются на горизонте с конца III века до н.э. Военные действия на территории Эллады сопровождаются массовым обращением греческого народа в рабов. Такая судьба постигла Антикиру, Орей, Диму, Эгину и ряд других полисов. «Политически бессильная, Эллада обращается в место охоты за рабами, и это, несомненно, также способствовало ее запустению». Такова суровая плата за недавнее господство.

Роковую роль в положении Греции сыграли и победы Александра Македонского. Он соединил Грецию с Западной Азией и Египтом, и тем самым выбил из-под ног национальную опору. Создав огромную империю, в основе которой лежали идеи эллинизма, он вынудил греков забыть о своих личных интересах. Таким путем он сделал из греков «космополитов». Во благо это пошло или во вред – сложный вопрос. Мы его касаться не будем. Тут есть плюсы и минусы. Очевидно, что греки быстро распространились по империи, не преминув воспользоваться некоторыми преимуществами. В столетие, последовавшее за смертью Александра, их богатство еще более возросло. При половине населения, сосредоточенной в материковой части, на Пелопоннесе и Ионических островах, столько же, если не более, проживало в колониях (всего примерно 7—8 миллионов греков). У обосновавшихся в других регионах греков было немало денег, так как они наряду с евреями и стали главными торговцами. Но богачи были уязвимы. Покидая родину, теряя органическую связь с отечеством, они ослабляли не только себя, но и Грецию. Греки все более превращались в нацию торговцев – рядом с римлянами, нацией воинов. Хотя ранее и они умели воевать.

Теперь, получив возможность разбогатеть, не платя за то жизнью, они выбрали легкий путь. Богатый грек александровской эпохи мыслил совершенно иначе, чем грек эпохи Фермопил. Он уже не хотел «идти в горы» и защищать какие-то там ущелья или маленькие острова. Что ему до них… К тому же мы ведь видели, сколько ненависти и страха испытали многие греки, находясь под пятой Афин или Спарты. Можно предположить, что в глубине души они охотно (даже с неким злорадством) приветствовали покорение Афин великим Римом. От некогда громкой славы отважной Греции оставалось разве что былое имя. Как скажет об этом Сенека:

Греция, скошена ты многолетнейвоенной бедою,Ныне в упадок пришла, силысвои подорвав.Слава осталась, но Счастье погибло,и пепел повсюду,Но и могилы твои так жесвященны для нас.Мало осталось теперьот великой когда-то державы;Бедная, имя твое только и есть у тебя!

Эгоизм греческих аристократов, жадность и непомерное честолюбие не оставили шансов Греции. Опять же и римляне поступили очень мудро. Покорив Македонию, они уменьшили вдвое налоги, которые до того платили греки македонским царям. Следствием этого стала всеобщая деморализация страны, духа населения. Богачи коварно работали в этом направлении, подрывая устои национального духа. В их среде и родилась, вероятно, поговорка, которая стала среди определенных кругов очень популярна. Полибий сохранил следующие слова, в коих высказано желание победы врагу, то есть Риму: «Если бы не наша быстрая гибель, не было бы нам спасения». Вспомните, как охлос, олигархи, воры, одним словом, все прохвосты и предатели России в конце XX века почти слово в слово повторят эту фразу.

Разве вы не видели этих бессовестных политиков? Вспомните, как они издевались над народом! Вспомните их наглые лица-маски, открыто презирающие народ, лидером которого они себя называют. Говоря словами Платона, они наловчились в длинных речах лицемерить всенародно. Они искусно скрывают свою жажду денег под маской «защитников народа». Но при этом не стесняются идти на поклон к любому олигарху. Они – «из рода фокусников» (Платон). Плевать им на всех нас – электорат. К тому же по мере обогащения элиты в Афинах занятие общественных должностей стало восприниматься как обуза. Об этом писал и Аристофан, говоря о лицемерии иных партийных вождей, заявивших во всеуслышание, что они бедны и у них, мол, ничего нет:

Быть не хочет никто триерархомтеперь из богатыхпо этой причине,Но, одевшись в лохмотья, он в голосревет и кричит,что всегда голодает.

Выходит, говорит герой Лукиана, что, говоря об их безразличии к обретению денег, в действительности они всего сильнее стремятся «именно к тому, чтобы стяжать как можно больше», и ради этого они постоянно держатся «поближе к богачам». Знаем мы таких вождей. Они обманывают народ, ибо сами являются ворами, полуолигархами. Их интересуют лишь власть и деньги, деньги и власть. Золотые вши выгрызли весь их социализм. Правда, и в Греции были софисты, которые развлекали публику речами. По своей породе они принадлежали к типу людей «перекати-поле», будучи бродягами и нахлебниками по праву рождения (par droit de naissance). Но по какому же праву наши политики-перекати-поле стали нахлебниками народа? Ясно, почему Солон выражал глубокую озабоченность и тревогу в отношении судеб страны. Много юных жизней может погубить эта спевшаяся банда, где с одной стороны – олигархи, а с другой – пьяные «вожди народа». Схватки и раздоры из-за них часты на улицах любимого города. Как писал Платон в «Государстве», «справедливый человек везде проигрывает сравнительно с несправедливым».

Эпиктет. Сатир с бурдюком вина

Старый пьяница

Разумеется, греческая демократия знала всякого рода политических деятелей. Одни из них были известны как люди скрупулезной честности, мужества, чести и глубокой порядочности (афинянин Фокион, командовавший войсками, хотя мог с легкостью разбогатеть на этих постах и должностях, так и остался храбрым и бедным; ему даже дали прозвище «Честный»). Характеристику неподкупного вождя заслужил и известный деятель Клеофонт, что, по словам Лисия, «много лет держал в своих руках управление всеми государственными делами» Однако были среди них такие, как Ельцин и его окружение, о которых можно сказать словами Демосфена (как и о наших): «А поглядите-ка на людей, ведущих такую политику: из них одни сделались из нищих богачами, другие – из неизвестных уважаемыми, а некоторые соорудили себе частные дома такие, что они великолепнее общественных зданий. А в общем, насколько упало благосостояние государства, настолько же возросли богатства у них». Такого рода дельцы встречались не только среди руководителей греческих государств, но и среди некоторых демократических трибунов. Вот что говорил Аристофан в одной из своих комедий о подобных «слугах народа», что, как и некоторые деятели российского правительства, пришли в него не для отстаивания интересов народа, а для сбирания, как говорится, в свои карманы золотой жатвы: