Книга Лучший приключенческий детектив - Татьяна Дегтярёва

не выпускают. Куда, зачем, надолго ли? Повезло, что сегодня дежурил на входе Арсен. Он-то и пристебался с этими дурацкими вопросами: не пансионат, а зона какая-то!

— Да я через часок вернусь! Голова слегка раскалывается после вчерашнего, понял? Ну, посижу или полежу где-нибудь под кустиком, воздухом подышу.

— Это в такую холодрыгу? — недоверчиво спросил Арсен.

— Считай, что нам с тобой повезло. Представь, если б солнце жарило вовсю? Эх, пивка бы сейчас из морозилки!

— Фомин этого не любит, — предупредил Арсен. — Запах в рабочее время — ни-ни! Тут же выгонит!

Мне и вправду повезло, что сегодня пасмурно, прохладно, — вполне оправданно на мне длинная легкая ветровка. В ее внутреннем нагрудном кармане спрятана пустая водочная бутылка. Вторая, коньячная, засунута, по солдатской привычке, сзади под брючный ремень.

— Ладно, иди, — разрешил сосед по комнате, — только не шатайся там долго. Ты хоть и не на посту, но Фомин вполне может хватиться тебя.

— Старик, я что, первый раз замужем? — оскорбился я.

Хороший парень этот Арсен — я прощаю ему даже его супермонгольские отрыжки…

Теперь, коротая послеобеденное время опять-таки на лавочке или прохаживаясь вокруг да около нашего спального коттеджика, я в один прекрасный момент заприметил, что на территорию пансионата вкатился голубой «пассат» с тонированными стеклами, но не припарковался, а, подъехав к парадному входу, обогнул затем здание по торцу и скрылся за ним. Гуляющим шагом я тоже вознамерился обойти пансионат, но охранник на основном входе сделал предупреждающую отмашку рукой:

— Туда нельзя, приятель!

Я кивнул — дескать, понял, и возвратился восвояси. Надо быть круглым идиотом, чтобы, располагая той информацией, которая у меня уже была, не сделать вывод: сейчас с черного входа в «Приют пилигрима» вошла очередная, привезенная на продажу девственница. Скорее всего, для преступных забав с малолетками предназначен третий этаж, доступ куда имеют лишь самые доверенные лица.

Ровно в восемь вечера я заступил на вахту. Несмотря на в общем-то позднее время, Юрий Ильич Осмоловский еще работал у себя в кабинете. Примерно через полчаса он вышел в коридор, но не один, а с человеком, удивительно напоминающим…пиранью. У него были неприятно выпученные глаза и сильно выдвинутый вперед подбородок. Я вспомнил, как Модест Павлович описал человека, который его запугивал: похоже, это он. Осмоловский и человек-пиранья, негромко переговариваясь, направились на выход. Босс на сей раз меня не заметил. Ну и хорошо! Неслышно пройдясь по ковровой дорожке, я подошел к лестнице, ведущей на первый этаж, — отсюда хорошо просматривалось рабочее место портье. Я увидел то, что хотел увидеть: ключ от кабинета Осмоловский отдал именно ему. Еще я засек, что этот ключ — с круглым красным брелоком.

На этаже у меня — тишина и покой. Изредка лишь остановится лифт, и официант из ресторана покатит тележку с едой и напитками в номер, откуда поступил заказ. Не все ж людям заниматься любовью, иногда не мешает и подкрепиться.

Ближе к полуночи вышла на связь Зоя.

— Эд, отпечатки пальцев на бутылке из-под коньяка совпали с отпечатками на пуговице.

Сердце мое ёкнуло: значит, я все-таки нашел, вычислил убийцу Радецкого. Это Петр Павлович Фомин, большой любитель грузинских марочных коньяков. А ему наверняка помогал кто-то еще.

— Вальдшнепов требует, чтобы я сказала, где ты, — тревожно сказала Зоя.

— Ни в коем случае, слышишь? Ни в коем случае!

— Не волнуйся, Эд.

— Завтра я тебе позвоню, слышишь? Завтра! — именно в эти секунды в голове у меня вызревало некое, в деталях, конечно, еще не продуманное подобие дальнейшего плана действий.

Итак, я знаю, кто непосредственно убил Модеста Павловича Радецкого. Это много, очень даже много. Но и не все, далеко не все. Я просто должен, я не имею права не узнать, кто заказал дядю, кто и зачем привез его сюда, в этот «Приют пилигрима», который по мерзости своей превосходит Содом и Гоморру вместе взятые — там, по крайней мере, только развратничали, а здесь еще и шантажируют.

Мне не повезло — думал, вернусь после смены, а Арсен уже бдит у себя в «фаллосе». Черта с два! Едва вытянулся на родимой кровати, как заявился этот «татаро-монгол».

— Прикинь, две вахты отстоял, — пожаловался. — Федьку-сменщика прихватил аппендицит, вечером отвезли на операцию.

— Значит, ты ударник, — без всякого выражения откликнулся я.

— Ага… Бери больше и неси, куда пошлют. Ничего, Руслан, поднакопим деньжат и откроем свое дело.

Сначала из ванной доносился водяной шелест душа — Арсен, как интеллигентный человек, готовился отойти ко сну чистым и освеженным. Дрема уже слипала мне глаза, когда я услышал гипер- или суперотрыжку — не знаю даже, какое слово здесь уместнее. Жилец мой исторгал из себя воздух так яростно, так упоенно, точно знал, что завтрашнего дня у него уже не будет, поэтому надо срочно израсходовать весь запас этих проклятых отрыжек.

— Когда-нибудь убью тебя, — очень задушевно сообщил я укладывающемуся на дневной ночлег Арсену.

— Достал? — Он с готовностью показал веер треугольных зубов. — Ну, потерпи, пока не засну. Я во сне не отрыгиваю.

— Слушай, Арсен, а что это за мужик, который здорово смахивает на пиранью?

— На пиранью? И точно — на пиранью! Руслан, у тебя глаз как алмаз! Понял, о ком спрашиваешь. Это Андрей Григорьевич Сагайдак, правая рука Осмоловского. Его зам. Он только из отпуска вышел. Остерегайся его, приятель. Перед ним даже наш Фомин, далеко не трус, дрожит, как осиновый листок.

— Чем же он так вас запугал?

Арсен не ответил, он уже спал, дыша шумно, как теленок.

* * *

План, который уже вызрел в моей голове во всех подробностях, заключался в следующем: я должен любой ценой узнать, что хранит в сейфе Осмоловский. Разобраться с Юрием Ильичем тут, в «Приюте», кто и почему заказал Радецкого, при таком обилии охраны, конечно же, нереально. Возможно, ключ к разгадке тайны находится именно в сейфе. Что это за ключ, в отличие от металлического, который босс прячет в верхнем ящике приставной тумбочки, я представляю плохо. Но интуиция подсказывает, что риск оправдан.

Местонахождение ключей от кабинета и сейфа, скорее всего, постоянно. По крайней мере, сегодня утром, когда я заступил на смену, портье подал вошедшему Осмоловскому ключ с круглым красным брелоком. Тот самый, от кабинета.

Что я сделаю? Выключаю на некоторое время портье, беру ключ — это секунда, перепутать его с каким-то другим нельзя, во-первых, клиенты проникают в номера с помощью магнитных карточек, на это я обратил внимание сразу, во-вторых, круглый, как медаль, броский, красная, кажется, эмаль по металлу, брелок, особая, так сказать, примета, ну, а дальше врываюсь в