Книга Об управлении империей - Константин Багрянородный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1323
Λιμωνι — конъектура Меурсия вместо λιμνω рукописи. Р. Гарнетт, приводя слово в форме λειμων (по изданию Ж.-П. Миня), считает его "диалектным вариантом" λιμην и источником "татарского" "лиман" или "этим самым словом, перенесенным в греческий язык", допуская, что оно обозначает Балаклавскую гавань (Garnett R. The Story. Р. 101, №. 1). Однако указание гл. 53, стк. 304-305 на расстояние примерно в 3 римских мили (ок. 4,5 км), на которое отходили боспориане от города в глубь хоры, а потом возвращались к Лимону и переплывали к Сосам, исключает Балаклавскую бухту, предполагая современную Карантинную бухту или, что вероятнее, — Песочную. В любом случае следовало бы оставить рукописное чтение λιμνω, — вероятнее всего, контаминацию и переосмысление λιμηνс семантическим гнездом *λιμν — и являющуюся здесь именем нарицательным для обозначения бухты.
1324
Р. Гарнетт говорит о том, что в дохристианскую эпоху захоронения внутри города были обыкновенно запрещены (Garnett R. The Story. Р. 102, № 2), отмечая, "странность" просьбы Гикии похоронить ее именно в "черте города" для христианской эпохи, когда резоннее было бы ожидать просьбы о захоронении в базилике (Ibid. Р. 103). С. Ю. Сапрыкин находит подтверждение просьбы Гикии захоронить ее в пределах города в археологических источниках: на территории юго-восточной части Херсонеса имелся ряд богатых захоронений IV в. до н.э., перекрытых оборонительной стеной III в. до н.э. и попавших таким образом в черту более позднего города (Сапрыкин С. Ю. Асандр и Херсонес. С. 50). Наличие захоронений IV в. (Жеребцов Е. Н. Новое о херсонесском склепе 1012 // КСИА. 1979. № 159. С. 34-36) или V-IV вв. до н.э. (Зедгенидзе A. A., Савеля О. Я. Некрополь Херсонеса V-IV вв. до н.э. // Там же. 1981. № 168. С. 3-7) в черте более позднего города, конечно, нельзя рассматривать как "подтверждение" в археологическом источнике просьбы Гикии, тем более что эти захоронения, перекрытые более поздними постройками, вряд ли были известны горожанам на рубеже новой эры иначе как по случайным находкам. Херсонесская ситуация, когда ранний некрополь попадает под более поздний город, не является исключительной и зафиксирована для многих греческих городов античной ойкумены.
1325
С. Ю. Сапрыкин полагает, что резиденция Гикии была не в стенах Херсонеса, а представляла собой загородную укрепленную усадьбу (Сапрыкин С. Ю. Асандр и Херсонес. С. 50), поскольку башни характерны для архитектуры большинства укрепленных усадеб Гераклейского полуострова, начиная с II в. до н.э. (Pecirka J. Country Estates of the Polis of Chersonesos in the Crimea // Ricerche Storiche ed Economiche in memoria di Corrado Barbagallo. Napoli, 1970. Vol. 1. P. 475; Кругликова И. Т. Земельные наделы херсонеситов на Гераклейском полуострове // КСИА. 1981. № 168. С. 14-15).
1326
В гл. 53 упомянуты три статуи Гикии. В. А. Анохин считает, что описание второй статуи "полностью соответствует раннему монетному типу Девы" (по терминологии Анохина, "защищающейся"), добавляя, что «версия, именующая статую божества Гикией, появилась вне всяких сомнений, в позднее время как результат приспособления остатков языческих верований и "идолов" к новой христианской религии» (Анохин В. А. Монетное дело Херсонеса С. 76). Действительно, на реверсе ряда херсонесских монет, начиная с выпуска, датируемого Анохиным 63-47 гг. до н.э. (Там же. Каталог. № 199), появляется тип "дева в рост с луком и копьем", варианты которого существуют непрерывно почти до конца античного чекана, т.е. до второй половины III в. н.э. (Там же. Каталог. № 204-212, 215-216, 228-229, 233-257, 261-265, 267-269, 273-276, 286-290, 296-308). В действительности, описания статуи в гл. 53 просто нет, сказано лишь, что Гикия представлена "вступающей в борьбу и отвращающей злоумышляющих против полиса". Кроме того, реверс этого типа появляется как отмечает и Анохин (Там же. С. 76), еще "при Фарнаке", сыне Митридата Евпатора. Таким образом, сближение монетного изображения божества (Девы) с почетным скульптурным изображением конкретного исторического лица представляется не совсем корректным.
1327
Не идентифицирован.
1328
Город-наследник античной Гермонассы на мысу Таманского п-ва (совр. станица Таманская). Городище с толщиной культурного слоя более 10 м трапециевидной формы площадью 300*200 м, частично смытое водой, ограничено глубокими оврагами и высохшим соленым озером или бывшим заливом. К X в. город был густо заселен: кварталы застраивались примерно каждые 20 лет с заменой уличного мощения. В слоях хазарского периода есть находки и византийских монет, импортной керамики (Плетнева С. А. Хазары. С. 52-53).
Упоминание в русско-византийском договоре князя Игоря пункта об участии русских дружин в охране Корсуня (Херсона) от набегов черных булгар (из Приазовья) породило предположение о существовании уже в первой половине X в. владений русских князей на Таманском полуострове. (Якобсон А. Л. Средневековый Крым; ср.: Насонов А. Н. Тмутаракань в истории Восточной Европы X в. // Ист. зап. 1940. Т. 6. С. 79 и след.). Ал-Масуди, называя Черное море "Русским", указывает, что русские живут "на одном из его берегов" (Бейлис В. М. Сведения о Черном море в сочинениях арабских географов IX-X вв. // Ближний и Средний Восток. М., 1962. С. 26). Однако русско-византийский договор мог иметь в виду и русские гарнизоны, находившиеся в это время в ряде византийских крепостей (ср.: Бейлис В. М. Ал-Мас'уди о русско-византийских отношениях в 50-х годах X в. // Международные связи России до XVII в. М., 1961. С.23), а не Тмутараканское княжество начала X в. (ср.: Мавродин В. В. Тмутаракань // Вопр. истории. 1980. № 11. С. 177-182), известия о котором относятся в основном к XI в. (Litavrin G. G. A propos de Tmutorokan // Byzantion. 1965. Т. 25. Р. 221-234).
1329
Актуальность и важность для Константина сведений о районах нефтедобычи объясняется тем, что нефть была составной частью "греческого огня" (см. гл. 13 и 48), применение которого не раз приносило победу имперскому флоту, в том числе во время византийского похода Игоря 941 г., незадолго до составления труда DAI. Константин указывает местами нефтедобычи Таманский полуостров и территорию Адыгеи, что подтверждают и сведения ал-Масуди (DAI. II. Р. 208), а также, вероятно, район Армении (если верно отождествление фем Дерзина и Цилиаперт — см. коммент. 48 к гл. 53).
1330
О
