Книга Верь в мою ложь - Элизабет Джордж

— Она не знает, где они, — произнёс неживым голосом Ажар.

— Должно быть, как-то выяснила.

— Как? Она не знает их имён. Ни имён детей. Ни имени моей жены. Она не могла… Но Хадия могла думать… Она и сейчас должна думать…

Он замолчал.

— Мы должны позвонить в полицию, в местный участок, — заявила Барбара, хотя и понимала, что это бесполезно.

Хадия ушла не с чужим человеком. Она ушла со своей родной матерью, и речь не шла о бегстве до развода и до решения суда, потому что, прежде всего, не было законного брака. Были просто некий мужчина, некая женщина и их дочь, которые некоторое время жили вместе. А потом мать сбежала, и хотя она вернулась, Барбаре теперь было ясно, что Анджелина Упман с самого начала намеревалась просто приехать за своим ребёнком, а потом снова исчезнуть; она хотела внушить Ажару чувство спокойствия, убедить его, что всё в порядке, а потом забрать Хадию и исчезнуть в неизвестности.

И как же их всех одурачили и использовали, думала Барбара. И что, что, что будет думать и чувствовать Хадия, когда начнёт понимать, что её оторвали от папы, которого она обожала, что её лишили привычной и знакомой жизни? И увезли… Куда, куда?

Никто не может исчезнуть без следа. Барбара была копом, и она очень хорошо знала, что невозможно сбежать так, чтобы не оставить за собой ни единой улики.

— Идёмте в вашу квартиру, — сказала она Ажару.

— Я не могу снова войти туда.

— Вы должны, Ажар, это для поиска Хадии.

Тот медленно поднялся на ноги. Барбара взяла его за руку и повела по дорожке к его дому. На мощёной площадке перед входом Ажар остановился, но Барбара подтолкнула его вперёд. Ей самой пришлось открыть дверь. Она нащупала выключатель и зажгла свет.

Перед ней возникла гостиная, оформленная Анджелиной с безупречным вкусом. Барбара теперь совсем по-другому видела все эти перемены — они ведь тоже предназначались для обмана. И не только для обмана Ажара, но и Хадии, и Барбары, если уж на то пошло. Что тогда говорила Анджелина? «Мы здорово повеселимся, милая Хадия, пока будем всё это делать, и как же мы удивим твоего отца!»

Ажар застыл между гостиной и кухней, пепельно-бледный. Барбара подумала, что он может просто потерять сознание, так что втащила его в кухню — комнату, которую Анджелина изменила меньше всего, — и заставила сесть у маленького стола.

— Подождите. — сказала она, а потом добавила: — Ажар, всё будет в порядке. Мы её найдём. Мы найдём их обеих.

Ажар никак не откликнулся.

Войдя в спальню, Барбара увидела, что все вещи Анджелины исчезли. Но она не могла просто второпях рассовать всё по чемоданам, а значит, вывозила многое заранее, но так, чтобы этого никто не заметил. А это означало, что она знала, куда отправляется и, может быть, к кому. Это было важной деталью.

На кровати лежал металлический ящик для хранения ценностей; его крышка была открыта, содержимое разбросано по кровати. Барбара просмотрела бумаги: страховые свидетельства, паспорт Ажара, копия его свидетельства о рождении, запечатанный конверт, на котором аккуратным почерком Ажара было написано: «Завещание». Как и говорил Таймулла, исчезло всё, что имело отношение к Хадии, и это подчёркивалось пустотой спальни девочки.

Вся её одежда тоже пропала, за исключением школьной формы, которая лежала на кровати, аккуратно, словно насмешливо ожидая завтрашнего утра, когда Хадия должна была её надеть. Остался и её школьный рюкзак, и в нём — тетрадки с домашним заданием. На маленьком письменном столе Хадии, стоявшем у самого окна, остался её ноутбук, а на нём сидел маленький мягкий жираф, которого, как то было известно Барбаре, в прошлом году в Эссексе подарила Хадии какая-то добрая девочка, когда они вместе играли на пирсе. Но ведь она будет тосковать по этому жирафу, подумала Барбара. И по своему компьютеру. И по школьным принадлежностям. И сильнее всего будет тосковать по своему отцу.

Барбара вернулась в кухню, где Ажар неподвижно сидел, глядя в никуда, и сказала ему:

— Ажар, вы её отец. У вас есть права на девочку. Она жила с вами с момента своего рождения. Все соседи это подтвердят. Когда полицейские их спросят, всё скажут, что вы её фактический отец. И в школе тоже это подтвердят. Все…

— Моего имени нет в свидетельстве о рождении, Барбара. И никогда не было. Анджелина не стала его туда вписывать. Это было ценой, которую я заплатил за то, что не развёлся с женой.

Барбара судорожно сглотнула. Выждала мгновение-другое. И продолжила:

— Хорошо. Мы с этим справимся. Это неважно. Есть ещё генетический тест. Половина генов Хадии — ваши, Ажар, и мы сможем это доказать.

— Как именно, если её здесь нет? Да и какой в этом смысл, если она уехала с родной матерью? Анджелина не станет повиноваться закону. Она не предстанет перед судом. Она не собирается выслушивать то, что ей предписывает закон, она не станет делить Хадию со мной. Она уже исчезла. Забрала мою дочь — и всё. И они не вернутся.

Ажар смотрел на Барбару, и в его взгляде светилась такая боль, что Барбара не могла этого выдержать. Она совершенно бессмысленно пробормотала:

— Нет-нет. Всё не так.

Но Ажар вскинул руки и ударил себя кулаками по лбу. Раз, другой… Барбара схватила его за запястья.

— Не надо! Мы найдём её. Клянусь, мы её найдём! Я сейчас кое-куда позвоню. Кое-каким людям. Есть разные способы. Существуют средства… Она не пропала без следа, вы должны мне верить. Вы верите? Поверьте и держитесь!

— Не за что мне держаться, — ответил Ажар. — И незачем.

Лондон, Чок-Фарм

Ну и кого тут винить, спрашивала себя Барбара, кого, чёрт побери, можно винить в таком случае? Но ей необходимо было кого-нибудь считать виноватым, потому что, если бы она не нашла того, на кого можно возложить вину, она бы начала винить саму себя. За то, что её одурачили, за то, что ей заморочили голову, за то, что была так глупа, что была…

Причина всему — Изабелла Ардери, решила наконец Барбара. Если бы эта чёртова суперинтендант не приказала, не настояла, не рекомендовала так настойчиво, если бы ей не пришло в голову, что Барбара должна изменить внешность, ничего этого не случилось бы, потому что в таком случае и прежде всего Барбара не сблизилась бы так с Анджелиной Упман, она бы сохраняла дистанцию, которая позволила бы ей понять… Но на самом деле всё это не имело значения, потому что Анджелина с самого начала намеревалась увезти свою дочь, разве не так? И именно это было причиной ссоры между ней и Ажаром, той ссоры, которую в тот день слышала Барбара. В этом состояла её угроза, и так он отреагировал на её угрозу. Ажар вышел из себя, что случилось бы с любым отцом, когда услышал заявление, что Анджелина может лишить его дочери. Но когда она объяснила причину ссоры Барбаре, та купилась на её ложь, проглотила всё до последней крошки.

Ей не хотелось оставлять Ажара одного, но деваться было некуда, потому что Барбара решила кое-куда позвонить. А она не хотела делать этого в присутствии Таймуллы, потому что не была уверена в результате, несмотря на то, что говорила ему.